Однако Полетт не собиралась уступать без борьбы.

– Ну ладно, тогда объясни, отчего же твой папаша и сестрица так безумно рады, что ты женишься?

– Что ж, объясню. Десять лет назад отец затащил в постель женщину, которую я просил выйти за меня замуж…

– Что? – потрясенно пробормотала Полетт, полагая, что неверно его поняла.

– Затем последовало несколько лет обоюдного молчания, – мрачно продолжил Франко. – Думаю, моя обида вполне понятна…

– Но как… как это случилось? – прошептала Полетт.

– Карлос пригласил меня навестить его. Я привез с собой невесту. Сейчас мой папаша лишь тень того мужчины, каким он был тогда. В те дни отец выглядел еще весьма крепким и привлекательным для женщин. Он хотел, чтобы я работал на него, и сулил мне золотые горы. Брат мой был пьяницей, то есть для бизнеса человеком абсолютно непригодным. И Карлосу хотелось, чтобы я занял его место. Я отказался, понимая, что это свяжет меня по рукам и ногам. Отец взбесился. Клаудиа, моя невеста, взбесилась тоже. Ей весьма импонировал тот образ жизни, который он предлагал: бесконечные банкеты, поездки по миру, куча денег. А я тогда зарабатывал раз в пять меньше, чем сейчас…

– Но все-таки… – Полетт все еще не могла преодолеть своего недоверия, настолько была поражена тем, о чем Франко ей рассказывал.

– Отец разыграл перед нею дурацкий фарс, обольстил и… Она была слишком падкой до денег и комфорта. Тогда я этого не замечал…

Полетт пораженно замерла. Господи, ему же было тогда лишь двадцать три года! Как же мог родной отец вести себя так по отношению к собственному сыну – и как могла женщина пасть столь низко?

– Я застал их вместе, – прервал Франко наступившую тишину. – И это меня совершенно доконало. Конечно, я знал, что он не обходит вниманием ни одной красивой женщины, но мне казалось, что хоть в ней-то я могу быть уверен. Я оказался таким слепцом!

– Как они могли так с тобой поступить?

– Карлос любил чувствовать себя победителем и не слишком размышлял о том, к чему это может привести. Он считал, что старому псу есть чему поучить щенка. А Клаудиа? – Франко брезгливо сжал губы. – Когда один из богатейших в мире людей лишь намекнул, что хочет ее, она сразу же забилась в экстазе от этого предложения. У нее хватило глупости вообразить, что Карлос неминуемо женится на ней, а тот через пару недель просто-напросто вышвырнул ее за дверь. Понял, что зашел слишком далеко.

– Но как же ты смог его простить?

– Горбатого могила исправит. К тому же он все же мой отец. Он всегда ведет себя будто слон в посудной лавке: крушит все вокруг и заставляет других оплачивать убытки… – Франко взглянул на ее бледное, обеспокоенное лицо. – Вот теперь ты знаешь, отчего мой папаша и сестрица так безумно рады, что я женюсь, – с горькой усмешкой заключил он. – Это как бы скрашивает тот малоприятный эпизод с Клаудией. А ты так легко доверяешь этой интриганке Бонни, на слова которой лишь в последнюю очередь следовало бы полагаться… – Теперь уже в голосе Франко звучало осуждение. – Бонни ревнует – и сделает все ради того, чтобы посеять между нами вражду. Неужто это не пришло тебе в голову?

Полетт не стала даже размышлять об этом. Она полностью отдалась порывам своей души. Щеки ее запылали от стыда.

– Извини…

– А я полагал, что ты в чем-то уже разобралась, – грустно произнес Франко. – Но, как видно, ошибался. Хотел открыть перед тобою сердце, а ты повернулась ко мне спиной!

– Я же извинилась! Прости, что так получилось…

Франко пожал плечами, как будто равнодушный к ее откровенному раскаянию.

– Внизу тебя ожидает твой отец.

– Отец? – встрепенулась Полетт. – Ты шутишь?

– Я захватил его по пути через Лондон. Мне показалось, что его место сейчас здесь, рядом с тобой.

Полетт судорожно сглотнула.

– Я…

– Лучше приведи себя в порядок перед обедом, – резко оборвал ее Франко, входя в спальню.

Когда Полетт прошла туда следом за ним, он натягивал на себя рубашку, и его упругие мышцы буграми выделялись на темном от загара теле.

– Франко… – прошептала она, не в силах отвести от него взгляда. – Я хочу рассказать тебе о своем браке.

– Можешь оставить при себе свои сокровенные тайны! – Обернувшись, он окатил ее холодным взглядом. – Я не собираюсь конкурировать с призраком.

– Тебе незачем конкурировать…

– Ты не понимаешь, – тяжело вздохнул Франко. – Твой Арманд – это уже прошлое, и для меня он столь же неинтересен, как вчерашняя газета. Для меня важна вера, а ты ее мне предложить не можешь. Равно как и шесть лет назад!

– Только не нужно изображать из себя обиженного. Ты уже заявил, что никогда мне не простишь моего брака, – напомнила Полетт. – И это вовсе не способствует атмосфере доверия.

– Увидимся внизу. – Франко накинул пиджак и устремился к выходу. – Умойся. А то у тебя тушь потекла.

Когда двери за ним захлопнулись, Полетт с досадой стукнула по стене кулаком и тут же, скорчившись от боли, прижала ушибленную руку к животу. Порою Франко становился настолько высокомерен, что ей хотелось ударить его. И любовь к нему вовсе не лишала ее этого желания. Господи, он еще и отца ее привез – словно это настоящая свадьба.

Когда она вошла в гостиную, Рональд Харрисон оживленно болтал с Лореданой. У Полетт хватило времени лишь на то, чтобы поцеловать отца, ибо двери растворились, в комнате появился Карлос в инвалидном кресле, и Рональд вынужден был обратить все свое внимание на него. В течение всего обеда хозяин дома перекидывался скупыми фразами с ее отцом, выпытывая мнение того о всевозможных деловых проблемах и проявляя неприкрытую снисходительность. Однако мистер Харрисон выдержал испытание, порой бросая насмешливые взгляды в сторону несколько испуганной дочери.

– Только я бы вас к себе управляющим не взял, – проворчал Мендоса, отхлебнув кофе. – Не считаю, что рабочих следует баловать.

– Профсоюзы не оставляют слишком широкого поля для выбора, – отважился возразить Рональд.

Лишь после обеда Полетт смогла остаться наедине с отцом.

– Вижу, дочка, ты наконец перестала внимать только голосу рассудка, – поддразнил ее отец. – Никогда не думал, что дождусь того дня, когда ты наконец дашь волю своим чувствам. Неужели думаешь, я не вижу, что Франко нравится тебе?!

Полетт нахмурилась.

– Что он тебе сказал?

– О, он был крайне убедителен, – рассмеялся мистер Харрисон. – В самолете не переставал болтать о тебе!

– Правда? – Полетт хотелось узнать побольше.

– Рассказывал, что влюбился в тебя еще шесть лет назад – и так до сих пор не смог забыть. Звучало это очень правдоподобно, – вспоминал отец с нежной улыбкой. – Франко объяснил, что неизлечимая болезнь его отца принуждает вас спешить со свадьбой, но это отчасти и хорошо, поскольку он ждет не дождется назвать тебя своей законной женой. Представляешь, как он любит тебя, девочка. Я так рад за тебя!