— Отключилась, — недоуменно сама себе сказала Арина, присела на край кровати, перебирая в руках телефон.

— Что-то случилось? — глухо спросил Миша, видя расстроенный и немного растерянный вид девушки.

— Даже не знаю, но предчувствие мне подсказывает, что что-то произошло, — неуверенно ответила Арина. — Супруги Гордеевы завтра будут отсутствовать на работе. Знаешь, это так неожиданно. Неужели у них что-то с сыном случилось?

Миша заёрзал на кровати, стараясь свою подушку удобнее прислонить к спинке. Как только удалось справиться с подушкой, Миша подтянул своё тело и сел, навалившись широкими плечами на спинку кровати. Старая кровать протяжно заскрипела. Миша поморщился. Арина, с любовью наблюдавшая за действиями Миши, подумала: «Надо кровать заменить. А то эта видно совсем рассохлась. Не дай бог ещё развалится когда-нибудь», — и улыбнулась, представив, как они с Мишей летят на пол.

Миша внимательно посмотрел на Арину, не понимая, причину её веселья, и произнёс:

— Я думаю, тут дело не в Илюшке.

— Ты что-то знаешь? — бойко поинтересовалась Арина, удивляясь, что Миша до сих пор не посвятил её в последние новости.

— Сегодня вечером я забегал к участковому. У Павла Юрьевича на столе я заметил заключение экспертизы по орудию убийства. Так вот, орудием убийства является молоток, на котором нашли кровь и волосы Танеевой. Таким образом, подтверждается версия следствия, что именно молотком был нанесён смертельный удар Анне Андреевне.

Миша замолчал, переводя дыхание.

— Не томи, — поторопила мужчину Арина. — Наверняка, в этом заключении есть что-то ещё.

— Есть, — неторопливо согласился Миша, — На молотке обнаружены отпечатки пальцев Зои Карловны.

— Не может быть, — выдохнула Арина и поёжилась от неожиданной новости. Вот на кого бы ни подумала Арина, что этот человек может быть причастен к убийству, так это Зоя Карловна. Девушка считала её такой правильной, выдержанной и с немного завышенной самооценкой. А тут убийство.

«Не может быть», — в задумчивости повторила тихо Арина.

Миша, не обращая на отрешённость любимой, продолжал повествовать:

— Пока мы разговаривали с участковым, вернулся следователь с Зоей Карловной. Ну, я тебе скажу, ваша математичка не выглядела подавленной. Я даже позавидовал её самообладанию. Так вот, только они расположились для беседы, как в кабинет участкового ворвался Владимир Иванович и с порога заявил, что его Зоя ни в чём не виновата и Танееву убил именно он. Я не стал ждать, чем закончится этот спектакль и вышел, тем более что с участковым я решил свой вопрос. Поэтому, — сделал вывод Миша, — я думаю, что их задержали обоих, до выяснения обстоятельств.

— Да, дела, — выходя из состояния задумчивости, произнесла Арина. — Теперь с супругами всё понятно. Только мне почему-то кажется, что они к убийству не имеют никакого отношения. Мотива нет, — уверенно подытожила Арина.

— Как нет? — искренне удивился Миша. — А ревность? Многие в селе знают, что она следила за мужем.

— Нет, Зоя Карловна, на мой взгляд, слишком меркантильный человек. И всякие муси-пуси — это не про неё.

— Ты что, на экскурсии в её душе была? — поиронизировал Миша.

— Женская интуиция, или даже чутьё, — ответила Арина, не обращая внимания на иронию в голосе Миши.

Он устал от чужой проблемы и произнёс, словно отмахнулся:

— Поди, их разбери. Недаром говорят, что чужая душа — потёмки, — и вдруг круто изменил тему разговора: — Я что-то так проголодался, — и судорожно сглотнул слюну.

Арина заразительно рассмеялась, показывая ровные, белые зубы.

— Сейчас я буду тебя кормить.

Миша не сводил влюблённых глаз с любимой.

«Нет, я определённо от неё без ума. И как я раньше жил без неё?» — подумал Миша и почувствовал, как приятная, тёплая нежность разливается в его душе.

В районном посёлке Орловское, в кабинете следователя, мирно беседовали двое, так могло показаться на первый взгляд.

— Зоя Карловна, я вам настоятельно советую дать признательные показания, — назидательно обратился к женщине Антон Сергеевич и откашлялся в кулак.

— А мне не в чем признаваться, — равнодушно ответила Зоя Карловна, спокойно поправляя сбившуюся шишку волос на бок.

— Факты — вещь упрямая, — продолжал стоять на своём следователь. — Вот, ознакомьтесь, — Антон Сергеевич открыл папку, достал заключение экспертизы и положил неопровержимые доказательства перед женщиной. — И потом, у вас была куча мотивов, чтобы убить Танееву.

Зоя Карловна быстро пробежалась глазами по бумажному листку, устало подняла голову, вздохнула и ровно произнесла:

— А я и не отрицаю, что пользовалась молотком, когда отбивала от забора доски. Мне было просто интересно узнать, зачем мой муж ходит к этой грымзе? Она ведь совершенно не в его вкусе. Тоже мне, нашлась потомок фрейлины его императорского величества, — брезгливо и неприязненно отозвалась о Танеевой Зоя Карловна, не став намеренно комментировать замечание следователя по поводу мотивов.

«А я уж было решил, что она совсем безэмоциональная, — подумал следователь, стараясь уловить в поведении и словах женщины хоть какую-то капельку беспокойства по поводу её задержания. — А тут такие эмоции! Интересно, что она скрывает? А скрывать ей есть что. Вот тут она себя и выдала. Но, по-моему, дело не в муже, совсем не в муже. А в чём тогда? — сам себя спросил следователь. — А вот с этим мне и предстоит разобраться».

— А у мужа поинтересоваться не пробовали? Может, у него было разумное объяснение по поводу своих визитов к покойной? — Антон Сергеевич постарался вывести подозреваемую на доверительный разговор.

Но Зоя Карловна стояла на своём.

— Опускаться до допросов своего мужа, по поводу: «Где был? Чем без меня занимался? С кем встречался?» Я считаю, что это низко и унизительно, — самоуверенно пояснила Зоя Карловна и вскинула голову вверх.

— А подглядывать за мужем в заборную щель, это не низко? Ваш поступок не унижает вашего достоинства? — парировал следователь. — Вот если бы вы вовремя поговорили с мужем, то, возможно, и не сидели бы в моём кабинете. Вам сейчас о сыне думать надо, а вы свою гордость тешите. Для него такой удар, оба родителя в одночасье исчезли, — давил следователь на «ахиллесову пяту» Зои Карловны. — Чем быстрее вы признаетесь в убийстве, тем быстрее я отпущу Владимира Ивановича к сыну. Муж же вас выгораживает, разве вы этого не понимаете?

— За сына я спокойна. За ним присмотрит Ольга Семёновна. Илюшка любит её мальчишек. Сыновья Ольги с ним общаются на равных, и Илье с ними комфортно. А этот кобель пусть помучается, пусть хоть раз примерит мою незащищённую шкуру на себя. Поймёт, каково это жить в постоянном напряжении. А то только всю жизнь о себе и думал.

Зоя Карловна вдруг замолчала, перевела дыхание и уже спокойно добавила: