В итоге переговоры прошли нормально. И вот теперь трое партизан встречали на дороге священника.

* * *

Отец Андрей оказался высоким и достаточно крепким человеком. Борода с проседью. Глаза – умные.

– Здравствуйте, святой отец, – начал Голованов.

– Эх, молодые безбожники, – добродушно отозвался священник, – святой отец – это католический ксензд, который в Мостах служит. Вот к нему я вам не советовал бы обращаться. Служит не Богу, а немцам. Как пес цепной служит. Я же – просто отец Андрей. А вы и есть партизаны? Эх, что за время… Молодые ребята – а под смертью ходите. Это ведь ваши возле Левых Мостов попали в немецкую засаду?

– А что за засада? – насторожился Мельников, который об этом слышал впервые.

– Люди говорят, устроили немцы засаду на дороге. А там трое ваших выскочили… Вот в таких же пятнистых куртках. Бой был жестокий, да всех ваших перебили. Господи, спаси их души! Но мне Павел Макарович передал, что у вас есть какое-то ко мне дело…

– Да, нам нужен человек, который может пройти в Зельву и разузнать кое-какие подробности. Расспросить местных…

– Это вполне возможно. Я в Зельву езжу свободно. Ко мне немцы относятся очень хорошо. Полагают, что если в СССР правят атеисты, то я должен быть за немцев… Расспросить кого надо – тоже просто. И не только местных. Там ведь стоит немецкая часть, в которой служат русские. Да и полицаи там есть. Они о Боге стали задумываться в последнее время. Я обычно стараюсь с ними лишний раз не общаться, но можно и поговорить. Так какое задание?

– В Зельве, по нашим предположениям, стоит особая немецкая часть. Очень секретная. Они носят такие же костюмы, как сейчас на нас. Вернее, на нас – их костюмы. Есть примета: у них имеется особенный грузовик. Таких и у наших не было, и у поляков не было[38]. Трехосный, то есть с каждой стороны по три колеса…

– Сын мой, я хоть и священник, но что такое трехосный грузовик, знаю. Но, в самом деле, таких машин в нашей округе я не видел.

– Нужно узнать, стоит ли там эта часть, а если стоит, то где. И, если возможно, – откуда для нее привозят солдат.

– Задачу понял. Постараюсь выполнить. Прямо сейчас и отправлюсь. Путь неблизкий, вернусь я к вечеру. Поглядите на дорогу, там нет ли кого?

– Все чисто! – доложил Сергей.

Священник взобрался на свою таратайку и двинулся неспешной рысью по разбитой лесной дороге в сторону Зельвы.

* * *

…Глядя с опушки на удаляющегося священника, Голованов закурил и заговорил:

– Братишки, вот у меня все не выходит из головы. О каких побитых наших он говорил? Камуфляж-то после боя у брода разобрали наши, «казахи». Аганбеков за них дрался, как тигр, или кто там подобный водится у них в Казахстане. Потом, в той стороне только «казахи» действуют. Да и взяли камуфляж разведчики. Мы б точно знали, если бы кого убили.

– Странные дела творятся, – подтвердил Макаров. – И ведь это явно не пустой слух, раз все так точно. Был бы слух – говорили бы про две сотни убитых.

Мельников вдруг рассмеялся.

– Да никого там не было, ребята! Точнее – никого из наших. Это фрицы доигрались в секретность. Помните, когда наши парни спугнули трех оборотней? Так ведь их погнали-то как раз на запад, в сторону Левых Мостов. И вот представьте – устроил какой-то немецкий командир засаду на партизан возле дороги. В лесу такая пальба стояла… Там, как рассказывали, такое сражение устроили! Один только Колька-пулеметчик из своего MG две ленты выпустил. Да и остальные – и наши, и фрицы – тоже палили знатно, патронов не жалели. Так вот, про егерей этого немецкого командира, наверное, никто не предупреждал. И вот представьте – со стороны, откуда стреляли, выскакивают из леса трое в камуфляжной форме, в которой тут никто из фрицев не ходит – и прут через дорогу снова в лес. Знаков различия на рукавах нет, на головах капюшоны… Вы бы что подумали на его месте?

До остальных тоже дошло, и они тоже тихо, но жизнерадостно заржали.

– То есть он своих за партизан принял!

– Бери выше! Наверняка отчитался, что уничтожил трех парашютистов.

– А ведь ему еще и какое-нибудь поощрение дадут. Нельзя ж правду сказать, они ребята секретные!

– Так бы вот всегда – чтоб немцы убивали немцев…

* * *

Уже темнело, когда на дороге послышался стук копыт и поскрипывание таратайки отца Андрея. Все повторилось по новой. Свист – и священник свернул в лес.

– Ну, как, отец Андрей?

– С Божьей помощью что мог – разузнал. Так вот. В Зельве и в самом деле имеется очень секретный немецкий объект. Расположен он в здании школы, территория обнесена глухим высоким забором, охраняется жандармами. Никого и близко не подпускают. Ваш трехосный грузовик тоже видели. Время от времени он въезжает на этот объект в сопровождении легковой машины или мотоцикла. Въезжают-выезжают также другие грузовики и легковые машины. Как удалось узнать, там и в самом деле обитают какие-то «пятнистые оборотни», которые сражаются с партизанами. Но, насколько я понял, это только промежуточная база. Этих «оборотней» привозят откуда-то по железной дороге.

– Оборотни… По-немецки – Вервольф. Помните, пленный швед говорил, что он из части под названием «Вервольф»? Эх, любят немцы всякую чертовщину, – заметил Мельников. – Похоже, мы попали в точку. Спасибо вам, отец Андрей.

– Не меня стоит благодарить. Я еще не все вам сказал. У вас в Зельве есть помощник. Именно благодаря ему я так много узнал. Господи, вот никогда не стал бы вовлекать мальчишку в такие дела! Но ведь иначе он всяких глупостей понаделает…

* * *

А дело было так. В Зельву отец Андрей въехал без всяких трудностей. Оставив колымагу у одной знакомой старушки, он отправился обходить знакомых. За душеспасительными беседами удалось кое-что узнать. Потом поговорил с «восточниками» и полицаями, которые после Сталинграда стали очень серьезно задумываться о душе. Кое-что сказали и они. Собственно, особо стараться и не приходилось. Немцев в очередной раз подводила их мания все засекречивать. В самом деле: если посреди деревни, и без того набитой немцами, стоит окруженное забором здание, от которого чуть ли не ворон отгоняют, ясно, что там расположен отнюдь не склад запасного обмундирования. Поэтому многие приглядывались к этому месту.

Но отец Андрей был очень добросовестным человеком. Ему не нравилось, что он узнал, да не все. Действительно, секретный объект имелся. Машина вроде бы тоже имелась. Но тот ли объект? Та ли машина? Из солдат местного гарнизона внутрь входили и выходили только фельджандармы.

Но делать нечего. Священник уже решил, что сделал все возможное, и собирался садиться на свою коляску, как вдруг кто-то потянул его за руку. Обернувшись, он увидел мальчишку лет двенадцати. Что его удивило, парень был одет куда лучше, чем большинство деревенских детей, щеголявших в каких-то перешитых взрослых вещах. Выглядел он шустрым и смышленым.