Но звонка не последовало, и время неторопливо переползло за полдень. В два тридцать престарелый курьер в спортивном костюме и велосипедных туфлях доставил конверт от Риордана. Внутри оказалось несколько фотографий размером шесть на восемь, где под разными ракурсами изображался флакон, обнаруженный в кармане Франко Гримальди. Ласситер подумал, что теперь, когда личность убийцы установлена, флакон, по-видимому, утратил свое значение, но тем не менее нажал кнопку интеркома и попросил секретаршу взглянуть, нет ли поблизости Фредди Декстера.

Некоторые из служащих агентства были особенно хороши, когда требовалось провести беседу, иные же являлись спецами в работе с бумагами. Они обожали рыться в счетах, накладных, банковских отчетах и заплесневелых архивах. Юный Фредди, лишь три года назад окончивший Бостон-колледж, был необыкновенно хорош как в первом, так и во втором.

Когда Фредди явился, Ласситер вручил ему фотографии и дал несколько ценных советов.

– Сделай копии с каждого снимка и займись склянкой. Я хочу знать, где ее изготовили и с какой целью. Одним словом, выведай все, что можно. Где-то есть музей стекла. По-моему, в Корнинге, Стебине или Уотерфорде.

– Вначале я ударю по библиотеке конгресса и Смитсоновскому институту, – заявил Фредди. – Если они ничего не найдут, то скажут, куда можно обратиться.

– Попробуй связаться с одной из фирм аукционеров, вроде Сотби, у них наверняка отыщется специалист по стеклу, или они подскажут, где найти такого.

– Бюджет расследования?

– Можешь слетать в Нью-Йорк, но не в Париж.

В пять часов вечера в кабинете появилась Джуди, размахивая листом бумаги.

– Факс из Рима, – объявила она. – Только что поступил.

Ласситер показал ей на кресло и протянул руку за сообщением.

– Вряд ли это тебя обрадует, – сказала Джуди, отдавая ему листок и усаживаясь.

– Почему?

– Да потому, что парень хочет баксов, а нарыл с гулькин нос.

– Да и то сплошное дерьмо?

– Вот именно. Как сообщает источник, Франко Гримальди никогда не арестовывали. Он зарегистрирован как избиратель, голосует за «Моторе»…

– Что это такое?

– Они требуют снять скоростные ограничения на дорогах.

Ласситер поднял глаза.

– Вот как? И это политическая платформа?

– Бепи говорит, что в Италии сотня партий. Короче, Гримальди не женат, точнее – он никогда не состоял в браке. Никаких задолженностей и судебных тяжб, одним словом, ничего.

– Как насчет кредита?

– На его счете в «Риначенте» целых три сотни долларов.

– Что за «Риначенте»?

– Универсальный магазин.

– Потрясающе. – Ласситер взглянул на факс. – А как обстоят дела с военной службой?

– Никогда не служил.

Вот так. Значит, Риордан ошибся.

– Род занятий?

– Не имеется.

– Безработный?

– Не регистрировался. – Джуди хотела что-то сказать, но тут же остановилась. – Я понимаю, что ты имеешь в виду, – произнесла она.

– Если верить источнику, у Гримальди нет никаких доходов. Ни работы, ни вспомоществования. Ничего! На что, спрашивается, он живет?

– Понятия не имею.

– Я хочу это знать. – Немного подумав, Ласситер добавил: – И еще. Здесь указано, что машины у него нет.

– Точно.

– И он голосует за ребят с моторами?

– «Моторе».

– Именно. Значит, он – первый за всю историю человечества пешеход, который против ограничения скорости на дорогах.

Джуди рассмеялась и потянулась к факсу.

– Я скоро вернусь, – сказала она, направляясь к двери.

– Подожди секунду, – попросил Ласситер. – У меня есть еще вопрос.

– И ответ, – сказала Джуди, возвращаясь, – девятьсот баксов. Бепи говорит, что трудился без отдыха как пчела.

– И ты ему веришь?

– Да. Он хороший сыщик и знает, что работает для тебя. Он не стал бы преувеличивать расходы. Парень ничего не нарыл и понимает, что ты будешь разочарован. Не исключено, что он работал больше, чем говорит.

– Ну и что же ты думаешь?

– Ты хочешь знать? – Она подумала, выпятив губы. – По-моему, в твоем парне есть что-то жуткое.

– Да, – согласился Ласситер, – мне тоже так кажется.

* * *

Во вторник, во второй половине дня, Ласситер, ощущая себя круглым идиотом, мерил шагами свой кабинет. Он взвалил всю работу на плечи Джуди, Лео и Билла, и компания вполне успешно (во всяком случае, он на это надеялся) функционировала сама собой. Все, что требовалось сказать Фредди Декстеру, он сказал, и теперь ему решительно нечего было делать.

Джо подошел к окну и посмотрел на улицу. Он разжег камин и понаблюдал, как постепенно гаснут поленья, прочитал «Уолл-стрит джорнал» и подумывал о том, не совершить ли ему пробежку. Отыскав несколько причин не делать этого, Ласситер решил связаться с Клэр и узнать о ее планах на вечер. Но в следующий момент раздался звонок телефона. Голос на другом конце линии звучал негромко и спокойно.

– Джо?

– Вуди!

– Я проработал твоего парня.

Именно эти слова Ласситер хотел услышать, но в голосе Дятла звучали странные нотки.

– Я ужасно тебе благодарен!

– Подожди благодарить. И знаешь, что я тебе скажу, Джо? – Пауза. – Этот парень пугает меня до смерти.

Нажим, с которым была произнесена эта фраза, заставил Ласситера вздрогнуть.

– Что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что зря поставил свое имя под телеграммой.

Ласситер растерялся.

– Ответь мне, пожалуйста, на один вопрос, – попросил Вуди.

– Какой?

– Ты наводил о нем справки по другим каналам?

– Да. В Риме есть субконтрактор, который ведет наши дела. А в чем проблема?

– У меня проблем нет. Но тебе стоит послать своего римского субконтрактора в командировку. И подальше.

– Ты шутишь!

– Вовсе нет.

Ласситер не верил своим ушам.

– Но он практически ничего не нашел.

– Ясно, не нашел. Именно это я тебе и втолковываю. Гримальди – весьма серьезный мужчина. Ты, наверное, знаешь, как парень голосовал или нечто подобное?

Молчание Ласситера было красноречивым ответом на вопрос друга. Затем они долго думали, сидя у телефонов.

Первым молчание нарушил Вуди:

– Позволь мне еще кое-что спросить.