- Их не очень интересует дело, в котором против подозреваемого так мало улик, - объяснял он. - Им кажется, что отбить вас будет слишком легко и они ничего не заработают. Вот если бы на кровати мистера Лестера нашли отпечатки ваших пальцев или на вашем счету появилась крупная сумма денег, тогда другое дело. И если бы, скажем, вскрылась любовная связь между вами и миссис Лестер это тоже могло бы помочь. А кстати, не было ли у вас чего-нибудь такого? Хотя бы в далeком прошлом, когда вы жили на одной лестничной площадке?

- Ларри, вы извращенец. У вас больное воображение. Миссис Лестер старше меня на двадцать лет. Она годится мне в матери.

- Что ж с того? Знаменитого Эдипа, например, это не остановило. Женился на матери и прославился на века. Кому ещe из древних героев удалось навесить своe имя на целый комплекс?

- Простите, не могу тут ничем помочь. Из древних мне ближе всего Сизиф. Каждое утро я приезжаю в контору и честно следую его примеру.

Из адвокатской конторы "Симпсон и партнeры" время от времени приходили письма. Мистера Райфилда просили ответить на новые вопросы, предупреждали об ответственности, грозили судом. Ларри, читая эти письма, только цокал языком.

- Работает, как спрут! Одно щупальце - сюда, другое - сюда, третье - на всякий случай! - и сюда тоже. Но всe - в расчeте на неопытного простака, который от страха начнeт отвечать на все эти вопросы и чем-нибудь себя выдаст, как-нибудь подставится. Пересылайте эти письма мне, не читая. Я с ними разберусь.

Они сидели в кабинете с бронзовыми лампами на стенах. Ждали мистера Фарназиса. Он вызвал их на стратегическое совещание. Но опаздывал. Яркие осенние облака за окном шли в атаку на Главный город. Главный мост вставал им навстречу, как противотанковый вал. Главная река под ним вспухла, остановилась, потекла назад. Невидимый океан впереди давил на неe солeным приливом. Он слал вверх по течению медуз, полосатых рыб, гневных пучеглазых крабов. Крабов ловили даже в городке, отнесeнном от океана миль на пятнадцать. Где Кипер и Эсфирь ели их в ресторанчике в прошлое воскресенье. Взламывая сейфы из красной брони, добывая вкусные сокровища.

Потом они гуляли по городку. Глазели на фаянсовые вазы в витринах антикварных лавок, на плетeные корзины, индейские циновки, мокасины с узорами, медные тазы для пунша, глиняные горшки для цветов. Забрели на осенний базар. Где купили винограду, слив, бананов.

Эсфирь хотела купить ещe арбуз и затеяла спор с продавцом. Она требовала, чтобы он воткнул нож в корку и вырезал ей треугольную пирамидку, как это делают на Востоке. Чтобы можно было оценить меру арбузной красноты и сласти. Но задубевший под американскими ветрами фермер объяснял, что восточные порядки ему не указ. И если леди хочет покупать наверняка, то вот перед ней лежат арбузы, разрезанные пополам. А целый арбуз должен хранить в себе тайну. Покупка его в Америке - всегда игра, азарт, погоня за удачей. Что он будет делать с надрезанным арбузом, лишeнным тайны? Восток и Запад опять не могли найти общий язык.

- Хорошо. Я покупаю этот таинственный арбуз. Вот деньги. А теперь одолжите нам свой нож. Мистер Райфилд, держите. Я покажу вам, как нужно вскрывать тайны.

Она стала орудовать ножом. Но не очень умело. В какой-то момент лезвие соскользнуло и задело Кипера по пальцу. Кровь потекла по зелeной корке вперемешку с соком.

- Вот они, ваши восточные штучки, - сказал фермер, отнимая у них нож. Добра от них не жди.

- Ничего страшного, сущие пустяки, - говорил Кипер. - Я сам виноват, нужно было держать покрепче.

Эсфирь сердито завернула его горячий палец в свой платок. И увела прочь от торговца арбузными тайнами.

- Ну вот, теперь мы связаны друг с другом "кровно", - говорил Кипер в машине. - И можем быть более откровенны и искренни. Я ведь про вас почти ничего не знаю. Приехала из Израиля, училась в Америке - и это всe. Не знаю, где вы работаете, где живeте. Судя по номеру телефона, это где-то на другом берегу реки, так?

- Американцы на словах без конца превозносят свою "прайваси". А на деле оставляют право на тайну только для арбузов. Со второго слова начинаются расспросы по всем пунктам анкеты. Каждый раз, когда я заговариваю с новым человеком, он слышит акцент и немедленно лезет со своим "откуда вы?". Ему, видите ли, важно знать, на каком языке я впервые позвала маму и папу. Занялись бы лучше собственным произношением. Развели сто разных выговоров и наречий, так что никакой профессор Хиггинс не разберется. А имена? Что это за язык, в котором каждое имя и каждое название нужно передавать по буквочкам?

Нет, Кипер не возражал против доли таинственности. Тем более что это было их первое свидание. И исход его тоже был окутан волнующей тайной. Разгорится в ней ответное "да" или угаснет? Женщины так непредсказуемы. И не в этом ли их сила и власть над нами? Тогда, в суде, она вдруг взяла и непредсказуемо поцеловала его. Но сегодня, даже после такого дня, так чудесно проведeнного вместе, могла вдруг взбрыкнуть и непредсказуемо сказать "нет". Такое уже бывало в его жизни. И не раз.

- В Америке только и слышишь разговоры о росте преступности, - говорила Эсфирь, глядя на пролетающие за окном кусты. - Всe валят на доступность оружия. Мол, любой молокосос может достать пистолет и пустить его в дело. Я этого не понимаю. В Израиле вся молодежь ходит по улицам, увешанная заряженными автоматами. И они ни в кого не стреляют... Или те же наркотики. Когда я училась и мы устраивали вечеринки, что ещe нам оставалось делать? Вино нам не продавали. Поневоле мы сосали марихуану. Не всe ли равно, каким образом нарушать закон? Добренькие дяди и тeти верят, что жизнь можно улучшить запретами... Запретить продажу алкоголя, пистолетов, наркотиков, запретить аборты, курение, разводы, ношение мехов - и всe покатится гладко и мирно. Дудки! Всe покатится в полное беззаконие. Если вы будете выпускать законы, которые людям не по силам выполнять.

Кипер поддакивал ей, но как-то вяло. Еe гнев повисал в пустоте. Она не могла получить от него никакого удовольствия. Она была явно разочарована. Они подъехали к его дому. И она сказала, что ей пора домой. Отец, наверное, заждался и волнуется. Подняться на лифте и оглядеть окрестности в четыре окна? Нет, лучше в следующий раз. Да-да, он непременно состоится, этот "следующий раз". Она только не знает - когда. Нужно будет созвониться. Спасибо за чудную прогулку. И за крабов. И за кровавый арбуз.

Она чмокнула его в щeку. И пошла к своей "тойоте". Колено еe прощально мелькнуло и исчезло. Дверца захлопнулась. Игла обиды прошла близко-близко у сердца. Изливая в грудь полный шприц одиночества.

КТО СМОТРИТ НА ЖЕНЩИНУ С ВОЖДЕЛЕНИЕМ, ТОТ УЖЕ ПРЕЛЮБОДЕЙСТВОВАЛ С НЕЙ В СЕРДЦЕ СВОEМ. ПРИГОВОР: СЕРДЕЧНЫЙ ПРЕЛЮБОДЕЙ.

Мистер Фарназис возник в кабинете внезапно и шумно. Вот кто мог бы потягаться с судьей Ронстоном на равных. Кипер припомнил, что его босс тоже когда-то был судьей. Правда, на футбольном поле. Но какая разница? От его решений тоже зависели судьбы людей. И не только игроков. Вспомнить только всех тех, кто делает ставки в подпольных тотализаторах. В их глазах футбольный судья, наверное, куда важнее уголовного.