Некоторые диктаторы настолько эклектичны в своем стиле, что находятся за пределами любой классификации. Одним из них являлся Муаммар Каддафи. Ныне покойный ливийский диктатор всегда любил хорошо одеваться, но постоянно экспериментировал с новыми вещами и их комбинациями. Он носил буквально всё: от наглаженной униформы до традиционного костюма бедуина, от ярких шелковых нарядов до дизайнерских костюмов в духе сериала «Полиция Майами». По словам Оксаны Балинской, украинской медсестры, работавшей на Каддафи, он переодевался по несколько раз на дню. «Он был настолько одержим своей одеждой, что напоминал мне рок-звезду восьмидесятых. Иногда, когда гости уже дожидались его, он внезапно разворачивался и возвращался в свои покои, чтобы в очередной раз переодеться», — рассказала Балинская в интервью газете Newsweek в 2011 г.

Вкусы некоторых диктаторов нельзя отнести к какому-то одному стилю, потому что они слишком индивидуальны и ни на кого не похожи. Ким Чен Ир, к примеру, во всем следовал лишь собственным представлениям о том, что правильно. Все время своего правления он носил практически одну и ту же одежду: простая прямая куртка, иногда с утяжкой в районе талии, и подходящие к ней брюки, чаще всего нейтрального серого цвета. Подобный компромисс между униформой и спортивным костюмом практичен и удобен. В морозы к его наряду добавлялся объемный серый пуховик наподобие тех, что носил персонал во время Олимпийских игр в Лиллехаммере в 1994 г. При всей простоте в одежде Ким Чен Ира прослеживался определенный политический символизм. После его прихода к власти Северная Корея пережила несколько лет неурожаев и голода. Одеваясь просто, вождь демонстрировал свою солидарность с народом.

Спартанский стиль Ким Чен Ира вызвал широкий отклик в международном мире моды. В 2010 г. северокорейская газета Rodung Sinmun сообщила, что Ким Чен Ир стал законодателем мод. «Это произошло благодаря тому, что образ великого генерала, всегда носящего аскетичный костюм на работе, производит на людей сильное впечатление», — говорилось в статье. В доказательство справедливости этого утверждения газета приводит комментарий анонимного исследователя моды из Франции: «Стиль Ким Чен Ира, который сейчас распространяется повсеместно, не имеет аналогов в мировой истории».

Зачастую диктаторов беспокоит не только их собственная внешность, но и внешность их подданных. Поэтому время от времени они издают указы о том, как следует одеваться народу. Желание диктатора править хорошо одетыми людьми вполне понятно, но иногда такие предписания носят и чисто практический характер. Одежду можно использовать как элемент государственной идеологии и даже культа личности правителя. Тома Санкара был одним из многих диктаторов, пытавшихся национализировать традиции в этом отношении. Он приказал всем государственным служащим в Буркина-Фасо одеваться в национальные костюмы, сотканные из местного хлопка и сшитые местными портными.

Широко известен так называемый костюм Мао. В Китае его называют «чжуншань», и его создатели черпали вдохновение в японской военной форме. Костюм носили члены партии и Народно-освободительной армии. И лишь после того, как его надел председатель, он получил название «костюм Мао».

Костюм служил превосходной иллюстрацией ко всей идеологии Мао. Он практичен, имеет простой силуэт, сделан из прочной и недорогой хлопковой ткани. Костюм состоит из брюк и пиджака с четырьмя нашивными карманами, может быть выполнен в синем или зеленом цвете. В сочетании с элегантной кепкой, имеющей небольшой козырек и красную звезду над ним, костюм прекрасно подходит практически на все случаи жизни — как говорится, и в пир и в мир. Костюм Мао удобен. Он символизирует равенство и простые, приземленные ценности, он хорош и для мужчин, и для женщин. Во время культурной революции его носило практически все мужское население Китая. В 1990-х китайские лидеры сменили костюм Мао на гораздо более скучный международный деловой костюм.

Костюм Мао нередко копировали диктаторы в других коммунистических странах. Пол Пот, лидер «красных кхмеров» в Камбодже, носил нечто похожее. Первый диктатор Северной Кореи Ким Чен Ир тоже использовал форму, созданную по мотивам костюма Мао.

Даже Мобуту Сесе Секо обратил внимание на костюм Мао, когда создавал универсальный национальный костюм для конголезского народа. В период так называемой заиризации конголезского общества в 1970-х ему необходима была подходящая одежда на замену западным империалистическим костюмам. Мобуту изменил название страны с Конго на Заир и запретил носить костюмы с рубашкой и галстуком. Вместо этого населению предлагалось одеться в абакост — легкий и тонкий пиджак с длинными или короткими рукавами, хорошо подходивший для тропического климата страны.

Абакост был создан вскоре после визита Мобуту в Китай и его встречи с Мао в 1973 г. Следы влияния костюма Мао очевидны. Слово «абакост» происходит от французского выражения à bas le costume, что означает «долой костюм». Вероятно, кое-кто заметит, что заменять европейские костюмы на созданный в подражание китайскому лидеру наряд с французским названием — несколько непоследовательно, но они просто не понимают дизайнерской мысли Мобуту. В стране со столь разнообразным этническим составом населения, как Конго, использовать национальные костюмы было бы невозможно. Традиционной «визитной карточкой» Мобуту была пилотка из леопардового меха, которую он носил в сочетании с абакостом и очками в стиле Бадди Холли. Его стиль — это встреча конголезской истории с современной молодежной культурой.

Архитектурные шедевры

Хороший диктатор отличается от демократических политиков не только стилем одежды. Можно выделить определенные тенденции авторитарного стиля и в области архитектуры. Основной девиз диктаторской архитектуры — «Размер имеет значение!». Разумеется, в демократических странах тоже возводят большие здания, но предпосылки к масштабному мышлению у демократического лидера и диктатора совершенно различны.

Безусловно, все жители Нью-Йорка гордятся своими небоскребами, но появились они потому, что на Манхэттене очень мало свободного места. Если же диктатор строит небоскреб, то делает он это не столько потому, что небоскребы нужны жителям, сколько потому, что может. Преимущество диктатора заключается в том, что при авторитарном режиме строительство социально значимых зданий не является предметом для общественной дискуссии.

Большой — значит внушающий трепет, и многие полагают, что тоталитарная архитектура страдает гигантизмом именно потому, что она призвана в первую очередь подчеркивать власть режима й бесправность его подданных. Но эта теория не учитывает, что огромные здания могут также символизировать прогресс, гордость и единство народа. Они не столько подчеркивают, как мал каждый индивид в отдельности, сколько демонстрируют, как он велик в качестве члена великой нации.

Всякая постройка диктаторов стреми гея во всем превзойти свой прототип. В 1982 г. в честь 75-летия Ким Ир Сена в Пхеньяне была возведена Триумфальная арка. Она является копией Триумфальной арки в Париже и должна была символизировать борьбу вождя против японской оккупации. Разумеется, она получилась чуточку выше, чем французский оригинал. Монумент насчитывает 60 м в высоту и сложен из 25,500 гранитных блоков, по одному за каждый день жизни великого вождя. Разумеется, для того, чтобы отметить такой важный день, как 70-летие президента, одного сооружения было недостаточно, поэтому была построена еще и 170-метровая башня в честь идеологии чучхе. Башня чучхе на метр выше аналогичной башни в Вашингтоне и тоже построена из гранитных блоков, число которых равно числу дней жизни Ким Ир Сена. На вершине ее закреплен 20-метровый металлический факел весом 45 т.