идёт кровопролитная война и пока просто не до этого; что английские девушки, безусловно, красавицы, но самые красивые девушки живут у нас, в Советском Союзе. Мужчины спрашивали больше о войне, о положении на фронте, о моём видении дальнейшего хода войны.

Кроме этих встреч меня плотно привлекли к работе с нашими техническими специалистами по вопросам поставки по ленд-лизу авиационной техники. Для этого я несколько раз выезжал на английские авиабазы, где, как говорится, пробовал в воздухе различные типы самолётов-истребителей.

Особенно меня интересовал Р-39 «Аэрокобра». Учитывая, что в своём прошлом я имел опыт полётов на подобной машине, я надеялся провести полноценные лётные испытания. И… надежды не оправдались. Самолёт, в отличие от того, из будущего, был каким-то… дубовым, что ли. Возможно, всё дело в том, что тот, на котором я летал в Штатах, был репликой, изготовленной из современных материалов, и двигатель был явно доработан и имел большую мощность. Да и репликой он был последних серий этих истребителей.

Но всё же в воздух я поднялся и крайне аккуратно выполнил несколько фигур высшего пилотажа. Надо же мне потом в отчёте что-то писать. Про недостатки я и так помню. Главная – это задняя центровка, из-за которой «аэрокобра» была склонна к сваливанию в плоский штопор. Нет, тот же «ишачок» тоже имел заднюю центровку, и сделано это было специально, чтобы повысить манёвренность истребителя. Про И-16 говорили, что он может летать вокруг телеграфного столба. Но на «кобре» центровка менялась в зависимости от расходования боеприпасов и топлива, и это в конечном итоге привело к многочисленным авариям и катастрофам, в которых погибли наши лётчики.

Сейчас же я набрал высоту и умышленно ввёл самолёт в плоский штопор, из которого достаточно свободно вышел.

Затем выполнил несколько фигур высшего пилотажа, но уже с нагрузкой. В конце концов почувствовал, что самолёт откликается на управление несколько по-другому, чем должен. Всё, хватит. Иду на посадку.

При осмотре выяснилось, что деформировалось хвостовое оперение, обшивка фюзеляжа, некоторые технологические лючки невозможно было открыть. Англичане были в шоке. Они, мягко говоря, недолюбливали этот самолёт, поэтому и отказались от него. Надежды американской фирмы «Белл» поправить своё положение за счёт поставок союзникам этой машины повисли на волоске, и лишь поставки его по ленд-лизу в СССР спасли фирму от разорения. Сложным в пилотировании показался он островитянам. А тут какой-то русский спокойно выводит машину из смертельного штопора и после этого выполняет каскад фигур высшего пилотажа.

Я на несколько дней засел за написание отчёта, в котором указал на все достоинства и недостатки «аэрокобры», возможные пути доработки машины, предложил привлечь к этой работе специалистов фирмы-изготовителя. Также высказался по поводу малого боекомплекта для 37-миллиметровой авиапушки (тридцать снарядов – это ни о чём) и её низкой скорострельности. Возможно, есть смысл заменить её на нашу 23-миллиметровую авиапушку ВЯ. Ну и в конце рекомендовал сажать на этот самолёт только опытных лётчиков. Кроме этого, отдельно написал инструкцию по пилотированию «аэрокобры» с целью избежать сваливания в плоский штопор и методику вывода из него самолёта.

Двадцать четвёртого декабря, накануне католического Рождества, я выехал на авиабазу в Эшфорд, где, к неудовольствию англичан, уже предвкушавших праздник, предстояло попробовать в воздухе Supermarine Spitfire Mk.VB.

Оделся в английский зимний лётный комбинезон с подогревом и взлетел, набрав высоту тридцать две тысячи футов, или, в переводе в метрическую систему, почти десять тысяч метров. Самолёт мне понравился. Довольно легко управляемый, удобная кабина, хорошее кислородное оборудование, есть даже система обогрева вооружения, чтобы оружие не отказало на большой высоте.

На данной модификации стояли две 20-миллиметро-вые авиапушки «Испано» с боекомплектом по шестьдесят патронов на каждую, что, конечно же, маловато, и аж четыре пулемёта «Браунинг» калибра 7,69 миллиметров с боекомплектом по триста пятьдесят патронов на каждый. Имелась возможность подвески бомб до двухсот двадцати семи килограммов весом. Боекомплект, конечно, даже по сравнению с Як-1 маленький. На наших машинах 20-миллиметровых снарядов двести двадцать штук и полторы тысячи патронов для двух пулемётов. Само собой, сейчас бомб у меня не было, зато остальной БК наличествовал.

– Красный, – англичане особо не заморачивались с моим позывным, – возвращайтесь! От Пролива в нашу сторону идут самолёты противника. Повторяю: возвращайтесь!

Кручу головой и замечаю вдали на фоне редких облаков тёмные чёрточки. Навскидку больше двадцати штук. Ага, счаз-з! Буду я возвращаться, когда есть великолепная возможность проверить машину в реальном бою.

– База, поднимайте парней. Я задержу джерри[51].

Не слушая больше нервного диспетчера с базы, направляю «спит» в лоб идущим плотным строем бомбардировщикам. Ну-с, посмотрим, на что годится продукция британского авиапрома.

С дальней дистанции бью короткой очередью по ведущему Ю-86. Хм, неужто промазал? А, нет, попал. «Юнкерс» валится на крыло и почти отвесно уходит к земле. Подныриваю под строй бомбардировщиков и на выходе расстреливаю замыкающего. Ох ты ж! Похоже, попал в бомбоотсек. Немец красиво взорвался в воздухе, даже меня изрядно тряхнуло. Закладываю вираж с набором высоты и не верю своим глазам: ещё один бомбардировщик, беспорядочно крутясь, словно кленовое семечко, ушёл на встречу с земной твердью. Удача любит смелых! Похоже, его взрывом сбитого мной бомбера зацепило.

Немцы задёргались. Они явно не ожидали такой прыти от одиночного истребителя. Англичане обычно атакуют толпой в строю, чтобы повысить шансы попасть во вражеский самолёт. Интересно, как бы они задёргались, если бы узнали, что в кабине истребителя находится советский лётчик-ас.

Захожу сзади и чуть сбоку и ловлю в прицел следующий бомбардировщик. Стрелки лупят в мою сторону, как говорится, на расплав ствола, но всё мимо. Вообще, странно, что немцы не использовали для защиты нижние выдвижные пулемётные башенки. Видимо, пошли на задание без стрелков в них, чтобы облегчить машину. Да и, выдвинув их, самолёт сильно теряет в скорости вследствие ухудшения аэродинамики и возросшего сопротивления. Поправка – и всаживаю в двигатель очередь. Пушки, выплюнув по несколько снарядов, смолкают. Всё, кина не будет. Остались пулемёты, но и там негусто. Двигатель у немца вспыхнул, и он, оставляя за собой чёрный пушистый дымный след, резко пошёл вниз.

Чуть в стороне вижу приближающиеся английские истребители. Сейчас фрицам станет совсем кисло. А я тем временем захожу в хвост следующего «юнкерса» и жму на гашетку. Раздалось несколько выстрелов, и… тишина. Вот теперь действительно всё. Скупердёжные лимонники не могли пораскинуть мозгами и придумать, как увеличить боекомплект, а я теперь страдай. А вражеский бомбардировщик всё ближе и ближе.

Решение приходит само, спонтанно. Быстро сближаюсь и снизу бью винтом по фюзеляжу в районе хвостового оперения, оно у данной модели двухкилевое,