шарю, сам учился раньше по журналам, но учил двоичные языки, не троичные, — решил я приоткрыть немного правды. — Но это давно, когда я ещё мелким совсем был. Потом как-то забил на это дело. А тут вдруг осенило, это же золотая жила! Надо только взять и сделать. Так что давай, дружище, выручай. Дел у нас невпроворот, а ещё ведь сервер искать где-то надо, правда, я пока не представляю, где его можно взять.

— Так у нас в школе можно, — буквально ошарашил меня новостью Хомяк, заставив буквально рот открыть от удивления. — Нужно только заявку на проект подать Валентине Сергеевне, а она уже утвердит и выделит мощность в сервер-центре по программе поддержки школ. Уже года два она действует. Я с пацанами делал одну штуку, измерение температуры воздуха и давления в реальном времени, чтобы можно было с любого компьютера посмотреть. Прикольно получилось.

— У нас будет ещё лучше, — заверил я парня, начиная верить, что всё получится. — Давай, пошли пообщаемся, пока перемена, и работать начнём.

— Кстати, если не получится, можно к Александру Сергеевичу обратиться, физику, — тут же подкинул идею Хомяк. — Он помогал нам с датчиками и ведёт кружок робототехники и кибернетики. Мы там таких прикольных роботов собирали.

— Оп-па… — я даже замер, поражённый внезапной мыслью. — Роботы! А это идея! Ты знаешь, что такое три дэ принтер?

— Н-нет, — Миха выглядел ошарашеным. — А что это?

— О, брат, это дверь в будущее, — я хлопнул его по плечу. — Мы с тобой будем творить историю!

Глава 11

— Вот поэтому, дети, плановая экономика есть важнейшая ступень на пути к коммунизму, — вещала Дина Рашидовна, наша географичка. — И рано или поздно наше общество вернётся к ней, отбросив пережитки в виде разных кооперативов и прочих мелкобуржуазных образований. Мы целый год… Чеботарёв! Что смешного я сказала?!

— Простите, — я постарался сдержать ехидную ухмылку, но она упрямо лезла на лицо. — Я не над вами, а над самой идеей.

— То есть тебя смешит плановая экономика? — мгновенно ещё сильнее посуровела учительница. — Ну поделись со всеми, что же в ней такого весёлого.

— Да в том и дело, что весёлого в ней мало, — я давал себе зарок не выступать и сидеть как мышь под веником, но сейчас меня просто прорвало. — И, если полностью перейти к ней, это будет началом конца не только для страны, а для всей идеи социалистического государства в целом.

— Это ещё почему? — выпучила на меня глаза Дина Рашидовна, которая ожидала от меня всего что угодно, только не таких слов.

— Да потому что в плановой экономике есть один фатальный недостаток, — я тяжело вздохнул, понимая, как подставился, но отступать не собирался. — Это сам план. В нём просто нереально учесть все потребности населения. А это ведёт к возникновению дефицита, приписок и прочего, что фатально сказывается на людях, а главное, на их ментальности. Когда человек весь день занят тем, что ищет, где бы чего урвать, ни о каком строительстве коммунизма речь уже просто не идёт.

— То есть ты утверждаешь, что при плановой экономике наши советские граждане превратятся в каких-то жадных мещан, помешанных на шмотках?!! — голос учительницы начал набирать высоту, показывая уровень её возмущения. — Ты хоть понимаешь вообще, что несёшь?!

— Ладно давайте объясню наглядно, — я мысленно махнул рукой, решив идти до конца. — Что самое сложное в планировании? Давайте, отличники, вы же шарите в этом. Помогайте!

— Учесть все потребности населения, — на удивление первой голос подала Сикорская, — если судить по твоим словам.

— Принимается, — я кивнул, — а как это сделать?

— По отчётам из Райпо, конечно, — хмыкнула наша староста, Ксюха Денисова, буквально на днях делавшая доклад по этой теме. — В райпотребсоюзе собирают данные из магазинов и отправляют их в госплан. И там уже решают, какие товары где нужны.

— Вот! — я наставительно поднял палец. — И вот тут зарыта собака! Если у нас будет одна только плановая экономика, с этого момента начнётся тот самый, скрытый от чужих глаз хаос, который может погубить целую страну. Сейчас объясню. Вот представьте, что у нас нет ни одного кооперативного магазина. Нет артелей, фабрик, заводов, ничего. Всё изготавливается только на госпредприятиях согласно спущенного сверху плана. Как вы думаете, что проще сделать, десяток платьев разного цвета и фасона или десять роб из обычной мешковины?

— К чему этот идиотский вопрос, Чеботарёв? — сердито стукнула по столу географичка. — Что ты вообще несёшь?

— Я утрирую немного, но в целом дело так и обстоит, — я пожал плечами. — Предприятию гораздо выгоднее делать ограниченный ассортимент товаров, это проще экономически.

— Да кто будет брать робу вместо платья? — рассмеялась Полякова, обернувшись ко мне и постучала себя по голове. — Ты совсем ку-ку?

— А что, если ничего другого нет? — я хитро ухмыльнулся. — Просто нет, потому что по плану в этот магазин или даже город завезли только робы. Ну, так получилось. И ателье нет, чтобы сшить на заказ, ведь, как мы помним, частную деятельность тоже запретили, ибо план. А в государственных очереди на полгода вперёд. Что делать людям, будут они брать робы?

— Ну будут, — буркнул Ромка. — И ты хочешь сказать, что после этого райпотребсоюз отчитается о продаже партии, а в госплане снова пришлют робы?

— Именно! Два чая этому столику! — вырвалась у меня древняя присказка, хорошо, что здесь её никто не знал. — То есть видите, план начинает пожирать сам себя.

— Этого не будет никогда! — припечатала Дина Рашидовна. — За такими вещами следят ответственные товарищи из партии и никогда не допустят подобного!

— Я бы с вами поспорил по поводу бюрократизма, очковтирательства и прочего, но думаю, сейчас не время, — я криво усмехнулся. — Возьмём как допущение человеческий фактор. Кто-то недосмотрел, забегался, пропустил и так далее. Люди не роботы, они могут ошибаться. Главное, что вы поняли, к чему я веду. Когда товарооборот регулируется искусственно, как в случае с госпланом, возможны подобные коллизии. Производство всегда будет стремиться к унификации, удешевлению производимого товара. А если берут и такой, зачем делать что-то ещё? Люди же