– А ведь мы уже узнали, что это Цветы перекрашены, еще до того, как нас повиликой оцепили, – сообщил Боярышник, присматриваясь к «березкам».

– Надо было сразу с вами поговорить, а не плеснюков всяких разыскивать, – проворчал дедушка Ромаший, косясь на Торфоноса, скромно стоящего в сторонке.

– Так, может быть, у вас есть идеи, как нам снять с Цветов краску? – спросил Многоум.

– Пока ничего не придумывается, – признался Боярышник. – Ведь раньше мы помогали Цветам только с помощью растительной магии.

– Нужно поскорее вернуть их в нормальное состояние, – сказала черная эльва Пармелия. – А не то они могут заболеть и даже сами себя сжечь от ужаса и печали.

– Этого нельзя допустить, – сказал Многоум. – Жаль только, мы пока не поняли, куда пропала вся магия.

– Скорее всего, что-то случилось с Сердцем, – предположил Боярышник.

– Возможно. Но об этом мы узнаем не раньше, чем освободим всю Долину. А сейчас нужно сосредоточиться на Цветах. И на краске, которой они покрыты.

– Эти краски немагические, я в этом уверена, – сказала Пармелия. – А значит, никакие тогры для их устранения не нужны. Думаю, эти краски можно смыть обычной водой.

– И как ты себе это представляешь? – поинтересовался дедушка Ромаший. – Тут одного нашего садовника Цветок, между прочим, чуть не убил, когда тот попытался до него дотронуться.

– Может, палки с привязанными к ним щетками помогут? – предложил Боярышник. – Чтобы издалека достать.

– Так тоже ничего не получится, – возразил дедушка Ромаший. – Я вам сейчас покажу, пойдемте, – и он потащил долинных эльва поближе к замаскированным Цветам. – Нужна какая-нибудь палка подлиннее… Да, эта подойдет. А теперь подносим ее к Цветку… Да гасите же ее скорее! Что смотрите? Вы сейчас тут все вокруг спалите…

Не успел Многоум как следует обдумать, как им решать накопившиеся за сегодняшний день проблемы, раз уж он остался тут в тишине и одиночестве, как почувствовал, что кто-то дергает его за край плаща. Оказалось, это был Реп.

– Мне нужно сказать! – сообщил репополох, покрутив в подтверждение своих слов цветущей головой.

– Да ты уже говоришь, – отметил Многоум.

– Нет, не так. Мне нужно сказать ВАЖНОЕ. Я знаю, как мы можем спасти Цветы.

– И как же мы можем это сделать? – на всякий случай решил уточнить Многоум, учитывая серьезность ситуации.

– Мы можем спросить у того, кто знает, как спасти Цветы.

– А-а-а, так ты об этом! – вздохнул лесогляд. Так он и знал – чуда не случилось.

– Так мы его спросим? – не отставал репополох.

– Ну-у-у, если только ты его приведешь.

– Тогда я его приведу!

– Давай, давай! – закивал Многоум.

Может, хоть так он от меня отвяжется, подумал дылдяй. Итак, что мы знаем о Цветах…

– Я привел его! – в мысли Многоума влез растительно-восторженный голосок.

Многоум нехотя выкарабкался из своих раздумий и снова обнаружил перед собой Репа. И еще плеснюка Торфоноса.

– Это он! – с гордостью сообщил Реп и на всякий случай ткнул листолапой в плеснюка. Чтобы Многоум не перепутал. – Белый знает, как спасти Цветы!

– Ты действительно это знаешь? – спросил Многоум – Ну, в смысле как удалить с них эту жуткую чудо-краску?

– Удалить всю краску, не повредив Цветы и садовников? – уточнил Торфонос. – Да, знаю.

– И… как?

– Нужно спеть им что-нибудь успокаивающее. Лучше всего – колыбельную.

– И это поможет?

– Это уже помогло. Сто восемьдесят лет тому назад. Когда на Цветы напала каменная тля, которая приползла в Назианию из-за Серебристых гор. Цветы так испугались, что атаковали долинных эльва, когда те решили эту тлю с них собрать. И только после того, как кто-то случайно запел песню, Цветы успокоились и позволили эльва им помочь.

– Интересная история, – только и мог сказать Многоум. – А откуда ты ее узнал? Из книги, которую нашел на Дрожащих болотах?

– Нет, я об этом уже здесь прочел, в Цветущей Долине. Здесь тоже есть книги. Я почему-то везде их нахожу.

– Молодец! – только и мог сказать Многоум. – Мы попробуем применить твой музыкальный способ. Кстати, сразу после того, как разберемся с Цветами, обязательно напомни мне о твоей просьбе. Я о ней тоже помню, правда, могу забыть.

Добраться да Правого озера оказалось совсем непросто. Пространства колышущегося под ногами, неверного мха надежно защищали его берега от нежданных посетителей. Под сочно-зеленым моховым покровом скрывалась глубокая топь. Сухие остовы елей и выглядывающие на поверхность гранитные валуны дополняли хмурую картину. Наконец друзьям надоело безрезультатно колесить вокруг, и они, найдя самое немокрое место, устроились перекусить.

– Здесь не может быть никакой меч-травы, – сказала Пушинка, разглядывая мох под своими лапами. – Тут даже обычной травы нет.

– Тот эльва говорил, что меч-трава растет в месте, откуда видны Серебристые горы, – сказал Хвостокрас. – А здесь гор никаких нет.

– Серебристые горы – они огромные, и их много откуда заметно. Тоже мне ориентир, – возразила Пушинка.

– Да мелочи все это, – сказал Медляга. – Мы сейчас просто найдем какого-нибудь местного жителя и хорошенько его расспросим. Для начала мы узнаем, где здесь такое место, на котором растет хоть какая-нибудь трава и чтобы оттуда было видно горы, а потом…

– У кого это ты спрашивать-то собрался? – поинтересовалась Пушинка. – Здесь же нет никого. Совсем.

– Ну не знаю, если Солнечник облетит все озеро на планеролете… Может, он кого-нибудь и встретит.

– А если это кто-то под деревом сидеть будет? – предположила Пушинка. – Тогда Солнечник его точно не заметит.

– А если на дереве, то заметит, – почему-то сказал Хвостокрас.

– Это ты о чем? – не понял Медляга.

– Дело в том, что у меня очень хорошее зрение, – напомнил Хвостокрас. – И еще в том, что вон на том дереве кто-то есть. Скорее всего, это круглик.

– Действительно круглик, – сказала Алая. – Интересно, что он там делает?

Как оказалось, круглик тоже их заметил.

– Эй вы, там, внизу! – услышали они. – Помогите!

– Помогите? – переспросил Медляга. – Интересно, чем это мы можем ему помочь?

– Наверное, он хочет, чтобы мы забрались к нему на дерево и помогли ему что-то там сделать, – предположил Солнечник.

– Помогите!

– Точно! Ему одному, скорее всего, никак не справиться, – согласился Хвостокрас.

– Интересно, а почему он так странно висит на ветке? – спросила вдруг Алая. – Вниз головой.