Гамид нервно дёрнул головой – всё-таки он очень устал от этих игр и войн, он уже взрослый мужчина, которому пора вернуться к мирной жизни. Самое лучшее было бы возвратиться в Россию. Перед глазами возник образ Ании – дочери Кадыра Разова, бывшего учителя Гамида. Вспомнил, как тот говорил совсем недавно: «Гамид, я для своей дочери хочу достойную судьбу, и ей в мужья нужен человек, который может постоять за свою семью и за наш род. Мне твои калымные бараны не нужны. Я не хочу, чтобы ты бегал грязный и вшивый по горам и гадил своему народу в угоду заграничным хозяевам. Вернись, Гамид! Сейчас президент набирает оперативные отряды для борьбы с отщепенцами в горах. С твоим опытом тебе обеспечено место начальника оперативной группы».

– Что вы говорите! Я воевал против Федерации!

– Нас всех в своё время обманули. Пора возвращаться, Гамид. Твой народ – это часть России. Вернись».

Гамид вздохнул. Сейчас он здесь, в Африке, приглядывает за федеральным офицером и участвует в преступлении по прихоти погрязшего в крови Шамиля, про которого поговаривают, что он никакой не Шамиль, а русский. Что это? Путь в никуда? Шамиль Аратский сорвёт деньги с русских мафиозников и сбежит на заморские острова. А он? Что останется ему, простому нукеру Гамиду? Остаток жизни быть на побегушках – ни личной жизни, ни любви, ни детей, ни возможности помочь родителям и родственникам. Даже дядя, на что человек либеральный, первое время с доброжелательным смехом называвший его «мой боевик», в итоге отвернулся, сказав: «Не позорь меня. Против родины и народа воюешь, а я честный человек. Одумайся, Гамид, идёшь на поводу у всякой швали. Чего ты добиваешься? Новых эмиров и князей себе на шею сажаешь? Да ты просто дурак!»

Тихонько затворив дверь комнаты, Гамид подошёл к Камневу, опёрся руками о перила, огораживающие площадку перед номерами. Внизу три африканца в зелёных камуфляжах говорили о чём-то своём, а толстый Савватей ругался цветистым матом с кучерявым соотечественником и бурно жестикулировал. Гамид хмыкнул – этих уродов скоро сожрут звери, а они пыхтят, пытаются решать какие-то свои проблемки. А львы уже голодные и думают, чем бы поживиться. Он усмехнулся.

– Что смешного? – спросил Камнев.

Гамид стушевался, но, выдержав паузу, с улыбкой отозвался:

– Скоро всё это кончится.

– Для всех?

– Да. Для всех.

– Для вас тоже?

– В смысле?

– Для тебя тоже всё кончится?

Гамид поёжился. Камнев говорил так, что в каждом, казалось бы, обыкновенном слове чувствовался скрытый смысл, и смысл этот был очень нехороший.

Отвечать не хотелось. Он скривился, словно от зубной боли, и отвернулся.

Скрипнула дверь. Гамид обернулся, и сердце его внезапно рухнуло в пустую безвоздушную пропасть. Из своего номера вышла прекрасная Лолита. Она была в легчайшем, облегающем её прекрасную фигуру тёмно-синем платье, совершенно непригодном для Африки, но на фоне окружающего убожества она казалась в нём бескрылым ангелом. Увидев Антона, она просияла улыбкой, тут же подошла к нему и радостно поздоровалась.

К удивлению Гамида, Камнев непринуждённо пошутил, вызвав у Лолы смех. Она что-то вопросительно прошептала ему на ухо, настойчиво глядя на Гамида. Камнев кивнул на него, ответил ей тоже шёпотом, а ему громко сказал:

– Лола спросила, кто ты. Я сказал, что ты мой друг, тебя зовут Гамид.

У Гамида запершило в горле. Лола протянула ему для пожатия свою маленькую красивую руку. Он чуть сжал её пальцы – кожа на них была такая шелковистая, выдохнул:

– Гамид.

– О-о, – обрадовалась женщина и одарила его самой лучезарной улыбкой, какая может быть. Она вдруг сделалась серьёзной и произнесла: – Гамид, надеюсь, мы подружимся. Вы будете моим рыцарем!

Гамид не нашёлся что ответить – такую женщину казнить собираются, подумал он, звери они настоящие, а не люди!

– Гамид, – ласково повторила Лола. – У вас мужественное имя. От вас исходят волны надёжности. Женщине очень важно иметь рядом с собой такого мужчину.

Её аккуратные пальчики всё ещё были в руке Гамида, и он сейчас точно понял, что наступил предел, и в этот раз никто никого жрать не будет, потому что он, Гамид, не последний человек в этом мире, этого не допустит…

Было так сладко – Карен пил своими губами её губы, его твердый шершавый язык мял её язык, принося немыслимое наслаждение… Вдруг Лолита поняла, что это сон. Она испугалась, а потом волна немыслимого горя затопила её сознание. Как же так, она была рядом с любимым, его сильные руки сжимали её плечи и ноющие от отсутствия любви тугие груди, и это всего лишь сон! Ей захотелось проснуться и закричать.

– А-а-а-а-а!!!

Удар тяжёлой ладони обрушился на лицо Лолиты, и она, теряя сознание, только освободившееся от оков сна, успела различить над собой двух африканцев. Один был серьёзен, а другой щерился в ехидном оскале.

– Мамбеле, давай я ей сейчас всуну! Сил нет терпеть!

– Терпи, Зинзе. Вывезем, а там во все места отымеем. Тащи!

И Лола провалилась в небытие.

Карен смеялся и обнимал её, и они были счастливы тем летом. Всё было тогда так прекрасно. С тополей летел пух, а ветер с моря приносил прохладу и умиротворение. Это было счастье.

Было…

Лолита с детства росла взбалмошной девчонкой – родители трудились с утра до вечера, и на воспитание дочери времени не оставалось. Семья её находилась на социальном дне. Нет, её родители не были спившимися, опустившимися людьми. Они, что отец, что мать, упорно преодолевали жизненные трудности, ставили перед собой простые повседневные цели, экономили во всём и не давали места унынию в своих мыслях, но жизненной перспективы у них не было никакой. Зарплаты порой не хватало на элементарное, а жили они очень и очень скромно. Лолита провела детство в двухкомнатной квартире, которую родители снимали в бедном районе Новороссийска. Помимо Лолы в семье было ещё четверо детей, а это значило, что никому из них не удастся подняться по социальной лестнице, если не приложить каких-то сверхусилий. Вырваться из оков бедности – вот та цель, которая прочно застряла в сознании Лолиты. Самый простой путь наверх ей подсказала жизнь – её красота начала волновать мужчин очень рано. Уже в школе она переступила черту, которая отделяет ребёнка от взрослого человека. Она поддалась домоганиям учителя, и у неё заметно улучшилась успеваемость. Она стала любовницей самого дерзкого обалдуя сначала в классе, потом и в школе, а после в своём районе. Так она попала в поле зрения мафии. Её присмотрели люди из клана Балаяна, и вскоре Лолиту пригласили поговорить с одним «влиятельным» человеком.

Лолита очень испугалась, когда звероподобные здоровяки в строгих костюмах стали запихивать её на заднее сиденье дорогого «мерседеса». Она пыталась звать на помощь, упёрлась руками в проём, но получила тяжёлую оплеуху по загривку и буквально влетела внутрь машины. Пока её везли, Лолита тоскливо скулила, прощаясь с жизнью, и вспоминала, чем могла вызвать гнев этих ужасных людей.