Снятие диссонанса: мотивация к изменению сознания

Идеи Бема были прохладно встречены научным сообществом отчасти потому, что были выдвинуты как альтернатива теории, предложенной ранее Леоном Фестингером, ведущим теоретиком социальной психологии. Теория Фестингера имела иную отправную точку: теория утверждала, что люди стремятся сглаживать несоответствия между своими поступками, убеждениями, ценностями и предпочтениями [17]. В какой-то мере разработанная Фестингером теория когнитивного диссонанса (термин, широко используемый сейчас вне пределов академической психологии) была вариантом традиционных представлений о рационализации и самооправдании. Однако Фестингер и его коллеги не просто перелицевали существовавшее понятие. Они углубили понимание того, как происходит процесс снятия диссонанса, целым рядом нетривиальных открытий, которые составляют одну из интереснейших глав в истории социальной психологии. Усилиями исследователей был наполнен содержанием важнейший принцип, которым руководствуется любой, кто стремится влиять на установки других людей.

Теория Фестингера вытекала из его предшествующей работы, посвященной групповой динамике и тому, что он назвал «давлением в сторону единообразия». В ходе этих исследований он заметил, что, когда в группе появляется расхождение мнений, оно порождает определенное напряжение, которое члены группы стараются ослабить, особенно если спорный вопрос имеет важное значение. Такое напряжение, утверждал Фестингер, уменьшается только в случае, когда достигается согласие и восстанавливается гармония — как правило, благодаря тому, что большинство оказывает давление на меньшинство, принуждая его идти в ногу с остальными. Новый тезис Фестингера гласил, что процесс, разыгрывающийся в рамках групповой динамики на межличностном уровне, также имеет место во внутренней динамике нашего индивидуального сознания. Иначе говоря, мы ощущаем определенный психологический дискомфорт всякий раз, когда наши установки конфликтуют друг с другом и особенно когда наше поведение расходится с нашими ценностями, приоритетами и убеждениями. В свою очередь этот дискомфорт мотивирует нас к снятию диссонанса любыми доступными средствами.

Сфокусировав внимание на этих когнитивных процессах, происходящих исключительно в голове отдельного человека, Фестингер положил начало трансформации социальной психологии — она стала намного менее «социальной». Однако на самом деле снятие диссонанса может быть вполне социальным процессом. Это, например, дружеское подбадривание. Представьте, что ощущаете диссонанс по причине импульсивной покупки авиабилетов как раз после того, как приняли решение сократить задолженность по кредитной карте. И в этот момент друзья заверяют вас, что раскошелиться на отпуск — ваше законное право. Или они говорят вам, что можно позволить себе съесть этот калорийный десерт, несмотря на намерение есть меньше мучного и сладкого. Они настаивают, что нет ничего страшного в том, что вы забыли выполнить обещанное. Правда, как мы увидим в седьмой главе, где обсуждаются межгрупповые конфликты, и в девятой главе, где обсуждается проблема изменения климата, такие коллективные усилия по снятию диссонанса могут иметь и гораздо менее благоприятные последствия.

Нет недостатка в примерах снятия диссонанса. Мудрые знатоки человеческих слабостей приводят их еще со времен Эзопа и его басни про лису, решившую скрасить досаду, объявив кислым недосягаемый для нее виноград. Люди, не попавшие на банкет, утешаются тем, что им удалось избежать переедания. Те, у кого отменилось свидание вслепую (или кто не дождался обещанного на прошлом свидании звонка), решают, что с этим человеком у них все равно ничего не получилось бы. Люди, терпящие лишения ради дела, правого или неправого, становятся более преданными этому делу — и чем тяжелее лишения, тем они преданнее.

Люди также находят способы логически оправдывать свои неудачи. Экономическое фиаско становится «крайне полезным опытом». Более изнурительная, чем ожидалось, пешая вылазка становится доказательством вашей стойкости и прекрасной подготовкой к будущим приключениям. Люди чрезвычайно изобретательны в оправдании своей неспособности приступить к тому или иному делу («Нужно привести в порядок документы, прежде чем садиться за работу», «Надо бы послать Дженнифер поздравления с помолвкой до того, как я начну разбирать беспорядок в гараже», «Подожду, пока не появится время, чтобы никто не мешал, а уже тогда засяду…»). Причин, которыми люди оправдывают свое нежелание чаще заниматься физическими упражнениями, есть более здоровую пищу, стараться снижать потребление энергии, заниматься благотворительностью, — множество.

Фестингер и его ученики умело выявляли проявления снятия диссонанса в повседневной жизни, в том числе у самих себя. Фестингер не отказался от пристрастия к курению, когда было доказано, что курить вредно, он пытался оправдываться, но не отрицал, что оправдывается*******. Ученики обменивались понимающими взглядами, когда он пел дифирамбы своей старой колымаге (машина производства компании Nash Motors). Согласно его теории, эта привязанность не убывала отнюдь не вопреки уродливому силуэту машины, ее прожорливости и счетам от механика. Он нежно любил ее именно по причине этих недостатков. Однако главным достижением школы Фестингера, придавшим новую энергию социальной психологии и сформировавшим ее нынешний облик, стали лабораторные исследования.

Снятие диссонанса в отношении сделанного выбора

Первая серия экспериментов, проведенных Фестингером и его учениками, была посвящена хорошо знакомому виду снятия диссонанса — после выбора одного варианта из двух предложенных, например из двух кандидатов на выборную должность, из двух заманчивых пунктов ресторанного меню или из двух мест отдыха во время отпуска. Они показали, что после того, как выбор сделан, происходит «поляризация альтернатив». Иначе говоря, когда выбор сделан, мы все больше и больше убеждаемся, что выбрали правильно. Чем больше мы обдумываем, тем уверенней становимся, что кандидат, которому мы отдали голос, несмотря на отсутствие опыта, справится с реформированием устаревших социальных программ лучше, чем политический старожил, за которого мы голосовали в прошлый раз. После того как официант принял наш заказ, мы снимаем диссонанс по поводу незаказанного сочного бифштекса с помощью умозаключения, что он все равно не стоит таких денег. Плюс мы напоминаем себе, что семга, которую принесет официант, по его словам, сегодня особенно свежая. Снижение диссонанса можно и продолжить, убедив себя, что на сэкономленные калории мы вправе позволить себе слабость в виде шоколадного мусса.

Одно из ранних исследований подтвердило неочевидный прогноз на основе теории диссонанса, а именно: поляризация альтернатив оказывается более выраженной в выборе вариантов, близких по степени привлекательности (в этих случаях диссонанс по поводу упущенной альтернативы значителен) [18]. Еще одно исследование наглядно показало, что процесс оправдания решения особенно активен сразу после его принятия. Были проведены опросы игроков на ипподроме, стоявших в очереди к букмекеру, то есть еще не расставшихся с деньгами, и тех, что уже оплатил ставку [19]. Как и предсказывала теория диссонанса, после того как игроки сделали ставки, они выражали большую уверенность в победе своей лошади, нежели до. Другие исследования показали, что то же самое происходит на выборах: избиратели более оптимистичны по поводу шансов своего кандидата, когда их опрашивают на выходе из пункта голосования, нежели перед входом [20].