Я использовала вторую руку, чтобы дернуть его за волосы, потянув их так сильно, как только могла. Натан схватил меня за запястье и сильно сжал его. Я разомкнула пальцы. Он вытянул мою руку над головой и прижал ее к полу.

Гнев между нами исчез, оставив после себя ссадины и тяжелое дыхание. Я перестала вырываться, а Натан ослабил хватку. Болезненно осознав, насколько близки были наши тела, я посмотрела ему в глаза.

Он прижался ко мне бедрами. Очевидно, не на одну меня такое положение производило впечатление.

— Ты хреново дерешься! — прохрипел Натан. И наклонился. Его рот был в сантиметре от моего. Я закрыла глаза и пыталась совладать со своим телом, которое начало дрожать. Его дыхание дразнило мои губы. Я вздрогнула.

Зазвонил колокольчик, висящий над дверью магазина. Натан вскочил на ноги и использовал книгу с ближайшего стола в качестве щита, чтобы скрыть свое очевидное возбужденное состояние. Я неуклюже поднялась, надеясь, что не выгляжу слишком растрепанной.

У вошедшей клиентки, в возрасте около пятидесяти, были длинные седые волосы. Она понимающе посмотрела на нас своими карими глазами:

— Я невовремя. Приду позже.

Она оглядела перевернутый стол и разбросанные предметы, прежде чем повернулась к двери.

— Нет, нет. — Натан наклонился, чтобы поставить стол на ножки. — Чем я могу вам помочь сегодня, Деб?

Женщина перевела свой взгляд с него на меня. На ее лице было неопределенное выражение. Я кашлянула и улыбнулась, пытаясь — весьма неудачно — скрыть вину, написанную на моем лице.

В ответ на настоятельную просьбу Натана женщина продиктовала длинный список ингредиентов, которые ей требовались, чтобы сделать приворот. Он указал ей на кладовку с травами, находящуюся в задней части магазина, и обещал подойти через минуту.

— Деб — постоянный клиент, — объяснил Натан извиняющимся тоном. — Ты могла бы пока подняться наверх.

— А как моя квартира? — с надеждой спросила я.

Он уставился на пол.

— Я как раз хотел сказать тебе.

— Ее больше нет, — произнесла я, прочитав ответ в выражении его лица.

Он не мог встретиться со мной взглядом.

— Мне очень жаль, Кэрри.

Я направилась в квартиру Натана. Мысли вертелись в голове. О чем я думала? Я встретила этого мужчину чуть больше недели назад, а сейчас каталась с ним по полу. И это после его большого, непонятного и грубого притворства. Неужели я стала похожей на увядающую южную красавицу[3], которая только и ждала своего мужественного и загадочного Ретта Батлера[4], чтобы тот приехал и забрал ее.

Я бродила, рассеянно подбирая одежду, разбросанную по комнате. Как только грязное белье было сложено, я направилась к журнальному столику, поправила безнадежно раскиданную кучу книг и бумаг.

Не очень приятно, когда тебя обвиняют, что ты суешь нос в чужие дела. Мысли о том, что он сказал там, внизу, заставили мою кровь закипеть, поэтому я собрала грязную посуду, безо всяких церемоний опустила ее в раковину, полную мыльной воды, и хотела помыть, но кружки, в которые обычно наливают кофе, окрасили воду в бледно-розовый цвет. В животе у меня заурчало.

Моя маниакальная уборка квартиры продолжалась. За последние девять дней я стала бездомной, безработной, и на меня охотились. Вероятно, на моем банковском счету было достаточно денег на несколько месяцев аренды какого-нибудь жилья и оплаты коммунальных услуг. Этот вопрос нужно обдумать, поскольку своей квартиры у меня больше не было.

«Интересно, а членам «Добровольного Движения Уничтожения Вампиров» платят зарплату?»

Натан предложил кровь, кров и защиту. Самое меньшее, что я могла сделать, так это привести в порядок это место. Ведь он больше от меня ничего не получит. Мое поведение внизу, возможно, подняло уровень его ожиданий. Я должна была пресечь это на корню.

Перейдя в спальню, я стянула простыни с кровати и бросила их в угол, который оказался его корзиной для грязного белья. Вампир или нет… казалось, мужчины просто не могли убирать за собой.

Боль и печаль захлестнули меня, когда я поняла, что у меня больше не было дома, который можно убирать. Или одежды. Или предметов на каждый день.

Как моя жизнь могла так сильно усложниться? Как же мне выжить, будучи вампиром? И сколько времени прошло с тех пор, как Натан последний раз стряхивал грязь со своего матраса?

Борясь с тугими матрасными пружинами, я взглянула на аквариум, стоящий на прикроватной тумбочке: где-то я прочитала, что у золотой рыбки память равняется трем секундам. Каждые три секунды бедняжка должна сталкиваться с новой и пугающей реальностью. Сейчас я могла выяснить это совершенно точно.

Подняв аквариум, я прижалась щекой к прохладному стеклу и досчитала до трех.

— Сюрприз! — и вздохнула, когда поставила сосуд на место. Казалось, этот оранжевый дружок не особо-то испугался. Он просто продолжал плавать. Прошли еще три секунды. Я боролась с пружинным матрасом, пытаясь втащить его на место. Задыхаясь и обливаясь потом, опять посмотрела на аквариум. Никакой реакции.

Рыбы были живучими.

Я открыла дверцу шкафа, чтобы поискать чистые простыни, на тот случай, если они у него были. Там висели разнокалиберные пустые вешалки и несколько рубашек, чьи плечики запылились оттого, что их долго не надевали. Три разные теннисные кроссовки, прижатые друг к другу, стояли в углу рядом с высохшим, скукоженным комочком, который напоминал мышь.

Я нашла стопку простыней на самой верхней полке и вытащила ее. Что-то тяжелое и квадратное выскочило вместе с ними и приземлилось мне на ногу. Пробормотав ругательства, я наклонилась, чтобы поднять предмет, причинивший мне боль. Это была маленькая рамка для фотографий. Весомая для своего размера. Снимок, вставленный в нее, был желтым и выцветшим.

Красивая молодая женщина улыбалась с фотографии. Она была одета в простую белую блузку и длинную юбку из тартана[5] и прижимала к груди букет полевых цветов. Рядом с ней — молодой человек в невзрачном костюме. Пара стояла на каменных ступенях маленькой деревенской церквушки. Я покосилась на мужчину. У него было удивительное сходство с…

Перевернув рамку, я осторожно вытащила фотографию. На ней не было написано никаких имен, только дата. «23 июня 1924 года».

Я уставилась на снимок. Двадцатилетний Натан смотрел на меня.

— Кэрри? Извини, что я так задержался, но ты не поверишь, как долго женщины могут говорить о кошках.

Я вставила фото обратно в рамку, вернула ее на верхнюю полку и захлопнула дверцу шкафа.

— Ого! Квартира выглядит здорово! — крикнул Натан из гостиной с подлинной признательностью в голосе, потом вошел в спальню и засмеялся, когда увидел меня. — Ты и постель меняешь? Я должен буду заплатить за это?

— Я почистила матрас. Только за это двадцать баксов. — Я посмотрела на сумки из магазина, которые он держал в руках. — Или все, что находится в этих фирменных пакетах «Секрет Виктории»[6].