litbaza книги онлайнДетективыПосольство - Лесли Уоллер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 129
Перейти на страницу:

Рассматривая Глеба, многолетнего партнера по ленчам, Харгрейвс совершенно забыл о теме разговора. Это была одна из самых непостижимых способностей русского человека – оставаться здесь столько времени. Он провел в Лондоне уже лет десять. Всех его товарищей куда-то перевели. Чудеса бюрократических нелепиц?!

– Удивительно, – пробурчал Харгрейвс.

Глеб оторвал взгляд от кусочка лимона, который он тщательно выжимал на остатки икры.

– Это далеко не самая лучшая наша икра, – заверил он Харгрейвса. – Боюсь, что ресторан экономит.

Англичанин вслушался в интонацию Глеба – прекрасное оксфордско-кембриджское произношение. Никогда не перепутает W с V, не проглотит артикль перед существительным. Конечно, долго слушая его, можно заметить, что он родился не в Англии, но откуда он родом, узнать было невозможно.

– Удивительно, что за все эти годы я не заметил твоего сходства.

– С кем?

– Со мной, черт возьми!

Русский нахмурился, вглядываясь в одутловатое от пьянства лицо старшего Харгрейвса – с набухшими венами на висках, алой сеточкой набухших на носу кровеносных сосудов и нездоровой одутловатостью щек.

– Не обижай меня, Найджел, – возмутился он. – Я – привлекательный мужчина, меня часто принимают за юного Седрика Хардвика. А ты – законченный алкоголик, который лучше всех пишет о городских сплетнях.

– Привлекательный? Ты? Да у тебя такой вид, особенно сегодня, после того как ты неделями не подрезал свои тараканьи усы… – Харгрейвс выжал лимон на свою икру и положил ее ложечкой на завитушку поджаренного хлеба. – Черт возьми, а кто ты на самом деле по происхождению? Мы с тобой так часто встречаемся за ленчем, что я могу об этом спросить.

Глеб пожал плечами.

– Мой отец был знаменит, не то что я. Низенький человек, – Глеб показал рукой высоту меньше метра, – но тем не менее семь лет подряд он считался лучшим стахановцем-сварщиком на ДнепроГЭСе. Он…

– Стахановец? Так работяги называют мастера по ускорению работы?

– Точно. Мой отец погиб во время обороны Сталинграда, точно так же, как и многие другие. Мама тогда была на восьмом месяце беременности. А через месяц появился я.

Русский остановился, глядя, как Харгрейвс неторопливо доедает свою икру.

– Говорят, ты помогаешь этой чертовски привлекательной Джилиан Лэм. Правда?

– Человеку надо есть, – подтвердил Харгрейвс, уписывая икру с тостом. – Телекомпания платит Джилиан весьма прилично, тем более что это не мешает моей работе в газете.

– Поздравляю. Она прелестна.

Помятое, истасканное лицо Харгрейвса неожиданно покраснело.

– Ну что ты, ничего подобного у меня с ней нет, я тебя уверяю.

– Может, и нет, но я знаю твою репутацию.

Харгрейвс сложил кончики пальцев вместе.

– Глеб, лесть всегда выручала тебя, но со старым Харгрейвсом это не пройдет.

– Зачем мне льстить тебе, – ответил Глеб. Он сделал знак официанту, чтобы тот сменил тарелки. – На самом-то деле именно ты и должен льстить мне, – продолжал он, – хваля мою шпионскую сеть за точность работы. – Его глаза расширились, словно предостерегая Харгрейвса от острот. – Правда, правда. Говорят, ты начал разнюхивать грязные дела, связанные с этой бандой в Уинфилд-Хаузе. Это относится к воскресному приему у них?

– Какая грязь, черт возьми? – Англичанин потягивал свой сухой «Мускадет», все еще холодный, хотя его давно налили. – «Лэм на заклание» грязью не занимается.

– Извини, это что – справочный материал?

– Так, по нескольким педикам, которые привлекли интерес Джилиан.

– А мне говорили, что мисс Лэм интересует только Ройс Коннел.

– Тебя чертовски хорошо информируют, а, Глеб?

Русский отмахнулся от этой реплики, будто это был комплимент. Он и Харгрейвс уже несколько лет регулярно скрещивали шпаги в словесных поединках. Сценарий был одним и тем же. В начале ленча, накачиваясь виски и белым вином, журналист прикидывался твердым орешком, который трудно было расколоть. В середине беседы, сдобренной мягким кларетом или бургундским, из него начинала просачиваться информация, как вода из корабля с пробоиной. Не вся она была правдоподобной, но к коньяку он доходил до таких интимных подробностей, что Глеб из чувства стыда пресекал этот душевный стриптиз. Нет, говорил он себе сейчас, это не стыд, а просто внутренний прием опытного рыболова.

Нельзя брать слишком много рыбы из одного пруда – это может вспугнуть рыбу. Не выуживай слишком много из этого чертова старика Харгрейвса, не то он запомнит… и пожалеет.

В конце концов, ловля рыбы была профессией Глеба или, поправил он себя, чем-то в этом роде. В Первом главном управлении КГБ отдел Глеба занимался животноводством – разводил высокого ранга агентов. Сначала надо было отыскать такие редкие экземпляры. Потом создать такие условия, чтобы они покинули стадо и начали пастись самостоятельно.

Глеб вдруг понял, что слишком пристально смотрит на Харгрейвса. Он сделал знак официанту, чтобы тот наполнил их бокалы. «Мускадет» закончился.

– Еще бутылку?

– Нет, нет. Той бутылки «Фиджеака», которую ты попросил открыть, мне вполне хватит.

Когда появилось горячее, оба обрадовались. Блюда в «Булестине» могли быть лучше или хуже, но сервировали стол всегда красиво. Сейчас подали мясо-шароле, с тонкими, как осенние листья, ломтиками; стебли были сделаны из петрушки. По краям был зеленый салат, а внизу – кубики заливного мяса и крохотные хрустящие и острые корнишоны.

– По правде говоря, – сказал Харгрейвс, начиная выплескивать информацию, – ты никогда не догадаешься, кем больше всего интересуется Джилиан.

– Кроме Коннела?

– Кроме Коннела, с которым уже все ясно. – Русский наморщил лоб. Морщины на его лице появлялись в самых неожиданных местах, выражая готовность принять любую новость, хорошую или дурную, и тут же на нее отреагировать.

– Кто-то незнакомый?

– Один из этих таинственных людей с прикрытыми лицами, которые разгуливают по улицам Лондона, – сказал Харгрейвс выспренне. Современные английские журналисты, вынюхивающие как слухи, так и серьезные новости, предпочитали более динамичные фразы, обращаясь к красивым оборотам родного языка, особенно из викторианской эпохи, разве что из ностальгии.

Морщинки сбежали с лица Пономаренко.

– А, тогда мне жаль эту леди, – сказал он. – Этот город… – Он покачал головой, но оставалось неясно, признак ли это сожаления или удивления.

– Ты знаешь, Харгрейвс, возможно, даже лучше, чем я, что некоторые города в этом мире будто специально предназначены для того, чтобы притягивать определенный тип авантюристов. Сингапур, а? Гонконг. А на Западе – конечно, Вена, и Цюрих, и Лиссабон, и Лондон. Да, да, ваш Лондон. Этот город стал центром интриг. – Он улыбнулся сказанному. – Если напишешь колонку, так и быть, за последнюю красивую фразу я с тебя денег не возьму.

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 129
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?