Проваливаясь в сон, моей последнею мыслью было: «Патрик. Серьезно, Путь? Патрик?!»

Затем все погасло.

Я проснулась в шесть часов утра под кукареканье петуха, выбираясь из сна, в котором я вела серьезный разговор со средневековым богословом – возможно, монахом – о присоединении к ордену тамплиеров. В этом сне я спрашивала, что мне необходимо сделать, чтобы стать одной из них. Он привел меня в библиотеку и показывал мне старые книги, которые мне нужно было прочесть, чтобы подготовиться к своим «экзаменам», когда прозвучал мой естественный будильник.

Я лежала в кровати и думала о том, какая может быть связь между мной и тамплиерами. У меня еще с раннего возраста были сильные ощущения того, что я как-то была связана с орденом, но как бы я ни старалась вспомнить, что именно нас связывало, дверь к той части меня, что могла бы пролить свет на этот вопрос, была в большинстве случаев закрыта, приоткрываясь лишь изредка, чтобы позволить мне уловить кусочки воспоминаний, которые было тяжело связать воедино. Те чувства, связанные с орденом тамплиеров, что я носила с собой, давили на меня.

Я встала и включила свет. На удивление, я чувствовала себя отдохнувшей и очень голодной. Я доковыляла до обогревателя, чтобы проверить свою одежду. Она была приятно теплой. Я открыла ставни на окнах в надежде увидеть солнце, но меня снова встретили серое небо и ливень. Расстроенная, я решила быть благодарной за дождь. По крайней мере, в такую погоду проще идти. Если бы на улице была жара, то было бы гораздо сложнее.

Одевшись, я собрала сумку и направилась вниз на завтрак. Впереди был очень длинный маршрут – двадцать шесть километров, – и я прошлой ночью слышала, как другие паломники обсуждали, что на пути будет много крутых горок, поэтому я поскорее хотела выдвинуться. Мне также начинали нравиться длинные созерцательные прогулки и откровения, которые они приносили, и я не могла дождаться, когда узнаю, что Путь для меня сегодня приготовил.

Завтрак оказался замечательным. Круассаны были свежими, а также в буфете обнаружились испанские омлеты, тарелки, наполненные свежими фруктами и несколько видов сока. Лучшее, что там было, – восхитительный кофе. Я выпила две чашки, потому что давно не пробовала настолько хорошего кофе. Я была рада начать день с такого завтрака, так как это означало, что я могу сэкономить один батончик в дороге. Мои запасы начинали иссякать, а мне еще предстояло продержаться три с половиной недели. Чтобы не съесть их слишком быстро, я клала себе в карман по одному батончику в день, что было достаточно рискованным, так как бывали дни, когда подолгу не было возможности поесть и попить. Я наполнила свою бутылку водой, убедилась в том, что следующий пункт назначения был разборчиво написан и крепко закреплен к сумке, выписалась из номера, получила штамп и выдвинулась. Времени было семь часов.

Дождь прекратился через час, и солнце начало выглядывать сквозь облака. Первые несколько километров были легкими, так как идти пришлось по природным дорогам, что было здорово, потому что на некоторых отрезках пути приходилось идти по асфальтированным дорогам или по обочинам крупных шоссе, что плохо сказывалось на ногах, да и было не очень приятно. Однако вскоре дорога начала вести вверх, и мне пришлось подниматься по гравию и камням в горку, отчего колено снова дало о себе знать. Я пользовалась своими палками для ходьбы, чтобы не соскальзывать вниз, но я настолько сильно за них держалась, что мои руки начали жутко болеть. Ну, по крайней мере, у меня появилась новая боль, которая отвлекала меня от хронической боли в пальцах ног. По какой-то причине все эти боли – и старые, и новые – заставили меня смеяться. «Я безнадежна, – подумала я. – Почему я не прочитала памятку о том, как лучше физически подготовиться к этому?» Постепенно я вошла в ритм и смогла перевести фокус с изменяющегося рельефа обратно к своим мыслям. Все еще думая об ордене, я размышляла над тем, почему некоторые аспекты или остатки этого отпечатка прошлой души настолько сильно во мне проявлялись.

С первой горки я спустилась в крошечную деревню под названием Торрес дель Рио. Времени было всего девять пятнадцать. Вскоре я наткнулась на маленькую восьмиугольную церковь XII века постройки, которая называлась Иглесиа дель Санто Сепулькро. К моему восторгу, она была открыта – первая открытая церковь с начала моего пути. Я позже узнала, что все церкви открыты с утра, но закрываются в обед. Попав в нее, я обнаружила, что эта церковь была связана с орденом тамплиеров и с другим схожим восьмиугольным строением, расположенным в Иерусалиме, под названием храм Гроба Господня. В простом интерьере было расположено достаточно пугающее распятие XIII века и сводчатый потолок в форме восьмиконечной звезды, и больше ничего. Однако энергия была ощутима. Я тихо сидела и молилась в течение какого-то времени, вспомнив, что я забыла помолиться, когда вышла этим утром из отеля.

«Святая Мария, Матерь Божия, независимо от моей прошлой жизни и того, как она связана с орденом тамплиеров, я прошу о том, чтобы тяжесть и давление, связанные с этой темой и которые я так давно ношу в своем сердце – может, на протяжении нескольких жизней, – начали рассеиваться и покидать меня по мере прохождения Пути. Если у меня есть незавершенные дела или уроки, которые карма хотела бы мне преподнести, то, пожалуйста, подари мне знание о них, чтобы я могла вырасти и покончить с этим прошлым. Если же это лишь пережитки прошлой жизни, которые не требуются моему сердцу и не связаны с твоими планами на меня на сегодняшний день, то помоги мне избавиться от этой энергии и позволь ей двигаться дальше, заменив ее спокойствием и умиротворением в моем сердце. Знаю, что прошу многого, но, надеюсь, что ты осуществишь это. Аминь и спасибо».

Я сидела в тишине, впитывая благодать церкви еще некоторое время. Через мгновение очень старая француженка, тихо вошедшая, пока я сидела там, начала петь псалом очень красивым сильным голосом, а акустика церкви усилила звук и наполнила церковь ее пением до самого потолка. Я закрыла глаза, чтобы лучше воспринять песню. Когда пение прекратилось, я открыла глаза и повернулась, чтобы поблагодарить женщину, но та уже исчезла. Я чувствовала благодарность за то, что Путь преподнес мне такой подарок. Я задержалась в церкви еще на минуту, и в это время, подобно вспышке, пришло ощущение энергии духов тысячи паломников, которые когда-либо проходили через эти двери. После этого снова все стало спокойно.

Вновь оказавшись на Пути, я думала о расставании с прошлым. Столько всего мне хотелось отпустить. Я хотела освободить себя от боли, которую я испытывала от всех отношений, которые когда-либо были у меня в жизни и рухнули, подобно карточному домику, за прошедший год. Больше всего мне хотелось отпустить чувство вины, которое я испытывала от неудачного брака. Я хотела избавиться от страха приближающегося развода. Однако чем больше я шла, тем больше я думала о том, почему это было так тяжело.

Я точно не хотела испытывать эти горькие чувства. И все же одного моего разумного решения отпустить их было недостаточно. Бог знает, сколько раз я пыталась – практически ежедневно. Так почему же я все цеплялась за эти чувства? Или эти чувства цеплялись за меня?