Дело в том, продолжал он себе твердить, что железная дорога проходит через Шайенн. Поэтому нет необходимости ехать в Денвер или снова в Канзас, чтобы сесть на поезд, идущий на восток. Он может выехать прямо отсюда.

Вся трудность заключалась в том, что Чейз был всего в одном дне езды от ядовитой змеи с изумрудными глазами, которая не выходила у него из головы ни днем, ни ночью. Дважды ему становилось так худо, что он готов был вскочить на коня и нестись на ранчо в Роки Вэлли. Но ни Рэчел, ни Джесси его там не ждали. И он напился, чтобы никуда не ехать и потопить в вине свои несбыточные желания.

Он снова напился до чертиков, когда услышал, что Джесси в городе. Что за дьявольщина? Ну почему он не может выкинуть ее из своей жизни? Она и так все перевернула в нем. Он всегда может найти женщину, чтобы развлечься. Но, похоже, ликер слишком слаб для него на этот раз. А Джесси так близко, что ему придется выпить что-то посущественнее.

Чейз пошарил глазами по салуну и увидел Чарли и Кли. Два подручных Бадра сидели за столом. Он их, точно, пристрелил бы, если бы они сказали ему, что Джесси в городе. И чтобы избавиться от мыслей о ней, чему алкоголь не помог, он решил сцепиться с ними. Но потом перевел взгляд и увидел Серебряную Энни. Пожалуй, она подействует на него лучше, чем драка.

Энни была самая хорошенькая из всех девиц, работающих в салуне. Свое имя она получила из-за серебряных лент, которыми украшала волосы, и из-за серых глаз, сверкающих, как серебро. Ее глаза действовали на мужчин сильнее, чем вино.

Она и раньше подкатывала к нему, но он не реагировал. А сейчас с трудом вспомнил суть старой пословицы, что-то вроде: одна женщина помогает забыть другую.

Набравшись еще больше, Чейз вдруг обнаружил себя в ее комнате. Свет не горел, пахло дешевыми духами. Каким-то трезвым краешком разума он осознавал, что не хочет быть здесь. Но он уже находился здесь и поклялся, что в объятиях другой женщины забудет Джесси.

Он разделся, полез на кровать и с удивлением обнаружил, что там нет никакой женщины.

— Энни, где ты? — громко вопрошал Чейз, полный решимости довести дело до конца.

Она хихикнула из другого угла комнаты. Потом раздался низкий мужской хохот. Но прежде чем Чейз что-то понял, послышался мужской голос:

— Ты бился об заклад, что он ничего не получил ни от матери, ни от дочери?

— Черт бы тебя побрал. Он поймет, что мы здесь, — шикнул на него другой.

— Дерьмо!

Чейз с трудом ворочался в кровати.

— Что за…

Страшная боль пронзила спину, и он ничком упал на постель. Он пытался подняться, но не мог. Черная пелена заволокла его сознание.

— Ты, глупая ослиная задница! — вскрикнул Чарли. — Для чего ты это сделал?

— Я ему задолжал, — сказал Кли, защищаясь. — Потом, я не боюсь его, как ты, дерьмовая твоя душонка.

— Нам что, велели его убить? — не унимался Чарли. — Нам это велели?

— Да какая разница!

— Лэтон не хочет неприятностей. Особенно сейчас. Девица припрется сюда сразу после того, как узнает, что случилось. Он собирался выбить ее из колеи, но так, чтобы закон не мог вмешаться. Бадр хотел, чтобы все было шито-крыто. А ты спутал ему карты.

— Да ладно, не кипятись. Нет никакой гарантии, что девчонка уволит этого типа из-за того, что его здесь найдут. Лэтон интересовался, почему этот тип в середине недели торчит в городе. Теперь он уже по крайней мере не скажет девчонке ничего, даже если что-то пронюхал.

— Ну что же, тебе повезет, если Лэтон посмотрит на это так, как ты говоришь. А как быть с Энни?

— Она ничего не скажет, если хочет получить свою долю, как ей обещали. Ведь так, Энни?

Девушка едва различала силуэты двух мужчин. Она жалела красавчика игрока. Но он был мертв, а она жива. И ей нужна была обещанная доля.

— Здесь так темно, — быстро ответила она, — что я ничегошеньки не видела.

— Вот и молодец, Энни, — хихикнул Кли. Но Чарли было не до веселья.

— Да, но все равно надо вызвать шерифа. Давай-ка пошарим у него по карманам, пускай думают, что это ограбление.

— Тогда лучше прихватить его штаны целиком, — разумно предложил Кли. — Понимаешь, он мертвый, она кричит, потеряв голову, а вор не будет тратить время и лазить по карманам. И он уводит что? Штаны!

— Правильно, правильно, — бормотал Чарли, испуганный тем, какой оборот принимает дело. Но он был рад, что Кли проявил хоть какой-то здравый смысл, родив на ходу новый план.

— Ты знаешь, кто он такой, Нед? — спросил доктор Мэддли.

Заместитель шерифа покачал головой и взглянул на Серебряную Энни. Ей с трудом удавалось сохранять спокойствие.

— Он называет себя Чейз Саммерз. Но что вам с того? — сказала она капризно, всем своим видом показывая, чтобы они поскорее отпустили ее. — Может, это вообще кличка. Это у них принято.

— Нед, почему бы ее не отпустить? От нее все равно мало толку, — предложил доктор.

— Конечно, что вы от меня хотите? Мне страшно! Мужчина заколот в моей постели! — взвизгнула Энни — Так что поторапливайтесь. Делайте свое дело и тащите его отсюда. Мне надо все прибрать. Не могу же я пропустить вечернюю смену.

— Бессердечная, — промычал доктор.

— Они все такие, — кивнул Нед.

— А где он остановился, Нед?

— В гостинице, я думаю.

— А ты не знаешь, где шериф?

— Для чего его будить? Я и сам справлюсь.

— Надо выяснить, может, кто-нибудь знает этого человека? За ним надо присмотреть несколько дней, пока ему не станет получше.

— А что миссис Мэддли? Она обычно…

— Только за благочестивыми людьми, Нед. Стоит ей услышать, где его ранили… Он не из тех, за кем она согласится ухаживать. Я мог бы настоять, но она меня запилит…

— Он знает дочку Блэра, — вклинилась в разговор Энни, еще не пришедшая в себя после того, как узнала, что игрок жив. Значит, Кли должен заплатить ей сверх того, что обещал. Ей ведь приходится выкручиваться теперь самой! Уж она с него сдерет…

— Джесси Блэр? — спросил рассеянно доктор, продолжая обрабатывать рану Чейза. — Она была сегодня в городе, Нед, выясни, может, она еще в гостинице. И…

— И быстро ее сюда! — взвизгнула Энни. — Чтобы она забрала его отсюда!

Мэддли кинул на нее острый взгляд.

— Мисс, салун — не самое подходящее место для такой юной леди, как она.

— А что тут такого? Я слышала, она крепкий орешек. Любая девица, умеющая играть с револьвером, может войти в салун и не упасть в обморок.

— Но не тогда, когда в том нет необходимости, — возмутился доктор и повернулся к Неду: