Свадебный пир завершился только к вечеру, ну а гости разошлись уже ближе к ночи. Ян Байшунь к этому времени совсем извел себя своими думами. Но только теперь он злился не на продавца доуфу Лао Яна и не на брата-кочегара Ян Байли. Пытаясь в очередной раз докопаться до истины, он решил, что во всем виноват извозчик Лао Ма из деревни Мацзячжуан. Сначала он про него и думать не думал, но все изменилось после того, как Лао Ма, прежде чем сбежать со свадьбы, забежал в туалет. Вообще-то, сначала он собирался в туалет по большой и малой нужде, но растерялся от помпезной атмосферы, созданной приездом семейства Циней, и в туалет ему расхотелось. Но поскольку он все-таки уже дошел до нужника, то решил там просто как следует прохаркаться. При этом нахаркал он и, надо сказать, весьма смачно нахаркал, не в очко, а мимо. А подняв голову, он увидел рядом Ян Байшуня, но как-то не обратил на него внимания, Лао Ма просто задумался, к тому же он не знал, что именно тот караулил у выгребной ямы. А вот Ян Байшуню показалось, что Лао Ма сделал так нарочно, что у того и в мыслях не было справлять нужду, и что пришел он исключительно, чтобы нагадить Ян Байшуню. Вот так какой-то харчок, смешавшись в мыслях Ян Байшуня с заговором о жеребьевке, стал уже не просто харчком. Ведь именно Лао Ма научил Лао Яна, как устроить так, чтобы в «Яньцзиньскую новую школу» попал именно Ян Байли. Ян Байшунь никогда не искал вражды с Лао Ма, почему же тот старался ему навредить? Бывает, человек изводит вас постоянно, а вам до этого и дела нет, но в ключевой момент достаточно капли, чтобы взбеситься. Этот Лао Ма помог стать кочегаром Ян Байли, подсобил с невестой Ян Байе, и только одному Ян Байшуню он ставил палки в колеса. Наверняка в прошлой жизни они были врагами, иначе как объяснить такое отношение? Но напрасно Ян Байшунь сетовал на Лао Ма, у того и в мыслях не было помогать Лао Яну, когда тот спрашивал его совета. Но сейчас, когда обстоятельства сложились не в пользу Лао Ма, тот выглядел в глазах Ян Байшуня не иначе как пособником Лао Яна и главным зачинщиком в сговорах с Лао Яном и Ян Байли. Да пусть бы так оно и было, но когда Лао Ма в открытую проигнорировал Ян Байшуня и назло ему нахаркал, терпению Ян Байшуня пришел конец. С утра и до самого вечера, пока в туалет тянулся непрерывный поток гостей, Ян Байшунь только и успевал за каждым подсыпать землю в очко. Уже стемнело, а у него во рту не было и крошки. И только когда гости разошлись, Ян Байшунь наконец вышел из туалета и в одиночестве поплелся на кухню чего-нибудь перекусить. С горя он выпил несколько глотков водки, что осталась после свадьбы. Водка его приободрила, и вскоре он был уже сам не свой. Голова пошла кругом, в сердце стала разгораться ненависть, и Ян Байшунь, вспомнив про харчок в туалете, стал воспринимать Лао Ма как самого заклятого врага. Если бы Ян Байшунь не напился, он бы просто заснул и на следующее утро уже бы про все забыл. Однако после водки Ян Байшунь вознамерился во что бы то ни стало отомстить врагу. В порыве смертельной ненависти и рвущейся наружу злобы Ян Байшунь покинул кухню, что находилась в доме Ян Юаньцина, зашел в свой дом, проник в коровник и, вооружившись забойным ножом, отправился в деревню Мацзячжуан убивать извозчика Лао Ма. Ведь если от него не избавиться прямо сейчас, мало ли чего тот еще мог против него задумать. Какой-то харчок грозил стоить Лао Ма жизни.

От деревни Янцзячжуан до деревни Мацзячжуан было тринадцать ли. С приближением ночи снег стал валить все сильнее, но Ян Байшунь, невзирая на непогоду, упорно топал в сторону деревни Мацзячжуан. С тех пор как Ян Байшунь устроился в подмастерья к Лао Цзэну, он уже забил больше трех сотен кур, больше восьми десятков собак и больше четырех десятков свиней. Всю эту живность он забивал исключительно чтобы выжить самому, лично ему эти твари ничего плохого не сделали. Поначалу он даже робел поднимать на них руку, но со временем осмелел и работал на автомате. На этот раз, намереваясь убить Лао Ма, Ян Байшунь испытывал иные чувства. И пусть людей он никогда раньше не убивал, бурлящая в нем злоба напрочь перекрыла всякую жалость. Удар ножа мог разом решить все проблемы, поэтому Ян Байшуню была приятна уже одна только мысль об убийстве. В то время как у других в пьяном состоянии ноги начинали заплетаться, у Ян Байшуня они, напротив, приобрели твердую поступь. Он не переставая думал о том, как в эту самую секунду его старший брат Ян Байе резвится со своей женушкой в покоях для новобрачных, а младший Ян Байли ищет очередных слушателей, чтобы «позаливать». После Нового года он снова вернется в Синьсян, где так же будет работать кочегаром. Ну а продавец доуфу Лао Ян, породнившись с богатым семейством, теперь, скорее всего, строит еще более смелые планы. Однако уже завтра утром все они узнают, что Лао Ма покинул этот мир. Представляя их отупелые физиономии, Ян Байшунь испытывал настоящее удовольствие. Надо сказать, что он шел убивать Лао Ма не ради самого убийства, а ради того, чтобы произвести впечатление. Ведь выходило так, что его окружали одни лишь враги.

Пока Ян Байшунь предавался своим пьяным думкам, он не заметил, как оказался на месте. Тут на него дунуло крепким северным ветром, нутро его взбунтовалось, и, свернув с главной дороги, он поспешил за околицу в сторону гумна, чтобы опорожнить желудок. Вдруг он споткнулся и повалился прямо на стог сена. Изрыгнув блевотину, он почувствовал, что очистил не только желудок, но и голову. Он приподнялся, вытер рот и тут прямо рядом с собой обнаружил сидящего на корточках мальчика. Оказывается, только что он повалился прямо на него. Мальчик был весь запорошен снегом, на вид ему можно было дать лет двенадцать-тринадцать, худенький, кожа да кости, он смотрел на него своими огромными глазищами и дрожал как осиновый лист. Несмотря на зимний месяц, одет он был в одно легкое платье. Ян Байшунь принял его за попрошайку, который, оказавшись перед Новым годом на улице, решил переночевать в стоге сена. Не успел Ян Байшунь очухаться, как мальчик, стуча зубами, первым спросил:

— Ты кто? Совсем перепугал меня.

Ян Байшунь, изрыгнув новую порцию блевотины, ответил:

— Не боись, я забойщик Сяо Ян[39] из деревни Янцзячжуан, просто проходил мимо. А тебя как звать? И почему ты ночуешь здесь?

Мальчик молчал, опустив голову. Когда Ян Байшунь пристал к нему снова, тот заплакал и рассказал, что зовут его Лайси, что никакой он не попрошайка, проживает он в этой самой деревне Мацзячжуан, а его отец, Лао Чжао, занимается скупкой ослов. Год назад, когда у мальчика умерла мать, отец женился на женщине, которая привела с собой троих детей. Сначала она относилась к нему неплохо, не била и не ругала, только обделяла едой. А полгода тому назад Лайси по глупости украл у мачехи браслет и отнес на рынок, где выменял на лепешки. Когда мачеха об этом узнала, то вместо того, чтобы все рассказать Лао Чжао, дождалась, когда тот уедет за ослами, а сама стала по ночам ковырять живот мальчика гвоздем. Мачеха хотела отомстить ему не только за браслет, но и за свою испорченную репутацию. Ведь когда история о браслете стала известна, народ стал во всем винить не Лайси, а его мачеху, которая довела ребенка до такого состояния. Когда Лао Чжао вернулся, Лайси не посмел рассказать отцу об издевательствах мачехи, поскольку боялся, что потом ему достанется еще больше. Но с тех самых пор пытки гвоздем стали повторяться. Едва Лайси допускал какой-то промах, как мачеха по ночам принималась ковырять его живот гвоздем. Поэтому, как только Лао Чжао уезжал, мальчик не решался ночевать дома. Под самый Новый год Лао Чжао снова уехал за ослами, поэтому Лайси стал коротать ночи в стоге сена. Иногда мачеха отправлялась на его поиски. Чтобы она его не нашла, мальчик попеременно менял места своих ночевок. Сегодня он чуть с ума не сошел от страха, когда Ян Байшунь наступил на него спящего. Закончив рассказ, Лайси приподнял свою рубаху, показывая следы от пыток. Снежная ночь помогла Ян Байшуню разглядеть вокруг пупка мальчика больше десяти царапин, какие-то уже покрылись корками, а какие-то еще гноились. Забыв о собственных проблемах, Ян Байшунь тяжело вздохнул: