Материалы Особой группы, направленной Регистрационным управлением ПШ РВСР в Турцию (июнь — декабрь 1920 г.)

ДОКЛАД ОБ АНАТОЛИЙСКОЙ ТУРЦИИ

[••]

«Пресса. Турецкая пресса не представляет ничего жизненного, могущего оказывать давление на общество. По существу ее можно разделить на три категории: официоз и газеты, издаваемые партией националистов, орган коммунистической фракции при ангорском правительстве и еще либеральное течение, называющее себя большевистским, притесняемое правительством, питающееся перепечатками из социалистических брошюр и статьями местных коммунистов, никогда не читавших коммунистической программы. Такова, например, газета «Избали» в Трапезонде.

Армия. Громадное большинство народа безграмотно, армия абсолютно бессознательна. Солдаты одеты очень плохо, питаются больше чем недостаточно. Иные части живут одним кукурузным хлебом. В партизанских отрядах они не получают ничего и все. от харчей до оружия. должны приобретать на свои средства. Оружие всюду есть на вольном рынке в большом выборе и количестве, причем с прибытием русского оружия оно сильно упало в цене. т. к. при переправах из одного места в другое оно расхищается и продается. Между солдатами и офицерством лежит неизмеримая пропасть, они гораздо более чужды друг другу, чем это было в старой русской армии. И хотя в армейских низах уже давно идут толки о новой красной армии и рассказы военнопленных, вернувшихся из России, слушаются ими с воодушевлением и надеждой, перед своими начальниками они не смеют не быть автоматами.

Военнопленные. Военнопленные, узнавшие другую жизнь и другие социальные отношения. явно выражают недовольство, громко говорят о преимуществе коммунистических общественных начал, о деспотизме своих беев и даже о двойственной политике Кемаля.

Многие говорят, что надо бы коммунистам формировать в Турции красные части, другие хотят ехать обратно в Советскую Россию. Правительство очень подозрительно относится к военнопленным, т. к. убеждено, что их отпустили из России не раньше, чем сделали коммунистами. а большевистской пропаганды оно боится больше всего.

Официальная партия коммунистов. Ея тезисы. В Ангоре существует официально Комитет Коммунистической партии, но фактически это только вывеска, под которой ведется самая усиленная контрбольшевистская деятельность. Их главнейшей задачей является впит-вать в себя все революционные элементы, прошлые и возникающие в Анатолии, внушая им следующее положение: турецкий народ по своим историческим условиям и приверженности к религии не может целиком принять большевистскую программу; его надо долго и упорно подготовлять к этому.

В настоящий же момент агитация не только вредна, но и губительна для страны, т. к. солдат, узнав, что не должно быть отечества, не пойдет его защищать, услышав, что не должно быть вражды наций — не пойдет резать греков, о равенстве — не станет повиноваться начальству.

Кроме того, партийные деятели незнакомы с государственной организацией Совроссии и не смогут у себя создать ничего положительного, взамен разрушенных старых устоев, а посему надо прежде хорошенько ознакомиться с Совроссией и ея порядками и ликвидировать все военные действия, а до тех пор. в интересах страны и народа, надо всеми силами противостоять всем агитаторам и пропагандистам, выступающим по своей инициативе. "Ввести большевизм” возможно будет только самим же туркам и только сверху.

Представителем этой партии в очень скором будущем явится в Москву Сабри-бей. под видом полномочного представителя Ангорского правительства и туркомпартии. Цель этой поездки ознакомиться лично с советским строем, с программой партии, произвести некоторые изменения (персональные) в турецком представительстве в Москве, есть очень веские данные предполагать, что он далеко не то. за что себя выдает, а просто послан партией националистов выведать (у него Москве большие связи) о дальнейших планах относительно Турции и по возможности оказать влияние в нужном смысле.

Коммунисты-одиночки. Что же касается отдельных коммунистов по всей периферии, то их положение ничем не отличается от подпольного. В начале в них подозревают советских шпионов, затем предлагают поступить к себе на службу и, оставаясь работать с большевиками, провоцировать их. подсылают всякого рода сыщиков; дальше появляются упреки на религиозной почве и угроза выслать из пределов Турции — наконец, если коммунист остается верен себе, то его объявляют высланным из Турции или отправленным в Ангору и в дороге убивают. Русским же агитаторам приходится вести работу очень конспиративно все таки всюду преследоваться сыщиками, были случаи высылки их в Грузию.

Позиция турок до получения оружия. Чем дальше, тем строже и больше препятствий в этом направлении со стороны правительства вопреки заверениям турецкой делегации, приезжавшей в Ростов за оружием в августе сего года. И не только на основании их слов — по всему отношение турецкой администрации к совработникам, приезжавшим в Турцию в то время, было видно, что они всей душой расположены укрепить союз в самом дружественном смысле. Характерен инцидент, произошедший на одном из заседаний Трапезондского Комитета Народной Обороны в середине сего октября.

Один из членов Комитета высказал губернатору, присутствующему там же общее мнение комитета по поводу союза с Совроссией: “народ ни в коем случае не согласен принять Советскую программу, а так как Россия, по всей видимости, начнет агитационную работу в Турции, то это конечно необходимо принять, всеми силами избегая близких соприкосновений". Губернатор ответил на это в очень решительной форме (хотя, по частным сведениям, он был только рядовой кемалист) “беря помощь от России мы уже многим ей обязываемся, так что дружественные отношения неизбежны. Кроме того, большевизм движение не местное, а мировое и рано или поздно оно коснется и нас и чтобы не остаться в стороне от всемирного прогресса мы не должны относится к Сов. России так отрицательно. Что же касается русских вообще, находящихся на нашей территории, то я прошу вас. также как требую от всех остальных граждан, уважения к ним и к их идеям”.

И после получения оружия. С прибытием первой партии оружия в Трапезонд отношение к русским резко изменилось, начались придирки, подозрения в агитаторстве. Когда распространился слух, что Особая группа приехала помочь резать греков и армян, она. отвечая на летучку французских аэропланов летучкой же, между прочим писала, что цель большевиков не вражда, а братство народов, то турок — коммунист, которому было поручено составление этой летучки, подвергся самым жестоким преследованиям в течение долгого времени.

Затем начались затруднения въезда и выезда, задержание русских по подозрению в агитаторстве (продолжительных арестов впрочем не было).

Советские газеты, с такими опасностями и риском привозимые в Турцию, не распространялись. а уничтожались и продавались денщиками штабных офицеров в лавки на обертку.

Присылка ган-ботов. Присылка двух военных судов в Россию из Трапезонда и Синопа, якобы в подарок из революционной солидарности, в действительности была вынужденной. Уже несколько раз французский миноносец приходил за ними и турки обрекли их на потопление, когда же был получен категорический приказ прислать гаи-боты в Константинополь, то только благодаря хлопотам и настояниям присутствовавших там совработников, гаи-боты были не потоплены, а отосланы в Совроссию.