За относительно долгий период изучения и обсуждения рассматриваемой проблемы высказывались разные точки зрения, подчас весьма забавные. Например, Л. П. Кочеткова (1915) полагала, что функция продолжения рода является помехой для развития женщин, и призывала стерилизовать их, чтобы устранить эту помеху. Общество она видела с малым количеством мужчин (или вообще без них) и почти без плодовитых женщин. Весьма оригинальный взгляд на женщин был и у О. Вейнингера (1999), при чтении книги которого женоненавистники, думается, получат большое удовольствие.

В настоящее время в средствах массовой информации осуществляется целенаправленное формирование образа маскулинизированной женщины (особенно в западных культурах).

Многие женщины, добившиеся самостоятельно материального благополучия, и, следовательно, могущие жить независимо от заработка супруга, предпочитают не связывать себя брачными узами. Такие женщины, по терминологии журналистки Е. Серовой (2001), относятся к диким . Как пишет эта журналистка, такая женщина не обременена семейными хлопотами, у нее много мужчин, которых она сама выбирает, и вообще она живет в свое удовольствие и при желании имеет возможность полностью самореализоваться. Однако у нее нет главного, что есть у домашней женщины, – семьи и человека (мужа), на которого можно в трудную минуту опереться, нет детей (а если она и заводит ребенка, то его воспитание, особенно мальчика, оказывается неполноценным). У нее имеется недостаток общения, часто появляется хандра. Она остается один на один со своими проблемами и переживает дефицит привязанности, так как ей на длительное время никто не нужен, и она сама, по существу, никому не нужна.

Наблюдается и другая тенденция – феминизация мужчин, формирование пассивного фемининного типа личности. Все это приводит к тому, что, приобретая некоторые свойства, присущие от природы противоположному полу, теряются или плохо используются собственные возможности, данные природой. Тем самым нарушается один из основных принципов развития природы – специализация разных особей в выполнении определенных функций. А ведь еще Ф. Бэкон писал, что счастлив тот, чьи занятия согласуются с его природой.

Надо отметить, что позиция большинства отечественных ученых резко расходится с позицией тех представителей западной науки, которые стоят на феминистских позициях [14] и стремятся доказать равные возможности мужчин и женщин. Хотя есть и те, кто придерживается других взглядов. Так, М. Г. Панкратова (1994) считает, что «возврат» женщины в семью не будет благом, поскольку работающая женщина более самостоятельна и в большей мере способна понимать проблемы и интересы мужа и детей.

В стремлении ни в чем не уступать мужчинам и даже превосходить их феминистки подчас применяют для доказательства этого даже то, что доказательством быть не может. Так, Е. М. Зуйкова и Р. И. Ерусланова (1999) заявляют, ссылаясь на мнение ряда ученых, что уже трехлетние девочки превосходят мальчиков того же возраста в умственных способностях и что это различие в последующие годы только увеличивается. Это утверждение строится на том, что у женщин лучше… память. При этом в сторону отбрасывается доказанный факт опережающего развития, в том числе и интеллектуального, девочек в детском возрасте, которое затем нивелируется и даже выявляется преимущество мальчиков в интеллекте.

...

Иногда ультрафеминистки видят ущемление своих прав там, где их нет; например, одна из феминисток считает, что имеется неравноправная оценка и восприятие мужчины и женщины даже с лингвистической точки зрения. Она указывает на то, что выражение «стать мужчиной» чаще всего означает «стать взрослым», тогда как выражение «стать женщиной» означает подчиниться мужчине и потерять свою девственность. Жаль, что она не знает украинского языка, а то у нее появились бы более веские основания говорить о неравноправном восприятии мужчин и женщин. Ведь на этом языке мужчина – это «чоловик», а женщина – «жинка».

В желании во всем видеть происки мужчин одна из феминисток поставила под сомнение даже возможность женщин выходить раньше мужчин на пенсию. Вот что она пишет по этому поводу: «Непрямая дискриминация вообще не присутствует в качестве концепции в трудовом праве большинства стран, однако она реально существует, обычно в виде протекционистского, по отношению к женщинам, законодательства. Ярким примером является более низкий для женщин возраст выхода на пенсию. Это приводит к уменьшению получаемого женщиной дохода в 2–3 раза. Скрываемая за заботой о здоровье реальная причина вытеснения женщин активного профессионального возраста с рынка труда заключается в том, что, с одной стороны, таким образом осуществляется освобождение рабочих мест для нового поколения, с другой – предполагается, что “молодые бабушки” необходимы для присмотра за внуками, чтобы оба родителя могли работать, так как пособия, которые платит государство по уходу за ребенком, малы, а зарплаты одного работающего для содержания семьи не хватает» (Гапова Е., 1999, с. 48). Конечно, в этих рассуждениях есть резон. Но нельзя забывать, что более ранний пенсионный возраст женщин вовсе не означает обязательность их ухода с работы. Многие женщины работают и будучи пенсионерками. При этом во многих государствах разработаны такие законы о пенсиях, которые подравнивают женские пенсии к мужским.

Утверждается, что мужчина практически не включен в дела семьи и принятие решений, поскольку будто бы «мужские» обязанности выходят за рамки семьи (Арутюнян М. Ю., 1997; Конусов Ю. А., 1987; Радаев В. В., 1997), что мужчина становится инфантильным: не хочет ни за что отвечать, не хочет разделять обязанности пополам (Мережко В. И., 1991).

Как справедливо отмечает В. С. Агеев (1987), «во многих работах явственно ощущается дух протеста против продолжающегося существовать в западном обществе социально-экономического и правового неравенства между мужчинами и женщинами. Во многих работах отчетливо проявляется влияние феминистской идеологии, причем нередко в ее крайних формах, когда отрицаются какие бы то ни было различия и выдвигаются требования абсолютного равенства и полной симметрии в отношениях между полами» (с. 156–157) (иллюстрацией такого положения проблемы на Западе может служить статья французского философа Элизабет Бадинтер, выдержки из которой я привожу далее). Порой принижение роли женщин видится сторонникам феминизма там, где на это нет и намека. Например, И. С. Клецина пишет, что «суждения, утверждающие мужское психологическое преимущество, характерны для психологов Г. М. Бреслава и Б. И. Хасана, авторов статьи “Половые различия и современное школьное образование”. Так, подчеркивается: “В силу биологических и психофизиологических свойств женщина является более конформной и внушаемой, чем мужчина. Ее восприятие более детализировано, отсюда большая чувствительность к внешней упорядоченности, а мышление более конкретно и прагматично, что ориентирует не столько на выявление закономерностей, сколько на получение необходимого результата (с. 65)”» (Клецина И. С., 2004, с. 41–42). Из приводимого отрывка видно, что речь идет не о зависимости женщин от кого-то, что показалось И. С. Клециной, а о том, что у мужчин и женщин имеются разные стили получения и обработки информации, разная направленность мышления. Данные Бреслава и Хасана можно рассматривать и по-другому – как проявление определенных недостатков у мужчин, которые не конформны (т. е. упрямы в своих суждениях), не стремятся к внешней упорядоченности, не обладают конкретным мышлением, а любят философствовать, и т. д.