Кэрли задумалась. При этих словах она ощутила то же, что и в тот момент, когда Рамон поведал о своем решении жениться только на чистокровной испанке, — показалась себе оборванкой из шахтерского поселка.

— Здесь, — продолжал Флетчер, — такие женщины — большая редкость. Винсент Баннистер пришел в отчаяние, узнав, что тебя похитили. Он хотел сам отправиться на поиски разбойников, но, конечно, я не отпустил его. Он городской парень и не обучен скитаться по лесам, гоняясь за преступниками.

Это уж несомненно. Если прежде светловолосый Винсент Баннистер казался Кэрли денди, теперь, после знакомства с Рамоном, она видела в нем пустого фата.

— Между прочим, в конце недели он приедет сюда с отцом. Винсент беспокоился о тебе. Я сообщил ему, что ты благополучно вернулась, и теперь он хочет увидеть тебя.

— Очень мило с его стороны, дядя. Только, надеюсь, он не…

Флетчер бросил на нее строгий взгляд:

— Что, дорогая? Надеюсь, ты тоже хочешь видеть его.

— Винсент очень славный. Просто мне бы не хотелось, чтобы он подумал, будто я… интересуюсь им.

— Так он тебя не интересует? Не скажешь ли почему? Полагаю, это не связано с негодяем Эль Драконом.

Кэрли вздернула подбородок:

— Конечно, нет.

— Если выяснится, что ты солгала мне, Кэрли, если ты вынашиваешь ребенка этого разбойника, клянусь, я…

— Что вы сделаете, дядя Флетчер? — Девушка встала. — Отправите меня с глаз долой? Откажетесь от меня? Заставите бороться за существование на улице?

Флетчер побагровел:

— Конечно, нет. Я вовсе не это имел в виду. — Он пригладил волосы. — Сядь, Кэрли. Необходимо внести ясность в некоторые вопросы.

Она повиновалась.

— То, что я сказал о мужчинах, — правда. Здесь их хватает, но весьма немногие могут похвалиться происхождением, богатством и властью Баннистеров. Это маленькое происшествие не улучшит твою репутацию. Винсент Баннистер намерен жениться на тебе. Он недвусмысленно заявил мне об этом.

— Винсент хочет жениться на мне?

— Конечно, хочет. Почему бы и нет? Ты красивая молодая женщина. Образованная — я сам проследил за этим. Он хочет стать твоим мужем и считает, что это отличная идея.

Кэрли едва сдержала возмущение:

— Я считаю это ужасной идеей и почти не знаю Винсента Баннистера.

Заметив, что нервно теребит свою бархатную юбку, девушка сложила руки на коленях.

— Извини, дорогая, я не хотел волновать тебя. Пусть лучше Винсент скажет тебе об этом сам. Но прошу тебя, после всего случившегося не тяни время. Брак с Винсентом позволит тебе войти в лучшее общество. Я хочу этого для тебя, Кэрли.

«Может, он хочет этого для себя? — подумала девушка. — Однажды дядя признался, что стремится попасть в Земельную комиссию. А Баннистеры, по его словам, обладают большим влиянием». Она тут же невольно вспомнила, как убеждал ее Рамон, что дядя присвоил ранчо дель Роблес. Вдруг купчая с подписью Томаса Гаррисона прикрывает какую-то аферу?

— А что, если я не соглашусь выйти за него замуж? Что, если я хочу вступить в брак по любви?

Флетчер усмехнулся:

— Не будь ребенком, Кэрли. Никакой любви нет. Браки заключаются ради выгоды. Мы оба выиграем, если ты примешь предложение Винсента Баннистера.

— Я не готова к браку. Мне нужно время, чтобы подумать. Я совсем недавно познакомилась с Винсентом.

Такое ей и в голову не приходило. События развивались слишком стремительно. Она знала, что ее. похищение может иметь последствия, но не предполагала ничего подобного.

— У тебя нет никого, кроме меня, Кэрли, — сказал дядя. — Ты должна поверить, что я забочусь о твоих интересах.

Девушка заставила себя улыбнуться. Она многим обязана ему. Он спас ее, дал шанс начать новую жизнь. Кэрли всегда старалась порадовать его, отблагодарить за все, что он сделал, завоевать его симпатию, возможно, даже любовь.

Она готова для него почти на все.

На все, кроме этого.

— Я уже сказала, что Винсент — славный молодой человек. Очень ценю вашу заботу, но я питаю к Винсенту Баннистеру только дружеские чувства и не собираюсь выходить за него. — Она встала и гордо выпрямилась. — А сейчас, если позволите…

Не пытаясь остановить Кэрли, он проводил ее хмурым взглядом.

Флетчер подождал, когда племянница закроет дверь, потом подощел к серванту и налил себе выпить. Обычно он не употреблял спиртное так рано, но упрямая девчонка толкнула его на это. Рот Флетчера искривила мрачная улыбка. Отчасти он восхищался характером, красотой и умом девушки, напоминавшей ему любимую сестру Люси, единственную, которую он по-настоящему уважал. Если бы он встретил женщину, даже не столь сильную духом, как его племянница, он тут же женился бы на ней.

Но это не значит, что он позволит Кэрли своевольничать.

Флетчер поднял изящный хрустальный бокал и отхлебнул бренди, наслаждаясь разлившимся по телу теплом. Напряжение немного спало. Кэрли оказалась сущей напастью, превзошла худшие его ожидания. Он сразу это заметил, хотя девчонка изо всех сил старалась держаться кротко и мягко. Только сильный мужчина сумеет укротить Кэрли. И такого найдет для нее он сам.

Флетчер выпил еще виски. Может, Винсент и кажется сосунком, однако он видел его с любовницей. Молодой человек не побоялся поднять на нее руку, когда возникла необходимость, и решительно поставил женщину на место. А его склонность к любовным утехам гарантирует, что Кэрли родит ему сыновей.

Вполне вероятно, что их отпрыски станут единственными наследниками немолодого Флетчера Остина.

Он снова отхлебнул виски. К счастью, девушка не беременна. В этом Флетчер не сомневался, равно как и в том, что она выйдет замуж за Винсента Баннистера.

Флетчер улыбнулся. Он всегда получал то, что хотел. Так будет и на этот раз. Ему удастся сделать так, что Кэрли и сын его богатого друга Баннистера поженятся к концу следующей недели.

Бездетная и незамужняя Тереза Аполония де ла Герра любила своего племянника Рамона как родного сына. Двадцатилетний Эстебан, ее поую, погиб, когда Испания воевала с Наполеоном. Но, она всегда помнила его. Только близость с братом Диего, его женой Анной Марией и двумя их сыновьями, Андреасом и Рамоном, спасала женщину от одиночества.

Теперь Диего мертв. Андреаса тоже скоро похоронят на холме возле отца. Тереза бросила взгляд на Рамона. Племянник смотрел в окно, на запад.

Подобрав темно-коричневую бомбазиновую юбку, она молча подошла к нему и положила свою тонкую, с синими прожилками руку на его широкое плечо:

— Что случилось, Рамон? Последнее время ты сам не свой. Я знаю, ты все еще оплакиваешь смерть брата, но мне почему-то кажется, что дело не только в этом.