– В самом деле? – оживился барон. – Значит, она сбежала и от него тоже.

Тредиаковский, который на ходу выдумал это, кивнул.

– Зачем, в противном случае, девушке от него скрываться? Небось первым делом именно ему она бы сообщила, где её искать.

– Конечно, если бы любила, – согласился барон.

– Ну вот, а ты чуть было не рассказал ему, куда мы завтра отправляемся.

– Но я же не знал! – отбивался Себастьян.

Он продолжал играть роль человека простодушного, не слишком умного, и Григорий решил ему в этом подыгрывать. Пока, не дай бог, не столкнутся их интересы.

– К счастью, ты проболтаться не успел. Так что еще не поздно нам с тобой от него отделаться.

– Как?

– Очень просто. Надо всего лишь не мешать ему делать то, что он хочет. А хочет он…

– Ехать в Нант! – радостно докончил за него барон.

Усадив Соню в высокое резное кресло, герцогиня продолжала ходить по комнате, в волнении сжимая и разжимая руки.

– Мадам, случилось что-то серьёзное? Когда я подходила к вашей комнате, мне показалось, вы несколько повысили голос, разговаривая с герцогом… Я ничем не могу вам помочь?

– Могу сказать вам по секрету, дитя мое, что вовсе не разговор с мужем меня взволновал, а событие, ему предшествующее. Наша дорогая королева сделала своим доверенным лицом одного человека, который, по-моему, ведёт себя слишком вольно. Нам всем приходится прилагать немало усилий, чтобы о его проделках не узнал король, ведь его величество добрый католик и не потерпит безобразия при своём дворе… Собственно, его участие в ночном происшествии ничем не доказано, но…

– Но что, мадам?

– Сей дворянин, имени которого я пока не могу вам назвать, мастерски владеет шпагой. Думаю, никто не сможет одолеть его и в обычной драке, где в ход идут кулаки. Он легко обольщает женщин одним взглядом своих желто-карих, похожих на кошачьи глаз. Кроме того, он так умеет менять свою внешность, что уже через несколько мгновений из чопорного аристократа может превратиться хоть в простолюдина, хоть в священнослужителя… Однажды на бале-маскараде он переоделся в женское платье и весь вечер морочил своих друзей, которые искали его среди мужских масок…

– Но что же произошло в прошлую ночь?

– Не знаю, но мне непонятно его теперешнее поведение, и я боюсь, что в дальнейшем не раз подумаю, прежде чем поручить ему что-нибудь серьёзное.

Соня догадалась, что этот разговор подруга Марии-Антуанетты завела недаром, что герцогиня имеет на неё какие-то виды. И оказалась права.

– Дитя моё, – начала та вкрадчиво, – судя по вашему рассказу…

– По сведениям от вашего человека в России, – поправила Соня, её задевало бесцеремонное обсуждение жизни и положения, в котором она очутилась.

– Понимаю, вам неприятно наше откровенное вмешательство в вашу жизнь, – согласно кивнула Иоланда, – но раз оно уже произошло… Словом, ответьте на вопрос: связаны ли вы с кем-либо обещаниями, обязательствами или вы совершенно вольны распоряжаться собой?

– Я вольна распоряжаться собой, – сухо подтвердила Соня.

– Ведь вы одна в чужой стране, без денег, без друзей, без поддержки… Кажется, и без документов?

Софья кивнула.

– Вот видите, и при этом вы ухитряетесь выбираться из скользких ситуаций, не терять жизнерадостности, строить какие-то планы. О таких женщинах, как вы, мечтают многие мужчины. Порой они необходимы и монархам… Так вот, за небольшую услугу, которую вы могли бы оказать французскому двору, мы дадим вам не только деньги, но и документы, с ними вы сможете проехать всю Францию из конца в конец без каких бы то ни было препятствий.

Вообще-то Соне приходила в голову мысль, что герцогиня слишком уж бескорыстна. Безвестную иностранку кормят и поят, возят в карете, дают деньги… Почему?

Всё это могло насторожить и более наивного человека, чем княжна. Что Иоланде от неё нужно? Неужели только то, чтобы она час-другой рассказывала королеве свою историю? Нет, Иоланда де Полиньяк вовсе не так проста. Она делала вид, что не замечает напряженных размышлений молодой княжны.

– Неужели вы откажете мне в моей просьбе?

Теперь тон герцогини сделался чуть ли не просительным. Перед её натиском невозможно было устоять.

– И что я должна сделать? – спросила Софья.

– Отвезти письмо австрийскому эрцгерцогу. Письмо королевы хотят доверить ей, полузнакомой иностранке?!

– Но почему выбор пал на меня? – всё ещё не могла понять княжна. – Королева знает об этом? Вы знакомы со мной меньше недели…

– Королева знает, – сказала Иоланда. – Вчера вечером она прислала за мной карету, чтобы сообщить о своём решении послать в Вену именно вас. Она сказала: «У этой девочки честные глаза». А то, что мы знакомы недолго, не беда. Проницательному человеку иной раз достаточно взглянуть на незнакомца, чтобы тут же понять его суть.

«У девочки! – насмешливо подумала Соня. – Двадцать пять лет этой девочке! Что-то мне тревожно… Был бы здесь Григорий, он, наверное, сразу разобрался бы, что к чему…»

– Но я же ничего не умею, – наконец поняв, что ей не удастся отвертеться, растерянно проговорила Соня. – Я вообще впервые в жизни покинула родительский дом!

– Вы, помнится, говорили, что знаете немецкий язык?

– Знаю.

– А больше вам ничего и не надо уметь, – облегченно разулыбалась герцогиня. – У вас ещё есть время осмотреться, кое-чему поучиться – ведь поездка предстоит вам отнюдь не завтра. К тому же вас будет сопровождать тот самый придворный, на которого с самого начала мы решили возложить сие поручение. Теперь мы сможем использовать все его возможности, но при этом курьером будете всё-таки вы. Откровенно говоря, я не соглашалась с предложением Марии-Антуанетты. Женщин вообще редко используют для таких поручений, но её величество настаивала… Письмо, которое она собирается написать своему брату, очень важно для королевы, перед отъездом его зашьют в одно из ваших платьев.

– Станет ли придворный, которого вы отправляете вместе со мной, слушать меня, иностранку, если, как я поняла, он позволяет себе довольно опасные шуточки чуть ли не на виду у короля? – справедливо обеспокоилась Соня.

– Станет, – уверенно сказала герцогиня. – Он уже несколько лет ждет, что ему присвоят титул барона. Теперь Мария-Антуанетта наверняка ему это пообещает. С оговоркой, что зависеть это будет от вашего отзыва о нём, Жозефе Фуше. Теперь я могу назвать вам его имя.

Жозеф Фуше! Мужчина, кому доставляет удовольствие эпатировать придворное общество!

– Когда нужно ехать? – спросила она.

– Думаю, через неделю или дней через десять. Сейчас её величество ждет вестей из Англии… Собственно, вас это не должно беспокоить. Главное было заручиться вашим согласием… Если у вас всё получится как надо, королева выплатит вам десять тысяч ливров. Треть суммы вы получите сразу в виде задатка… Да, я вам не сказала ещё кое-что. Вы поедете с Фуше как его жена. Имя на всякий случай оставим ваше: София…