провернуть нечто другое, потому что с текущим положением дел, победить соперника простым решением проблем не выйдет. Нужно наоборот создать проблемы ему в ответ, иначе о победе и речи идти не может.

Водяной хлыст летит слева, но тут же Огненная Бестия плавно уходит в сторону, повторяя выученные в балетной школе движения. Тело слушается хорошо, это радует и что куда важнее, это позволяет уворачиваться от атак. Кроме того, с мастером танцев девушка училась не выступлениям в опере, а всё же боевой составляющей. Так что двигалась она в первую очередь как можно эффективнее, а не красивее. Но сразу же, с другой стороны, летит второй хлыст, третий — все сразу и почти одновременно, а финальный удар придётся…

— Сейчас! — в сознании Ады мелькнуло скорее интуитивное предположение, чем чёткий расчёт, но как только пронеслась вибрация по воде, то сразу же произошла атака. — Сама вибрация по всей видимости и является сердцем Кракена, которое и влияет на физический мир. Хорошо, с этой теорией разобрались, теперь предугадывать атаки будет легче.

Шаг за шагом, метр за метр, не обязательно вперёд, только туда, куда позволяет идти течение, постепенно воительница приближалась всё ближе к гигантской волне, на которой стоял Кракен. И маг воды улыбался, он быстро понял в чём причина резкого уменьшения процента собственных попаданий. Более того, соперник куда лучше слышал море и в момент отделил нужный инструмент в общем оркестре, позволяя сопернице танцевать, но ровно до заключительного акта, как казалось собственного спектакля.

И вот расстояние сократилось до двадцати метров, после чего глаза Кракена расширились. В один миг всё замерло, после чего сердце Ады ударило совсем не в такт, нарушая мелодию и вызывая диссонанс, закрепляемый артефактом на её руке, который на момент навязал морю собственную волю. Собственные заклинания мага воды пропустили такт, лишь один музыкальный метр, но им уже во всю воспользовалась Огненная Бестия. Полуторный клинок стрелой полетел прямо в лицо соперника, а водные барьеры на пути разошлись перед ним из-за того же влияния перстня.

— Что-то я расслабился… — ошеломлённо пробурчал Кракен, проводя пальцами по рассечённой щеке: а ведь меч мог и промеж глаз прилететь, если бы соперница захотела.

Через мгновения водяное щупальце вернуло оружие в руки Ады и тренировка продолжилась. Теперь бои проходили… всё ещё в одни ворота, ведь маг воды сделал выводы и более не терял бдительности, однако изменилась самая песня моря. Теперь оба паресиса буквально соревновались в предсказаниях мелодий друг друга, ведь именно в этом и крылся весь секрет. Хочешь — вообще разрушай мелодию и использую случай для такта своего сердца, чтобы враг ничего не смог предугадать. Но тогда учитывай, что эффективность взаимодействия с тенями Кихариса упадёт. Тогда можешь попробовать сотворить свой собственный ритм, ключ к которому найдёшь только ты или противник через некоторое время, зависящее от уровня смышлёности. Поэтому лучше менять ритм как можно чаще, но не забывая балансировать между защищённостью своеобразного шифра и его трудозатратами, которые прямо влияют на эффективность в бою.

Тем временем Алентина незаметно для двух увлёкшихся этиамариев переместилась на единственную скалу у этого берега, где аккуратно присела на край и спустила ноги вниз, принявшись создавать птиц. Повинуясь воле паресиса нити воды в миг появлялись прямо из влажного воздуха, после чего струйками бежали по сложным путям, затвердевая и создавая сначала общую форму, а затем привнося в фигуры различные детали. Гордые орлы, храбрые соколы, радужные птички с островов и мудрые филины, способные перегрызть глотку даже лисицам. Одним за другим создания криероса взлетали в небо, сияя в лучах солнца разными цветами из-за манипулирования преломлением лучей. Все создания один в один, как в тот день, когда Ледяная Королева имела счастье их увидеть. Такой точности завидовали многие смертные, в том числе и лучшие мастера различных миров, но сама создательница с грустью мечтала о сотворении чего-то своего, уникального. Но как она не старалась, получались лишь один в один копии чего-то ранее увиденного. Само чувство рефлексии было чуждо виду вобравших в себя лёд и покрывших себя льдом смертных. Вся их культура и искусство — лишь собранные коллекции случайных гостей. И сколь бы не было прекрасным идеальное повторение шедевра, копия всегда остаётся лишь копией.

— Они быстро учатся, — рядом присел Лансемалион Бальмуар, тоже наблюдающий за уроком и освоением собственного перстня. — Во многом благодаря тебе. Когда-то я тоже учился у громовой птицы магии молний, всё же они являются естественными носителями магии. Получалось не очень, всё же разговаривать они не умеют. Но порой мне казалось, что эти волшебные создания куда умнее нас. По крайне мере в истории не зафиксировано ни одной войны, развязанной громовыми птицами ради ресурсов или из-за каких-то глупых обид лидеров прайдов, скорее наоборот… В те времена вообще войн не было, ведь выживать было тяжело. А как появился избыток ресурсов, то сразу же появились и войны, и воины.

Алентина холодно и одновременно мечтательно улыбнулась, после чего рядом появилась трёхметровая громовая птица со сломанным крылом. Лишь такую представительница вида криерососов видела за всю свою жизнь. И, казалось бы, шаг влево, шаг вправо, эксперимент и попытка, как вот уже можно и создать такую же птицу, только с целым крылом. Даже ребёнок из вида людей сможет это сделать, подключив воображение, ведь достаточно просто отзеркалить целое крыло и всё… Но для Ледяной Королевы подобное сродни прикосновению к звёздам, столь же невозможно.

— Я отправил ещё сотню писем и буду ждать ответа, — не очень уверенно, с двумя долями чувств сожаления и вины в голосе произнёс аристократ.

— Ничего страшного, — казалось бы совсем безразлично и блаженно глядя в сторону горизонта ответила Алентина. — Я умею ждать.

Столько лет уже прошло с момента данного обещания, но его Лансемалион Бальмуар так и не смог выполнить, хотя действительно пытался и пытается. Уже десятки тысяч писем отправились в разные уголки мира, столько попыток предпринято, но все переговоры заканчиваются одним и тем же — отказом.

Никто из мастеров не хочет связываться с представительницей вида криеросов. Да и в принципе все творческие смертные с опаской относятся к виду ледяных копировальщиков. Они их недолюбливают и не хотят иметь с ними ничего общего. И наверно трудно их в этом винить. Но пусть Эдем и мал, но в нём живёт множество самых разных смертных, поэтому аристократ не сдавался, ведь точно знал, что когда-нибудь кто-нибудь ответит согласием.

Глава 17

— Так-с, значит уже наступил новый год по единому календарю… — произнёс Ланс, начав проставлять даты на документах.

Как, наверное, можно догадаться, раз единый год короче года на Эдеме, то здесь его празднуют в разные дни, порой даже под два раза на один оборот местной планеты. Таким образом получается граждане мира Этия могут праздновать целых три новых года за год, собственно, два по единому календарю и один свой. Ну и из-за требований по документации все смертные, более-менее занимающиеся серьёзными делами, держат в своих домах по два календаря. Такие вот дела.

И сейчас, по единому календарю наступил уже две тысячи двести девяносто шестой год, который, как и все предыдущие как в этой эре, так и в прошлых, будет таким же стабильным и процветающим. Других годов в Эдеме в принципе нет. И даже пусть воды Атес серьёзно пострадали из-за относительно недавних происшествий на левиафане, но всё равно общей картины дел этот момент не меняет. Всё идёт по плану, как и всегда.

Лансемалион Бальмуар продолжал писать и писать, заполнять таблицы, ставить подписи и аккуратно разделять стопочки. Наконец-то удалось лично пообщаться с этириданосом, которого обработала Ада. В принципе, ничего менять аристократ не собирался и продолжил развивать тот же вектор направления плана развития отношений. Хотя, наверное, лучше будет обратно всё передать Огненной Бестии, которая и сама превосходно справляется со всякими поздравлениями и прочими формальностями. Да и скорее всего она также всё это время переписывалась с другим рабом, которому хозяин Кракена поручил тоже самое. Быть может этот другой раб и есть Кракен, кто знает.

Не стоит забывать и про