ждать, – отрезала Таласса. – С каждым днём вы забираете всё больше и больше морских богатств, не зная меры в своей жадности.

Что имперский уполномоченный Бенедикт говорил маме на приёме? Что-то насчёт новых квот на моллюсков?

– Мы можем это остановить! – воскликнула я. – Моя мама входит в Совет. Уверена, если объяснить ей, что происходит, она придумает, как это исправить. Просто дайте нам немного времени.

Таласса указала на большую золотую луну в небе над нами:

– Времени больше нет. Сегодня луна с нами. Море сильно и голодно, и оно готово ударить по тем, кто его обокрал!

– Пожалуйста! – закричала Моппи. – Выслушайте нас! Мы можем вам помочь! Отдайте нам корону, и я сделаю так, что они перестанут собирать всех улиток подчистую, клянусь!

Королева Таласса задумчиво провела зеленоватым пальцем по короне:

– Ваши люди доверили нам эту корону, чтобы мы хранили её, пока не придёт тот, кто будет её достоин. Но вы, обитатели суши, доказали, что не заслуживаете её. Вы не дорожите дарами моря. У вас нет прав на эту корону. Теперь она принадлежит мне. Я призову Опустошение, чтобы избавить Медазию от ваших сородичей, и стану править и морем, и землёй!

Русалки заревели и засвистели – все, кроме бирюзовой девочки рядом с нашей клеткой. Она взглянула на нас, а затем в сторону берега, в направлении порта Меды, где в сгустившихся сумерках начали зажигаться первые фонари и лампы.

– Моя королева, это большой риск, – заговорила она. – Обитатели суши сильны. Опустошение нанесёт им серьёзный урон, но в то же время страшно их разозлит. Они пойдут на нас с оружием из дыма и железа. Море окрасится в алый, но не только от их крови.

– Замолчи, Нерин! – приказала Таласса. – Не забывайся! Ты не королева. Тебя и дочерью моря можно назвать лишь с натяжкой.

Бирюзовая русалка плотно сжала губы и опустила голову.

Я покосилась на Моппи:

– Слышала когда-нибудь об Опустошении?

– Нет. Но что-то мне подсказывает: что бы так ни называлось, это лучше предотвратить.

– Отправляйтесь готовиться! – скомандовала Таласса. – Когда наступит прилив, а луна будет в зените, я проведу древний ритуал!

– Погодите! – закричала я. – Что вы собираетесь делать? Что это такое, ваше Опустошение?

Таласса задумалась, а потом ответила:

– Скоро узнаете. Если доживёте. – Она многозначительно махнула рукой на бегущие к берегу приливные волны. – Мелит, Амара, Ашера, Халия – за мной, – обратилась королева к остальным русалкам и бросила презрительный взгляд на бирюзовую девочку. – А Нерин пусть охраняет обитателей суши. Всё равно от неё больше никакой пользы.

Девочка придушенно ахнула и сжала кулак. Но Таласса этого не заметила: она вместе с четырьмя воительницами уже уплывала прочь. Их смех, полный дикого веселья, разносился по волнам. Они одновременно нырнули, грациозно взмахнув отливающими серебром синими и зелёными хвостами, и скрылись в глубине.

Я покосилась на нашу тюремщицу. Она решительно сжимала древко копья, но её плечи слегка ссутулились. Мне даже показалось, что по её щеке скатилась слеза. Хотя, возможно, это были просто брызги.

– Она не выглядит такой уж сильной, – шепнула мне Моппи. – Остальные русалки ни во что её не ставят. Спорим, я её завалю?

– А потом что? – зашипела я в ответ. – Мы всё равно останемся в этой клетке, где нас слопают заживо. – Я отмахнулась от рыбок, продолжающих жевать мои пальцы.

– Слопают заживо? – Моппи обвела недоумённым взглядом пустую воду вокруг себя.

Я застонала:

– Неважно, забудь.

Вода уже была мне по грудь. Такими темпами нашу клетку скоро затопит. Сердце колотилось в груди, но я старалась не поддаваться панике. Мы слишком далеко зашли, чтобы сдаваться сейчас. Нужно сохранять спокойствие и собранность, как мама во время деловых переговоров. «Фокус в том, чтобы догадаться, чего хотят другие, – однажды сказала она мне. – И затем убедить их, что ты можешь им это дать».

– Давай сначала попробуем с ней поговорить, – предложила я. – И в этот раз, пожалуйста, не пытайся мне помогать.

Моппи закатила глаза, но не стала меня останавливать, когда я проплыла мимо неё и прижалась к стенке клетки напротив камня, на котором сидела Нерин. Девочка не отрывала глаз от той части моря, где исчезли остальные русалки. Я кашлянула:

– Так, может, расскажешь, в чём именно заключается Опустошение?

Нерин с подозрением посмотрела на меня и пожала плечами:

– Почему бы и нет – вам ведь всё равно вряд ли удастся его остановить. Это огромная волна. Таласса хочет направить её на ваш город.

– На порт Меды?! – ужаснулась Моппи.

Я внутренне похолодела:

– Волнорезы защитят пристань.

– Но не рыбацкие деревни! – возразила Моппи. – Жители побережья окажутся беспомощны! Это будет хуже зимних бурь!

Я повернулась к Нерин:

– Ты права. Война между нашими народами приведёт к многочисленным жертвам с обеих сторон. Ты не знаешь способа, как мы можем этому помешать?

Нерин прокрутила в пальцах длинную прядь своих переливающихся тёмно-фиолетовых волос:

– Таласса отдала приказ.

– Зачем тебе её слушаться? – возмутилась Моппи. – Она относится к тебе как к ничтожеству!

– Потому что она королева.

– А как она ею стала? Она дочь предыдущей королевы?

– Нет. Наших королев выбирают за отважные дела, это звание не передаётся по наследству. Таласса стала королевой, потому что прошла Испытание. – Нерин хмыкнула. – Ну, по её словам.

Я почти чувствовала близость решения – осталось лишь его найти.

– Так… значит, ты считаешь, что она недостойна быть королевой? – осторожно спросила я.

– Да. Она заносчивая и эгоистичная.

– А в чём заключается Испытание?

Нерин слегка оживилась и оскалилась:

– Нужно встретиться с Погибелью, величайшей охотницей нашего моря, и выжить.

– Ай! – Острая боль прошила мою ногу, и я рефлекторно ею лягнула.

– Что с тобой? – спросила Моппи.

– Глупая рыба думает, что я наживка, вот что, – проворчала я. – Тебя они не трогают?

– Нет.

Конечно нет. Видимо, я гораздо вкуснее.

– Эта Погибель, – вернулась я к главной теме разговора, – она какое-то чудовище?

– О, это восхитительное создание! – с восторгом пустилась в объяснения Нерин. – Её глаза черны, как бездна, кожа жалит при прикосновении, и зубов у неё столько, что не сосчитать! Её плавники разрезают воду как мечи, и она может учуять кровь на расстоянии сотни миль! Она холодна и безжалостна, как сама смерть!

– Похоже на сумеречную акулу, – заметила Моппи. – Папа рассказывал мне о них. Он как-то раз видел одну, когда поздно вечером нырял за улитками. Сказал, что она съела его фонарь, а он сам едва спасся.

– А в чём состоит Испытание? – продолжила я расспросы.

– Нужно вернуться с трофеем, – ответила Нерин. – Таласса носит на шее зуб Погибели. Видела его?

Меня передёрнуло от воспоминания о том