Вскоре Мей уже отчаянно желала сократить разделяющее их с мужем расстояние. Ей стоило больших усилий не придвинуться к нему ближе. После всего, что произошло за последние дни, желание близости с ним оказалось наиболее действенным способом налаживания взаимопонимания.

Секс. Великолепный и всепоглощающий. Прежде Мей считала, что этого вполне достаточно. Ей даже удалось убедить себя, что любовь несущественна. Однако впоследствии эту точку зрения пришлось пересмотреть. Чувства не менее важны. Осознание отсутствия любви, казалось, каждый день понемногу убавляло Мей жизни.

Но сейчас все отошло на задний план. В ней пробудилась такая жажда, которую мог утолить только Коста.

Сдавленный стон вырвался из груди Мей, и она сделала едва уловимое движение, которое Киприади скорее ощутил нежели заметил. Однако через мгновение Мей удалось взять себя в руки. В следующую секунду долгое медлительное движение языка Косты вокруг ее собственного едва не привело Мей к потере с таким трудом установленного над собой контроля. Она едва устояла под натиском эмоций.

Однако не прошло и минуты, как Коста почувствовал, что жена пренебрегла доводами рассудка и поддалась уговорам сердца. Сначала он ощутил робкое прикосновение Мей к плечам, а затем она обвила его шею руками.

Что-то дрогнуло в душе Косты. И по телу тоже пробежала судорога, заставившая притянуть Мей ближе, сильнее стиснуть ее в объятиях.

Их поцелуй углубился, приобрел окраску бесстыдной жажды. Оба словно пылали в чувственном пожаре.

Мей потеряла чувство времени и пространства. Единственное, чего она желала, это стать частью Косты. Одежда препятствовала этому, поэтому от нее следовало освободиться. И не успела еще Мей осознать данную мысль, как ее пальцы отправились на поиски ременной пряжки и молнии на брюках мужа.

Каково же было изумление Мей, когда тот стиснул ее руки и отодвинул подальше. Не понимая, что происходит, она неуверенно облизнула губы. Заметив это движение, Коста взял ее лицо в ладони и заглянул в голубые глаза.

— Ты моя жена, — нежно произнес он. — Воздух, которым я дышу. Моя жизнь. — Палец Косты медленно скользнул вниз по шее Мей и остановился в трогательной ямке, где отчетливо ощущалась пульсация. — Тебе принадлежит мое сердце. И вообще я весь. — Он улыбнулся, и у Мей перехватило дыхание. — Знай, что так будет всегда.

Она молчала, не в силах вымолвить ни слова.

— С самого начала, — добавил Коста, — как только я увидел тебя, остальные женщины словно перестали для меня существовать. Только ты, есть только ты…

— Но ведь мы… — сдавленно начала Мей.

— Женились, чтобы доставить удовольствие своим уважаемым родителям. Обеспечили такое положение, при котором бизнес остался в подчинении объединенной семьи, — подхватил Коста, легонько дотрагиваясь до ее

полной нижней губы. — Ты в самом деле так считаешь?

— Но ты говорил…

— Я сделал тебе предложение стать моей женой.

— А я думала…

— Чересчур много, — улыбнулся Коста. — Я люблю тебя. Тебя саму. Такой, какая ты есть.

— Любишь? — повторила Мей, чувствуя, как в душе зарождается надежда.

— Неужели ты всерьез полагаешь, что я способен официально связать себя узами брака с женщиной, ожидая, что она станет матерью моих детей и… — Коста замолчал и покачал головой. — Солнышко, неужели ты еще не успела как следует изучить меня?

Вообще-то Мей считала, что хорошо знает своего супруга. Во всяком случае, так ей казалось до вмешательства в их налаженную жизнь знойной итальянки.

— Но Франческа…

— Эту интриганку я придушил бы собственными руками! — помрачнел Коста. — Что же касается Антонио… — На скуле Косты нервно задергался мускул. — Искушение хотя бы разок дать ему в челюсть и сейчас не покидает меня.

Вполне понятное для оскорбленного супруга желание, подумала Мей. Однако Бьянка в этой истории лишь исполнитель, а вот любвеобильная племянница тетушки Лючии…

Словно прочитав мысли жены, Коста произнес:

— Сегодня Франческе было предъявлено предписание покинуть страну в двадцать четыре часа. Думаю, она уже собирает вещички.

Тон мужа был столь жестким, что Мей могла не сомневаться: Коста лично позаботился о скорейшем предъявлении данного ультиматума, а возможно, даже лично присутствовал при этом.

— Понятно, — медленно произнесла она. Коста вдруг улыбнулся.

— Что тебе понятно, дорогая? Мей задумчиво потерла лоб.

— Куда мы отсюда отправимся?

— Сейчас? — Киприади вновь притянул жену к себе. — В спальню, где займемся любовью. — Он нежно поцеловал ее в теплую макушку.

По телу Мей пробежала волнующая дрожь. Коста тем временем тихо добавил:

— Я хочу показать, как ты дорога мне.

Он расстегнул пуговицы на ее блузке, затем помог снять ее. Потом настал черед юбки и трусиков. Мей сама сбросила туфли и бюстгальтер.

— Ты никогда не должна сомневаться в моей любви. — Кончиками пальцев он обвел по кругу сначала одну грудь Мей, потом другую, наблюдая, как поднимаются розовые соски. Склонившись, Коста легонько сжал один тугой бутон зубами, и Мей пошатнулась под ударом волны граничащего с болью наслаждения.

— Так нечестно, — прерывисто произнесла она, тут же протянув руку к пряжке его ремня.

Спустя минуту Коста отбросил в сторону брюки вместе с трусами.

— Так лучше?

— Намного, — шепотом ответила Мей.

— Я собирался пригласить тебя на ужин, — не совсем кстати вспомнил он. Его жена в эту минуту предприняла некое нежное исследование, которое в очень скором будущем должно было возыметь весьма приятные последствия.

— Может, позже? — пробормотала она, не отрываясь от своего занятия.

— С шампанским… — сдавленно добавил Коста. У него перехватило дыхание от первого прилива наслаждения.

— И пусть подадут еду в номер, — сказала Мей за мгновение до того, как муж унес ее в спальню.

Ужинали поздно, после полуночи.

Перед этим была быстрая и интенсивная любовь. Позже супруги вновь погрузились в чувственную нирвану, по своей насыщенности превзошедшую все, что им когда-либо доводилось испытывать.

Затем последовало неспешное принятие душа, после которого они набросили халаты и, попивая французское шампанское, стали дожидаться заказанных блюд.

С аппетитом опустошив тарелку, Мей откинулась на спинку стула. Ей еще о многом хотелось спросить. И кое-что сказать. А сейчас как раз выдался очень подходящий случай.

Она взглянула на мужа и увидела тонкими лучами расходящиеся от уголков глаз морщинки и темнеющую на скулах поросль щетины. После занятий любовью Коста выглядел расслабленным, но, несмотря ни на что, его окружала аура силы и удачливости. Мей знала, что так будет всегда.