Мало того, тысячи немецких евреев лишь смутно припоминали о еврейском прошлом своих семейств. Далекие предки многих из них обратились в христи­анство, или они сами обратились, или были детьми от смешанных браков. Для них, как и для многих других, еврейство было лишь каким-то пережитком далекого прошлого, мало что значившим в их по­вседневной жизни; в их головах не укладывалось, как это может быть, что для других немцев — иног­да даже родственников — они вдруг стали париями.

После аннексии Австрии в марте 1938 г. к евреям стали применяться еще более суровые меры — и при еще более широкой поддержке населения. То же произошло и позже в том же году, когда немцы захватили Судеты. Но самым страшным был инци­дент, известный как «Kristallnacht» — «Хрустальная ночь», случившийся с 9 на 10 ноября. В ту ночь по всей Германии и Австрии громили собственность евреев. Германское правительство, устроившее эту акцию, заявило, что это была спонтанная вспышка народного негодования в ответ на убийство евреем немецкого официального лица. На евреев были нало­жены штраф в 1 миллиард марок и новые ограниче­ния, направленные на арианизацию экономической жизни. Прокатилась волна массовых арестов, огром­ное число евреев было помещено в концентрацион­ные лагеря; детей изгоняли из школ; еврейская куль­турная и экономическая жизнь была остановлена.

Теперь уже эмиграция началась и началась все­рьез — большинство евреев, включая даже владель­цев крупного бизнеса и больших состояний, поня­ли, что другого выхода, кроме как бежать, у них нет. Правительство, заинтересованное в этом процессе, открыло в Вене агентство, которое ускоряло эмигра­цию и экспроприировало собственность евреев. В намерения правительства входило не только очистить от евреев Германию, но и спровоцировать антисе­митскую реакцию в странах, куда хлынет поток ев­рейских эмигрантов. Эта политика продолжалась до 1941 г., после чего эмиграция была запрещена.

К 1939 г. образ мыслей Гитлера и его публичные выступления переместились с идеи простого вытес­нения евреев из Германии на физическое их унич­тожение.

1 сентября 1939 г. Германия вторглась в Польшу, и антиеврейские законы распространялись на окку­пированные территории по мере их подпадания под власть германской военной машины. Уничтожение евреев на польских территориях считалось делом более приоритетным, чем даже действия, продикто­ванные военными интересами. Живая сила и транс­портные средства, необходимые для военных дей­ствий, использовались для войны против евреев и подстрекательства антиеврейских беспорядков. Еврей­ское население сосредоточивали в гетто, уже суще­ствовавшие к этому времени, самое старое — в Лод­зи, самое большое — в Варшаве. Евреев заставляли носить отличительные знаки, чаще всего желтую шестиконечную звезду. Выход за территорию гетто наказывался смертью. Имущество евреев конфиско­вывалось; они были обречены непосильно работать, голодать, терпеть зверское обращение. Население гет­то принуждали работать на объектах, имеющих от­ношение к военным действиям, в частности на стро­ительстве дорог.

В пределах гетто жизнь регулировали еврейские со­веты, подчиненные немцам. Такая организация в ка­кой-то мере напоминала образцы еврейской полуавто­номии, существовавшие во времена до эмансипации, и создавала иллюзию, что все более или менее нор­мально. Сначала евреи еще могли получать помощь от внешних еврейских организаций, а лица, отбывающие трудовую повинность, получали пайки. В более круп­ных и более организованных гетто работали социальные учреждения для борьбы с перенаселением, нищетой и болезнями. Некоторые евреи даже получали от немцев экономические концессии — за взятки и сотрудниче­ство. Но к концу 1941 г. ограничения усилились, голод, болезни и смертность резко возросли.

После вторжения фашистов во Францию в 1940 г. евреи были изгнаны с оккупированных территорий в коллаборационистскую Францию Виши. Правитель­ство Виши на юге страны в соответствии с требова­ниями немцев запретило евреям всякую обществен­ную деятельность и лишило гражданских прав всех не имеющих французского гражданства. Бежавшие во Францию немецкие и польские евреи были аресто­ваны. Но в оккупированном Париже не было гетто, и хотя многих евреев вывезли, некоторым удалось с помощью друзей перехитрить полицию.

В Голландии преследование евреев вызвало всена­родный гнев, приведший ко всеобщей забастовке, которую пришлось подавлять военной силой. Еще большую поддержку евреям оказали датчане — они тайком перевезли через пролив в Швецию всю еврейскую общину. В Болгарии евреи тоже оказались в безопасности, поскольку и народ и правительство отказались сотрудничать с немцами.

* * *

КОНЦЕНТРАЦИОННЫЕ ЛАГЕРЯ

Первые концентрационные лагеря в Германии не были предназначены специально для евреев; их целью было изоли­ровать всех подозреваемых в оппозиции нацистскому режиму. Одним из первых (в 1933 г.) был построен лагерь Дахау, около Мюнхена. Первыми заключенными были коммунисты, члены профсоюзов и социалисты, а также еврейские писатели, журна­листы и юристы. Позже к ним присоединились свидетели Иего­вы и гомосексуалисты. Поначалу юридическая система требова­ла наличия ордера на всякое задержание, хотя срок задержания не ограничивался. Но в 1934 г. гестапо (тайная полиция) полу­чило полномочия задерживать любого по своему усмотрению без всякого суда, и сами лагеря были переданы под его кон­троль. В это время был расширен лагерь Дахау и созданы новые — в Заксенхаузене и Бухенвальде. С 1937 г. евреев интернировали в лагеря просто на основании того, что они евреи (а не по причине принадлежности к какому-нибудь из запрещенных объединений).

Перенаселенность лагерей стала настоящей проблемой пос­ле аннексии Австрии и «Хрустальной ночи» 1938 г. На следу­ющий год евреев начали интернировать за нарушение всевоз­можных мелких дискриминационных предписаний (типа запрета сидеть на парковых скамейках), а также за нарушение законов о расовой чистоте. Однако до начала второй мировой войны евреи имели возможность освободиться из лагеря, если им удавалось доказать, что они могут уехать из Германии. Соб­ственно говоря, в 1939 г. число интернированных евреев даже снизилось.

С началом второй мировой войны природа лагерей измени­лась: они уже предназначались не просто для изоляции, а для эксплуатации труда заключенных и их уничтожения. Под пред­логом заботы о безопасности число заключенных резко воз­росло. Строилось много новых лагерей, в том числе в Освен­циме и Майданеке (Польша). К 1942 г. число заключенных достигло 100 000 (по сравнению с 25 000 до войны), а к 1944 — 1 миллиона.

Еще до того, как были окончательно сформулированы пла­ны глобального уничтожения евреев, концентрационные лагеря использовались для уничтожения отдельных групп, например в рамках программы эйтаназии (умерщвления душевно- и хрони­чески больных) или действовавшей в Равенсбрюке (женский лагерь) программы уничтожения беременных еврейских жен­щин. Начиная с 1941 г. несколько лагерей было оборудовано крематориями для сжигания трупов, признанных негодными для научных исследований в медицинских институтах; заключенных, работавших в крематориях, периодически расстреливали, чтобы предотвратить утечку информации.

В 1941 г. появились лагеря, специально задуманные как лагеря массового уничтожения. Они должны были механизиро­вать работу подвижных