– Превосходный аромат, – подытожил он и сделал глоток, но тут же сплюнул и поморщился. – Это же кровь!

Я взял со стола бутылку, из которой пил Тони, и поднес ее горлышко к носу. Пахло вином. Очень хорошим, дорогим. Я аккуратно сделал глоток прямо из горлышка. Отличное вино.

– Тони, тебе показалось. Великолепное вино. Я такого никогда раньше не пробовал. Интересно, какая у него выдержка?

– Говорю тебе, Саймон, это кровь! Я что, по-твоему, не отличу вкус вина от вкуса крови?

– Слушай, Тони, я тоже несколько напуган всем тем, что здесь происходит. Но это не повод для истерики. Иначе мы действительно не выберемся отсюда.

Я сделал еще один глоток и почувствовал характерный для крови металлический привкус. Я резко выплюнул ее, чуть не забрызгав Тони. Во рту сразу пересохло, захотелось пить. Я наклонился и принялся сплевывать вязкую слюну, которая заполняла мне рот.

– Значит, вино? – спросил мальчик.

– Извини, Тони, ты был прав. Это кровь.

Очень хотелось пить. Мы с Тони направили наши фонари на стол. Там было множество бутылок, но пить из них мы не рискнули.

– Пойдем дальше, – предложил я. – Нам нужно поскорее найти этих американцев и убираться отсюда.

– Если они еще живы, – ответил Тони.

Мы пошли к следующему залу, где располагался бар. В баре было темно, и лишь стойка в дальнем углу зала была освещена тусклым светом ламп.

– Может быть, хоть здесь можно найти нормальную выпивку? – поинтересовался Энтони. – Не могу больше чувствовать себя вампиром.

– Можно рискнуть, – согласился я. Действительно, очень хотелось избавиться от этого металлического привкуса. – Но я первым пробовать не стану.

– Опять придется все пробовать мне? Я начинаю казаться себе слугой императора-параноика, обязанным отведать блюдо хозяина, чтобы тот убедился, что оно не отравлено, – болтал Тони, чтобы заглушить страх.

– Да, тревожная, наверное, у них была жизнь. Каждый обед мог стать последним, – сказал я, решив его поддержать. – Но, в любом случае, лучше уж есть такие обеды, чем питаться блюдами ирландской кухни. Только не обижайся.

Мы направились к стойке, которая призывно светилась в дальнем углу. Множество бутылок с различными напитками, рюмки, такие чистые и прозрачные, блестящие краны, которые только и ждут того, чтобы к ним поднесли бокалы, и они сразу же наполнят их прохладным светлым пивом – все это усиливало нашу жажду. Мы были путниками, отбившимися от каравана и затерявшимися в бескрайней пустыне. Последние капли воды закончились дня два назад, и во рту пересохло так, что язык прилипал к небу. Барная стойка была нашим оазисом. Только бы она не оказалась миражом! Я представил себе, как пена слегка щекочет губы, а прохладное пиво заполняет рот. Да к черту пиво! Сейчас бы очень кстати оказалась обычная вода. Какой бы вкусной она была!

– Выглядит заманчиво, – сказал Энтони. – Где же бармен?

– Где, черт побери, весь персонал и все эти американцы? – спросил в свою очередь я.

– Стоп! – крикнул Тони. – Ты видел это?

– Что? – спросил я.

– Одна из рюмок пошевелилась, – проговорил Тони.

Я пригляделся. Рюмки, как и положено, висели кверху ножками над стойкой. В следующее мгновение одна из рюмок вылетела и, пролетев между мной и Энтони, разбилась о стену позади нас. Не прошло и трех секунд, как вслед за ней почти одновременно полетели еще две рюмки. Мы в последний момент успели присесть, и рюмки пролетели мимо. Тони одним большим прыжком добрался до ближайшего столика и перевернул его. В стол с дребезгом ударились еще несколько рюмок. Я побежал к Тони. Мелкие осколки хрустели под моими ногами. Мы затаились за столом и накрыли руками головы. Через несколько секунд удары по столу стали ощутимее. С каждым ударом нас стало обдавать брызгами. В воздухе запахло спиртным.

– Бутылки пошли, – заметил Тони.

Я видел, как некоторые бутылки и бокалы пролетали над нашими головами и разбивались о стену.

– Интересно, много там еще посуды? – спросил я.

Вокруг нас образовались большие лужи: вино, виски, коньяк. Через несколько мгновений к бутылкам добавилось еще что-то. Это было точно не стекло. Что-то с глухим стуком ударилось о крышку стола. Внезапно сбоку от меня на уровне глаз блеснула сталь. Я повернулся. Это было лезвие большого ножа. Нож пробил насквозь крышку стола, и теперь его лезвие находилось в нескольких сантиметрах от моего лица. Следующий нож, пробивший стол, прорезал мой пиджак.

– Надо убираться отсюда! – крикнул я Тони. – Берем стол и быстро двигаемся к той двери, – я указал на выход в следующий зал.

Мы уперлись в ножки стола и стали продвигаться к выходу из бара. Пол был весь залит алкоголем и засыпан осколками стекла. Посуда продолжала лететь в наш деревянный щит. Наконец, мы добрались до дверей и выскочили из зала. Тони оглянулся.

– Черт! – крикнул он и бросился закрывать двери.

Вовремя. Вся мебель в баре, медленно покачиваясь, начала подниматься в воздух: столы, стулья, барные табуреты. Затем они все быстрее стали двигаться в нашу сторону. Как только Тони закрыл двери, вся мебель, что была в баре, с грохотом обрушилась на них. Двери выдержали. Было слышно, как за ними с треском ломаются столы и стулья.

– А мило мы зашли выпить, – сказал, отдышавшись, Тони.

– Отличная профилактика алкоголизма. Как рукой снимает, – ответил я.

Мы огляделись по сторонам. Это была все та же столовая, в которой недавно правил бал немой Ларри.

– Как мы умудрились сюда попасть? – спросил я.

– А я давно замечал – стоит пойти за тобой, и обязательно оказываешься там, где жратва.

– Погоди. Мы вошли из столовой в бар, а потом из него прошли в дверь, которая никак не могла вести обратно в столовую. Черт! Бьюсь об заклад, что мы должны были пройти в другой зал.

– А, может, это и есть другой зал? – неуверенно проговорил Тони.

Я осмотрелся. Только сейчас я понял, что с электричеством все было в порядке. Люстры освещали просторный зал. Да, это была та самая столовая. Портреты на стенах, стол… На столе, правда, ничего не было.

– А где скатерть? Где еда? – спросил я.

– Все же тебя интересует только это!

Молодец мальчик, хорошо держится.

– Тем более. Нет еды – значит, не имеет смысла здесь задерживаться, – согласился я и направился к дверям в другом конце зала.

– Как думаешь, куда приведут нас эти двери? Я тут знаю один бар по соседству. Правда, там сейчас грязновато и встречают в нем недружелюбно. Если за этой дверью снова он, я, пожалуй, откажусь... Тони?

Я обернулся. Тони стоял на том же месте, где я оставил его, и испуганно смотрел на меня.

– Пойдем! Что ты встал, как вкопанный?