– Какие старые грехи? – напрягся Крендель.

– А то ты не знаешь... – насмешливо посмотрел на него мент.

«Все мы про тебя, Илюха, знаем, – говорил его взгляд. – Все, все, все...»

– Ладно, на Петровку поехали, там и поговорим...

Илюху запихнули в его же джип. А пацанов расфасовали по другим машинам. Главный мент сел рядом с ним. Какое-то время он молчал, нагнетая обстановку. Затем спросил:

– Может, покаешься, а, Кренделев?

– В чем?

– Ты знаешь, в чем... И я знаю... Ты меня не бойся, это я с виду такой страшный, а внутри я ничего себе мужик. Только вот противный слегка, честно тебе признаюсь. Когда со мной по-хорошему, тогда и я душевный человек. Если со мной плохо, то я гадким становлюсь. А грехов за тобой много, я знаю. Если я вредничать начну, то на пожизненное уйдешь. А если чистосердечно во всем признаешься, тогда лет десять получишь. Ты ж еще молодой, через десять лет не поздно жизнь заново начать, как ты думаешь?

Крендель был разбит и подавлен. Все так хорошо начиналось. Машина, стволы, первое дело на сорок штук баксов, впереди перспективы. И на тебе – менты взяли за жабры. Можно сказать, что на взлетной полосе крылья подрезали. Теперь ему одна дорога – вниз, под откос, да в лагеря... А если пожизненное дадут? Ведь на нем с пацанами столько трупов...

Крендель должен был понять, что мент ничего про него не знает и просто берет на пушку. Но страх плохой советчик. В голову пришла паническая мысль. Что, если Кекс, Перец или Огурец сломаются на допросе, расскажут, как они убивали Шимона, его подругу и охранников. Возьмут да свалят все на Кренделя. И это притом, что договор был один на всех – валить все на Бугра... Нет, пока не поздно, он должен обелить себя...

– Да не убивал я никого... – хватаясь за голову, сказал он. – Это Бугор все. Он нас заставлял убивать, а мы нет, мы не убивали...

Он стал рассказывать про Шимона, про его беспредельные замашки, про то, как Бугор застрелил сначала его, затем Ирку и телохранителей, про то, как потом братва завалила его самого. Кренделю с пацанами пришлось спасаться бегством. А пистолеты они покупали для самозащиты, ведь за ними как бы охотится шимоновская братва...

– Машина чья? – хлопнул по кожаному сиденью мент.

– Ну это, Шимона...

– В угоне?

– Ну получается, что да.

– И не боитесь ездить?

– Нет.

– Отчаянные вы ребята... А стволы, значит, чтобы от братвы отстреливаться, да?

– Ну да.

– А бабки откуда?

– Ну, мы у Шимона взяли. Мертвому зачем бабки...

– Сначала завалили его, а потом бабки взяли, да?

– Да нет, говорю же, его Бугор завалил.

– Ну, может быть, а ствол-то у тебя нашли.

Мент выставил на обозрение его «беретту» в целлофановом пакете.

– Видишь ли, в чем дело, трупы Шимона и его людей уже найдены. Пули из их тел извлечены. Проведем баллистическую экспертизу, и если выяснится, что стреляли из этого пистолета, тогда тебе крышка...

Кренделю и без того было не по себе, а тут прямо наизнанку стало выворачивать от утробного страха. Ведь он в самом деле стрелял из своей «беретты».

– Ну так что, кто в Шимона стрелял? – насмешливо смотрел на него мент.

– Да это, Бугор. Я у него потом ствол забрал...

– Но ствол-то у тебя нашли. Да, брат, плохи твои дела. Ладно, что пятнадцать лет получишь, так ты и трех лет не проживешь. Шимоновская братва тебя на зоне достанет. Знаешь, как все будет. Сначала тебя в петушиный угол загонят, чтобы ты перед смертью помучился, а потом башку тебе срубят. Петухам же головы рубят, да? А потом в суп... Будет тебе супчик, с кровью и потрохами...

Крендель реально представил, как воровская заточка рассекает кожу и мышцы на его брюхе, как потроха вываливаются в котел с кипящей водой, и кровь фонтаном...

– Что, хреновая перспектива? – издевательски усмехался мент. – Лучше сразу повеситься, да?

Крендель сидел как истукан и тупо смотрел куда-то вдаль.

– Да, брат, плохи твои дела... Но ничего, может, все обойдется...

– Как это обойдется? – Кренделю показалось, что он ослышался.

– Ну, это же в моей власти решить, везти тебя на Петровку или нет. Мы можем договориться... Или ты не хочешь договариваться? – Мент впился в него проницательным взглядом.

– Да хочу... Конечно, хочу... Сколько вам надо, все возьмите!

– Это ты о деньгах?.. И сколько у тебя есть?

– Ну, сколько вы забрали, все ваше. И стволы можете забрать...

– Маловато будет. Керосина в твоем деле много, по полста баксов на брата тянет, итого двести штук...

– Да вы что, откуда такие деньги?.. Хотя, машину можете забрать.

– Зачем она мне, ворованная?

– Ну, я не знаю... Что же делать?

Крендель страстно хотел откупиться, но мент просил слишком много, непостижимо много.

– Ну, в принципе, можно что-нибудь придумать... Пятнадцать штук баксов у тебя откуда?

Крендель не стал скрывать, рассказал, как они похитили жену банкира, как обменяли ее на сорок штук баксов.

– Умно, – с уважением посмотрел на него мент. – Это хорошо, что много не запросили. Немного, зато надежно... Сдается мне, Илюха, будет из тебя толк... А заказное исполнить можешь?

– Что, я не понял?

– Если тебе денег дадут, чтобы ты человека убил. Убьешь?

– А что, убить кого-то надо? – оживился Крендель.

Сейчас он был в таком состоянии, что готов был дьяволу душу продать, лишь бы не идти в тюрьму.

– Да нет, просто спросил...

– Ну если просто... Если просто, то могу...

Мент внимательно смотрел на него. Видимо, нашел в нем что-то, нужное ему, удовлетворенно кивнул.

– А точно в Москве вы одни?

– Да никого, только я, Кекс, Перец и Огурец...

– Трудно одним без связи... Вот на торговца оружием вышли. А он уже давно под нашим наблюдением. Поэтому и влетели вы... Нет, в Москве без сильной «крыши„ нельзя. Хочешь, Илюха, мы будем вашей «крышей“, а?

– Вы шутите?

– Да нет, не шучу... Вот ты говоришь, что банкира с женой вы отпустили, машину им отдали. А машину можно было выгодно продать...

– Как?

– Да есть варианты. Перебить номера, сделать легальные документы...

– А это реально?

– Ну, если есть связи, то реально. И если есть люди, которые отведут от тебя опасность... Можно работать в доле, брат. Ты пригоняешь машину, я решаю вопросы с оформлением, продажа тоже за мной. Выручку делим пополам. Нормально?