пропала, хоть Винсент и понимал, что много чего смог выдать любопытным глазам во время пожара. Но он очень надеялся, что все были заняты стихией, а не пялились на него и Еву.

Даже не поздоровавшись с ней, Винсент подошел к своему пятнистому скакуну и его тоже не удостоил похлопыванием по морде, оседлал, ожидая принца.

— Когда будем возвращаться, заедем в пару магазинов? Я паре девочек обещал купить одежду на первое время, — спросил он Генри.

— Конечно, за тем туда и едем, — согласился он. Ева молчала, но он успел уловить в ее коротком взгляде, брошенном на Винсента, искорку ревности. Генри не смог сдержать улыбки. Он подошёл к ней и погладил по спине, спросив: — Не замёрзнешь? Сегодня ветер холодный, зря ты от плаща отказалась.

— Ничего, погреюсь магией, а в городе уже куплю все, что может потребоваться, — улыбнулась она в ответ, хотя получилось неискренне.

Генрих помог ей забраться на лошадь, как настоящий джентльмен, а затем вскочил на своего массивного коня такого же медного цвета, что и его волосы. Поездка им предстояла не из лёгких, а все из-за напряжённой тишины, которая повисла между бывшими друзьями. И только Генрих, скачущий между ними, пытался разрядить атмосферу, насвистывая какую-то мелодию себе под нос. Зато по дороге в молчании ему удалось подумать, как можно вывести эту парочку на чистую воду. Он ведь все видел, все приметил, и вчерашняя сцена не скрылась от его глаз. Если Ева не хочет говорить, надавит на Винсента, а если и он будет отмалчиваться, то у него была пара идей, как столкнуть их лбами.

— Куда пойдем первым делом? — спросил Генрих, обращаясь сразу ко всем. Впереди уже показался город, и быстрой трусцой они доберутся до него за считанные минуты.

— Тебе не обязательно меня сопровождать, не хочу мешать твоему отдыху, — ответила Ева через некоторое время, потому что Винсент молчал. Ей и самой было тяжело в его обществе, поэтому она хотела бы пройтись по магазинам одна. К тому же зачем парням видеть, как она выбирает себе белье?

— Я же обещал тебе вчера, что провожу. Значит, за одеждой. — Так легко от Генри они не отделаются. Поняв направление, он подстегнул своего коня и первым добрался до ворот.

Лошадей пришлось оставить, потому что на узких улочках маленького городка можно и зашибить случайного прохожего. В магазине с платьями Генрих прилип к Еве как банный лист, все расспрашивал о том, какие платья удобные, а какой фасон обычно нравится девушкам, какие цвета лучше выбирать для повседневного ношения. Конечно, у него был свой вкус, но в женской одежде он ничего не смыслил. Доверившись советам Евы, он выбрал темно-синее платье с длинным рукавом и закрытой шеей — самое то для переменчивой осенней погоды. Хотя никому не сказал, для кого это платье, лишь загадочно улыбался и смотрел с издёвкой, мол, теперь знаете, каково это, когда есть секреты.

— Себе что-нибудь выбрать хочешь? — спросил Генри Винса, когда наконец отпустил Еву в примерочную. В магазине был небольшой отдел и с мужской одеждой.

— Нет, для зимы я готов, а в новом тряпье пока не нуждаюсь.

Винсент уже успел накупить целую гору вещей, в том числе и нижнее бельё, которого не стеснялся. Его просили хорошие знакомые, так что он не отказывал себе в удовольствии порадовать их после пережитого ужаса. А уж вкус на женскую одежду у него был — было, у кого поучиться в своё время. Кое-кто научил его выбирать не только хорошую одежду, но и интересную, а бельё — сексуальное, но не вызывающее. С тех пор, как Винсенту посчастливилось увидеть женское тело, он был помешан на белье (на девушках, конечно).

— Меня больше интересует, для кого ты расщедрился приобрести шмотку. Да еще и одну, — он скосил глаза на платье, но не оценил его. Красивое, дорогое, но для него больно монашеское. К счастью Генриха, Винсент не обращал внимания, кого тот вывел из пожара — на тот момент его интересовала лишь Ева, потому пользоваться логическим умом сейчас не мог. — И чего только платье? — Но размер прикинул. Пока под описанный стиль и размер подходило по меньшей мере тринадцать девушек. И то, кого он знал или видел.

— Расскажу, если ты мне тоже кое-что расскажешь. Тебе ведь есть что мне рассказать?

Давно Генрих не изучал Винсента своим взглядом. Он ведь знал друга вдоль и поперек, доверял и принимал его тайны, но после вчерашнего посчитал, что секретов с него хватит. К тому же он не раз замечал, что такие отношения между Винсом и Евой не приносят ничего хорошего. Ему надоело находиться меж двух огней.

— Интересная рубашка, пожалуй, примерю, — отвлекся Генри, понимая, что вряд ли Винсент ему что-то расскажет прямо сейчас. Попросив подержать пакет с платьем, он направился в примерочную, занял кабинку рядом с Евой и стал ждать. Новая рубашка ему была не нужна. — Винс, принесешь мне на размер побольше? Кажется, промахнулся. Я во второй кабинке.

Но во второй кабинке стояла Ева в одном нижнем белье и задумчиво разглядывала следы от клыков на плече в зеркале, поэтому не придала значения словам Генриха.

Винсент взглядом отыскал нужную вещь, отложил сложенные пакеты в сторону, и пошёл к Генриху. Открыв дверь, он увидел Еву, разумеется. Но не стушевался. А чего ему стесняться, он и так её видел. Но вот вместо того, чтобы извиниться и выйти, он вместе с ней стал разглядывать укусы, которые наконец-то смог именно увидеть, а не чувствовать кожей пальцев.

— Он еще в больничном крыле только потому, что спас учеников, — прошипел Винсент в глаза Евы, но более говорить ничего не стал, задернул шторку и уже на слух понимая, где находился Генрих. Открыв шторку, он швырнув вещь Генриху в лицо: — Приколы черни, Генри.

Винсент был обижен. Столь низкий ход. Зато теперь он понял, что за странная фраза прозвучала от принца недавно — он всё увидел, всё подметил. Теперь требовал рассказать историю.

Ева испуганно закрыла ладонью укус. Он видел, он все понял, и от того, что это был Винс, ей было вдвойне больнее. Она умудряется причинять ему вред даже не находясь рядом с ним. Но сейчас виноват во всем был Генрих. Больше беспокоясь, что кто-то увидит следы от клыков, чем ее нижнее белье, она сжала плечо и выскочила из примерочной, потому что уж очень хотелось ударить Генри.

— Зачем? Разве мой ответ не дал тебе понять, чтобы ты не лез? — с надрывом спрашивала