встречаемся. Вчера мы поняли, что друг без друга не можем. Поэтому примите этот факт.

У Алекса раскраснелись щеки, лоб, глаза налились кровью, в прямом смысле этого слова. Он был в бешенстве. Мама стала серьезной и насупилась. В принципе такой реакции я и ожидала.

Начался ор и ругань. Сейчас вы поймете, о чем я.

— Вы с ума сошли? Какие встречания? Вы брат и сестра! — заорал Алекс.

Влад даже ухом не повел.

— Сводные, прошу заметить. Мы по документам родня, а так мы чужие. У нас нет родственных связей. Поэтому мы вполне можем состоять в отношениях.

— Вы вообще подумали, что творите?! Вы понимаете, как на меня будут смотреть мои партнеры по бизнесу? Они будут в непонимании и отвращении. Они перестанут мне доверять или вообще отстраняться! Так как не потерпят такого у своего партнера, — продолжал орать Алекс.

— Какая нам разница, что подумают твои партнеры! Нам на них все равно! Нас чужое мнение не волнует, — начал повышать голос Влад.

— Мы недавно в прямом эфире сказали, что самая лучшая и дружная семья, и что у моих детей, есть пары и они счастливы. А что увидит мир сейчас?! Что брат и сестра спят вместе?! Вы вообще больные?! Моей карьере — хана. Сплетни и слухи разлетятся по всему городу или вообще стране!

— Тебя не должны волновать наши отношения. Я принял твои, принял в семью Зарину. А ты не можешь принять Лану в качестве моей девушки. Раньше она тебе нравилась, как дочь, а как моя девушка уже нет. Интересная у тебя теория, — сказал Влад и сжал мою руку.

— Хватит этой болтовни! Сын, если вы не расстанетесь, то я…

— Что ты? Перестанешь финансировать меня и мою группу? Так спешу тебя огорчить. Ты меня давно не финансируешь, и своим людям я плачу сам, и группой я занимаюсь тоже самостоятельно.

Отец подошел к Владу, который меня отпустил и подошел к столу.

— Я просто перекрою тебе все выходы на сцену в этой стране. Тебя могут возненавидеть все твои фанатки. А ты знаешь, я могу это сделать. У меня куча связей. А еще я сделаю так, чтобы Лану поперли из университета, и больше ни в какой вуз в этой стране не приняли. Отберу ваши квартиры, которые были подарены мною, машину, которую я подарил Лане. Вы останетесь ни с чем. Если не согласитесь на мои условия, — Алекс говорил это прямо в глаза своему сыну и ни капли не стыдился.

А мама… она молчала. Просто молчала. Я взглянула на нее, она опустила взгляд и не смотрела на меня.

Вот такая у меня мама. А я боялась ее огорчить, а это она меня огорчила и расстроила до глубины души. Ее муж меня хочет всем обделить, тот человек, который назывался моим отцом. Того кого она полюбила, того кого я защищала, он поступает так. И она даже ему не противостоит, за меня не заступается. Ей все равно.

— Ты пал уже совсем низко. Мы отказываемся от твоей финансовой помощи, отказываемся от твоих условий, отказываемся от тебя, как ты только что отказался от нас, — сказал Влад и направился к выходу. Он потянул меня за собой, но я не сдвинулась с места.

Я не могла уйти, ничего не сказав.

Подняв, взгляд на Алекса и маму, я начала свой монолог:

— Вы нас разочаровали. Мы надеялись, что вы нас поймете и поддержите. А вы оказались… гнилыми людьми. Никогда бы не подумала, что родные люди могут выстрелить в душу. Ты Алекс поступил отвратительно. Я думала, мама выбрала достойного мужчину, но я ошиблась. А ты мама, я от тебя такого не ожидала, ты никак не пыталась меня защитить от слов Алекса, ты просто стояла и смотрела в пол. Я не могу больше ничего сказать… Вы мне противны, — сказала я и, достав ключи от машины, кинула ему на стол. — Прощайте!

Мы вышли из дома, и пошли к машине.

Машина Влада была его собственная, он ее покупал сам. Хоть что-то да было его. А у меня больше ничего не осталось.

Мы ехали молча, ничего не говоря. Были в своих мыслях и раздумьях. Пытались переварить предательство своих родных. Нам было больно и неприятно осознать, что близкие люди способны на такое.

В моей квартире мы заварили себе кофе и сели у панорамного окна на пол.

— И что теперь делать? — спросила я. — У нас ничего нет, и мы не сможем в этой стране нигде устроиться, вообще. Это касается как работы, так и учебы.

— Давай думать логически. Раз в этой стране нам не позволяют жить, как нам хочется и нас здесь больше ничего не держит, то предлагаю переехать, — предложил Влад.

— Куда? И как?

— Например, в Париж. Обожаю этот город. Всегда хотел там жить.

— И ты?! — изумилась я. — Я всегда мечтала побывать в Париже. Посмотреть на Эйфелеву башню, поесть их круассаны и багеты. Это моя мечта с детства.

Он радостно улыбнулся.

— Вот и решили. Переезжаем во Францию.

— Стой, а на что мы там будем жить и кем работать?

— Моя и твоя квартира отца, поэтому продавать их не вариант. У нас есть моя машина, она только наша, и мои кое-какие сбережения. Пока я был в группе, накопилось достаточно денежных средств, — сказал Влад и потер устало глаза.

— В смысле был?

— В прямом. Ты же слышала, что сказал Алекс. Он перекроет все пути к моей карьере. Так что, с группой придется завязывать. Ничего не поделаешь.

— Но группа это твоя жизнь, твое детище, — сказала я и подсела к нему ближе.

— Все, этот вопрос решен. Нам на первое время хватит моих сбережений. А потом устроимся на работу.

— На какую?

— Да, на любую. Найдем что-нибудь. Но надо уезжать отсюда, пока нас еще выпускают из страны. А то если отец узнает, что мы уезжаем, он позвонит кое-кому и нас не выпустят за границу. Так что собираемся и сегодня ночью выезжаем. Я закажу нам билеты на самолет, — сказал Влад и, чмокнув меня в щеку, вышел из квартиры.

Я сидела так минут двадцать и пыталась все переварить. Предательства близкого человека всегда воспринимается болезненно. Владу сейчас нелегко, ему тяжелее даже чем мне.

Взяв небольшой чемодан, запихала самую необходимую и удобную одежду, косметику, все принадлежности личной гигиены, все что нужно. Все вместилось в этот чемодан.

Через час я была готова. Переоделась в свитер и джинсы, наверх теплую куртку. Декабрь, как-никак, а снега все нет