ногу, и то и дело почесывая свою шикарную седую бороду затянутой в кожаную рукавицу перчаткой. Наше появление он встретил с брезгливостью и непониманием смысла нашего здесь нахождения. Такая неприязнь к наемникам была очень частой чертой для многих благородных людей, ведь они блистательные рыцари, а мы долбанная грязная пехтура.

— Что нужно?! Встать обратно в строй! — зычно рыкнул фланговый командир, как только мы к нему подошли.

— Полагаю, что рыцарская атака будет провальна. — без предисловий выпалил я, — Ватанийцы специально выстроились так. Они заманивают нас в ловушку.

— Да что ты, грязный наемник, знаешь о наших славных рыцарях?! Мы топчем этих язычников под копытами наших коней из года в год! Они не могут нам ничего сделать! Они лишь жалкие варвары, не способные к победе!

Дворянин надвинулся на меня, положив при этом ладонь на рукоять устрашающего шестопера, висящего на его широком поясе. Командующий был разъярен и раскалился остатками пожелтевших зубов. Его охрана, состоящая из нескольких сержантов-латников, тоже развернулась ко мне, обнажив оружие, и в любой момент готовая накинуться на наёмника-выскочку. Спорить с разозленными дворянами было откровенно страшно, но я понимал, что необходимо было донести моё предложение для герцога.

— Именно, потому что вы много раз так с ними сражались, горцы и выработали новую тактику. Как только рыцари продавят центр, то их окружат и разобьют. Если вы хотите потерять здесь весь свет орлаенского герцогства, то Ватанийцы будут только рады этому.

Я уже видел, как Гаурин готовится проломить мне голову, но тут перед нашими рядами проскакал один из адъютантов герцога, при виде которого старый командующий решил не исполнять уже желанную кару.

— Что тут происходит? — грозно спросил адъютант, удерживая своего норовистого коня.

Краем глаза я заметил, как Гаурин уже вбирает воздух в лёгкие, но я оказался быстрее.

— Ватанийцы сделали для нас ловушку. Рыцарям нельзя атаковать.

Несколько мгновений адъютант молчал, а затем протянул закованную в латную перчатку руку, предлагая мне взобраться на спину коня. Рывком я оказался рядом с адъютантом, и тот пустил коня рысью в сторону шатра герцога. Внутри кипели нешуточные страсти. Изнутри слышались десятки взбудораженных голосов, яро обсуждающих возможные решения сложившейся ситуации. Когда я вошёл в шатёр, то на меня никто не обратил внимания, а я же увидел пару десятков мужчин в богато украшенных доспехах с различными гербами на сюрко. Похоже, что были здесь самые известные и влиятельные графы герцогства, главы рюглендских контингентов и епископ-командующий монастырских сил. Большинство из графов предлагали начать прямую атаку на позиции язычников. Только церковники предлагали реализовать преимущество в обученной и тяжёлой пехоте.

Наконец, мне пришлось театрально покашлять, чтобы на меня обратили внимание. Большинство графов продолжили свой неудержимый спор, но своей цели я достиг — герцог обратил на меня внимание. Наконец, я смог нормально рассмотреть правителя Орлаёна с удобной дистанции.

Кловис оказался рослым парнем чуть больше двадцати лет отроду. Не смотря на столь невеликий возраст, выглядел он серьёзным и прожжённым человеком. Кловис обладал крепким телосложением, и даже латный доспех не скрывал этого. Голова герцога была прямоугольной, и со всех сторон её покрывали длинные золотистые вьющиеся волосы, ниспадающие до подбородка, и подобранные сейчас золотистым обручем с ярким, искусно огранённым сапфиром, сверкающим на солнце, напоминающим от того звезду. Смотрел он на меня серьёзным взглядом, глубоко посаженных синих глаз, являющихся отличительной чертой правящей династии Ларингии.

Герцог поднял вверх сжатый кулак и через несколько секунд беснующиеся дворяне замолчали, также устремив на меня взгляд. Я почувствовал себя некомфортно, но времени паниковать сейчас не было совсем.

— Ваше высокоблагородие, я считаю, что горцы создали для нас ловушку. Атака рыцарей обернётся нашей погибелью.

Как только я произнёс последний слог, то почувствовал на себе весь гнев орлаёнской знати. Столько синонимов слов «грязный», «вонючий», «уродливый» в одном предложении я ещё не слышал и предложений таких было далеко не одно, так что это сильно расширило мой словарный запас ларингийского языка. Вот только герцог мои слова воспринял всерьёз, и пришлось мне рассказывать предположительный дальнейший сценарий битвы при этой глупой атаке, сразу же с численным анализом, который приходилось мне производить по ходу рассказа, да во всех красках расписать, что будет со всеми дворянами, попади они в окружение горцам. Похоже было, что рассказ сильно впечатлил Кловиса, отчего встал резонный вопрос:

— И как ты предлагаешь нам действовать?

Вопрос был сложный, интересный, и главное, что своевременный. Вот только ультимативного ответа у меня не было. Мало было того, что язычники имели подавляющий численный перевес в пехоте и дальности лучников, так ещё и поле было подготовлено врагом. В какой-то момент у меня возникла мимолётная идея предложить отступление герцогу, но потом понял, что для человека с прозвищем «Красный Рыцарь» такое решение будет оскорбительным, а оскорблять целого герцога мне не хотелось.

Честно говоря, неизвестный мне командир язычников, точно был бы осыпан целой тучей аплодисментов со стороны древнего китайского философа и военачальника Сунь Цзы. Мало того что ватанийцы имели численный перевес, но и явлисиь на поле боя раньше, подготовив его и обернув преимущество врага в его недостаток. Я же, не имея достаточного военного и стратегического опыта, смог придумать только один план.

— Здесь идёт единственная дорога на Орлаён? — спросил я, и получив утверждающий кивок герцог, продолжил, — Тогда они сами пойдут в атаку…

План мой был не так сложен, но сильно рискован. Многочисленные графья точно не дали бы герцогу отступить на перегруппировку, а потому приходилось выдумывать что-то, чтобы не уходить с поля боя. Мой план заключался в том, чтобы обернуть преимущество численности врага в его недостаток. Вскоре уже начнётся зима, а это значит, что провианта у обеих армий сейчас далеко не на самой высоте. Вот только если Кловис, будучи средневековой версией милитариста с головы до ног, каждый год запасался огромными объёмами пропитания в своей столице, и сейчас смог воспользоваться ими для собственной кампании, то язычники, учитывая их стандартную тактику ведения грабительских рейдов, слишком сильно делали расчёт на грабёж провианта из поселений своего врага. Вот и выходило, что терпение и еда у племенных воинов закончится, и им придётся переходить в атаку. К тому же, мне удалось уговорить Кловиса на отправку нескольких десятков бойцов на охрану ещё одной переправы, которая была лишь небольшим узким мостом, перехват через который такой армии займёт далеко не один день. Такое решение было просто перестраховкой для моих нервов, да и удержать столь узкие переправы даже малым количеством бойцов будет несложно.

Что же именно планировал я?