— И как вы только выжили? — пробормотал Пол. Он всего лишь тянул время, и больше ничего. Близость Эбби довела его до точки кипения. Нет, это уму непостижимо! Как обычный интерес к женщине за неделю превратился в нечто столь мощное, что жизнь без нее представляется чуть ли не адом?

Теперь, когда он нашел ее и когда она свободна, главное не спешить. Он будет идти к Эбби шаг за шагом, давая ей шанс разобраться в грузе прошлого и полностью освободиться от него.

— Как я выжила? — со смешком повторила Эбби, и Пола снова кинуло в жар. — Выжить-то я выжила, только, боюсь, не без потерь. — Она улыбнулась ему, и сердце у него помчалось вскачь. — Скажите откровенно, а вам не кажется, что у тридцатилетней девственницы Эбби Морган просто съехала крыша?

Молчание тянулось вечность. У Эбби запылало лицо. Пальцы, судорожно вцепившиеся в край махрового халата, нервно подрагивали.

— Эбби, вы опять от меня ускользаете?

— Неужели я это сказала? Не могу поверить…

— Которая Эбби не может поверить? Эбби-цветок или Эбби-учительница?

— Обе. — И она начала отодвигаться от него.

На этот раз Пол притянул ее к себе, уже не церемонясь. Ей же лучше — можно спрятать лицо, уткнувшись ему в грудь.

Сказать такое! Теперь понятно, почему она раньше никогда не пила алкоголь. Вовсе не потому, что ей не нравится. Просто от вина все запреты теряют силу.

— Пожалуй, выпью кофе, — пролепетала Эбби, освобождаясь и пытаясь выскользнуть из кровати, минуя его руки.

Но Пол снова обхватил ее и прижал к себе — грудь к груди, щека к щеке.

— Никакой кофе вам не нужен. По-моему, вам нужно совсем другое. — Пол точно знал, что ей нужно. Ей нужен он. Эбби нужен мужчина, который любил бы ее так, чтобы она чувствовала себя свободной, и который сам бы нуждался в ней. Ей нужен мужчина, и такой терпеливый, чтобы мог подождать, если она того захочет. Только лучше, чтобы она этого не захотела, потому что еще немного — и ему будет не до деликатностей! — Эбби, солнышко, послушайте меня! — прогудел он у нее над макушкой.

Она дышала ртом, и он чувствовал сквозь рубашку ее разгоряченное дыхание. Господи, ну как бы ему так раздеться, чтобы не вспугнуть ее? Тут нужна особая тонкость, черт побери! Впервые в жизни Пол понял разницу между любовью и сексом: ведь он ждал от Эбби не только секса. Нет, конечно же и секса тоже. Но еще и многого другого. Во всяком случае, большего, чем мимолетный трах.

— Вы дрожите, — шепнула Эбби, отстранившись и заглядывая ему в лицо.

— Верное наблюдение, — сдержанно согласился он.

— Вам холодно?

— Скорее наоборот. Солнышко, а вам не мешает эта штуковина? — Господи, как же ему мешает этот чертов халат!

Эбби отодвинулась чуть дальше, ворот соскользнул, обнажив плечо и часть груди. Еще чуть-чуть — и о тонкостях придется забыть! Пол осторожно потянул за пояс халата.

— Знаете, вообще-то, у меня крыша на месте. Просто последнее время…

Пол осторожно уложил ее в постель и, прижав палец к ее губам, сказал:

— Я не психиатр, но, по-моему, знаю, в чем ваша беда. Нельзя угождать всем и во всем. Ничего путного из этого не выходит. В результате просто выжмешь себя как лимон и станешь посредственностью.

— По-вашему, я посредственность?

Лицо ее приняло такое обиженное выражение, что у Пола защемило сердце. Он покачал головой, склонился над ней, а она все смотрела на него своими ясными янтарными глазами.

— Нет, душа моя! — Он нарочно обратился к ней так, как называла ее мать. Ведь Мэри ее тоже любит. — Нет, ты не посредственность и крыша у тебя на месте. И если позволишь, то я… то очень скоро уже не будешь девственницей.

Пол чувствовал, как отчаянно трепыхается сердце у нее в груди. Опершись на локоть, он положил руку ей на грудь. Не обнял, не приласкал — просто положил руку туда, где бьется сердце.

— Душа моя, это не страшно. Обещаю, мы не зайдем дальше, чем ты того захочешь. Доверься мне, я не причиню тебе боли.

Глаза у нее стали огромными. Он приблизил к ней лицо — и все веснушки слились в одно сплошное пятно цвета карамели, а потом их губы слились.

Никогда не причинять ей боли… никогда. Любимая женщина… Господи, как же он ее любит!

Как только его язык проник к ней в рот, Эбби почувствовала, что распадается на части. Каким-то образом она уже оказалась без халата, и Пол прижал ее спиной к прохладной простыне. Когда его тяжелое горячее тело оказалось на ней, никаких мыслей в голове не осталось. А зачем ей мысли? Она и так знает: ее чувства не лгут. Стоит этому мужчине прикоснуться к ней пальцем, и она теряет всякую власть над собой. И так было сразу, с той памятной ночи на веранде.

При одной лишь мысли о нем — не то что взгляде или прикосновении! — с ней творилось такое, о чем раньше она и помыслить не могла.

Сердце рвалось из груди. Пальцы впились в упругие мышцы его спины, стараясь прижать к себе покрепче. Втянуть его в себя, сделать своей частью, неотличимой и в то же время такой удивительно другой!

Его рот на ее губах — такой твердый и такой невероятно нежный… Его неповторимый вкус проник ей прямо в кровь, опьяняя сильнее самого дорогого шампанского.

Такого с ней никогда не бывало прежде. Когда Эбби почувствовала его руку у себя на груди, когда его пальцы коснулись набухших от возбуждения сосков, она чуть не задохнулась. Но ее рот был во власти его губ и его языка, и дыхание вырвалось из нее глухим стоном.

— Мешает одежда, — пробормотала она, когда его губы спустились ниже и принялись ласкать ей шею. Она закинула голову, чтобы ему было удобнее.

Пол нащупал пуговицы на рубашке.

— Уверена? — Прерывисто дыша, он рывком стянул рубашку, швырнул в сторону и, расстегнув пряжку ремня, взялся за молнию джинсов.

Оставшись в трусах, Пол смутился. Трусы у него были дикой расцветки: желтые, с тропическими синими рыбками… Господи, угораздило же его нацепить такое уродство! А вдруг она подумает…

— А у тебя симпатичное белье, — заметила Эбби.

От неожиданности Пол вытаращил глаза и засмеялся. Сколько разных женщин перебывало у него в постели и сколько разных глупостей он выслушал в такой вот момент, но слово «симпатичное» применительно к его нижнему белью прозвучало впервые.

— Душа моя, ну раз эти трусы тебя не шокируют, подожди немного и ты увидишь и мои любимые с синими птицами и алыми розами.

Но все, шутки в сторону. Пол стянул трусы и повернулся к Эбби лицом. Да, это покруче тропических рыбок на желтом фоне! У нее был такой ошарашенный вид, что Полу в первый момент пришло в голову натянуть на них обоих простыню до подбородка, но он передумал. Пусть привыкает! Это ей не азы элементарной биологии на основе цветков и пчелок.