– В ланкрском сыре, – подсказал главный философ. – Это в нем дырки. А в щеботанском – только синие прожилки.

Чудакулли многозначительно посмотрел на него.

– Не знаю, лично я ничего угрожающего не заметил… – сказал декан и вздохнул.

Ему было семьдесят два, а музыка заставила его снова почувствовать себя семнадцатилетним. Декан не помнил то время, когда ему было семнадцать, наверное тогда он был очень занят. Но музыка заставила его почувствовать себя так, как, по его мнению, должен чувствовать себя семнадцатилетний, – то есть будто бы он надел себе под кожу раскаленную докрасна майку. Вот бы услышать ее еще разок…

– Кажется, сегодня они снова будут выступать, – с надеждой произнес он. – Мы могли бы пойти послушать. Чтобы узнать побольше на тот случай, если эта музыка действительно представляет угрозу нашему обществу, – добавил он поспешно.

– Ты абсолютно прав, декан, – согласился профессор современного руносложения. – Это наш гражданский долг. Мы – первая линия сверхъестественной обороны города. А что, если из воздуха вдруг полезут всякие отвратительные Твари?

– Да, и что тогда? – поинтересовался заведующий кафедрой беспредметных изысканий.

– Ну, мы, по крайней мере, будем на месте.

– Да? И это здорово, правда ведь?

Чудакулли свирепым взглядом обвел своих подчиненных. Двое из них непроизвольно притоптывали. Некоторые дергались, правда едва заметно. Казначей, к примеру, постоянно дергался, но он по природе своей был задерганным человеком.

«Канарейки… – подумал Чудакулли. – Или громоотводы…»

– Ладно, – неохотно согласился он. – Мы пойдем. Но постараемся не привлекать к себе внимание.

– Конечно, аркканцлер.

– И выпивку каждый покупает себе сам.

– О.

Капрал (как ему наконец удалось выяснить) Хлопок бодро отдал честь отвечающему за оборону форта сержанту, который в данный момент пытался бриться.

– Проблемы с новым рекрутом, сэр, – доложил он. – Не подчиняется приказам.

Сержант кивнул, после чего тупо уставился на зажатый в руке предмет.

– Это бритва, сэр, – пришел на помощь капрал и продолжил: – Постоянно несет какую-то чушь. «ПОКА НИЧЕГО НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ» и так далее.

– А ты не пробовал зарыть его по шею в песок? Обычно помогает.

– Это немного… гм… как это… ну, это еще очень неприятно… буквально минуту назад помнил… – Капрал раздраженно защелкал пальцами. – Как это… Жестоко, вот как. Мы людей… в яму… не сажаем.

– Это все на благо…. – Сержант бросил взгляд на ладонь, на которой было написано несколько слов. – Иностранного легиона.

– Так точно, сэр. Слушаюсь, сэр. Но он какой-то странный. Все время сидит, никуда не ходит. Мы его прозвали Костлявым Биллом, сэр.

Сержант озадаченно таращился на отражение в зеркале.

– Это ваше лицо, сэр, – подсказал капрал.

Сьюзен критически рассматривала себя.

Сьюзен… Не слишком удачное имя. Конечно, не совсем плохое, как, скажем, у той бедняжки из четвертого класса, которую зовут Йод. Или взять эту, как ее, Найджеллу – такие имена, как правило, означают «Ой, а мы хотели мальчика». Нет, имя Сьюзен просто очень скучное. Сьюзен. Сью. Старая добрая Сью. Человек с таким именем умеет делать бутерброды, постоянно попадает впросак и без ума от соседских детишек.

Но разве королеву или, допустим, богиню так назовут?

И ведь не сократишь никак. Можно, конечно, переименоваться в Сюзи, и все будут считать, что ты зарабатываешь на жизнь танцами на столе. А можно кое-что изменить, кое-что добавить, и получится Сюзанна, этакое имя с удлинителем. Ничем не лучше Сары, в которое так и напрашивается второе «р».

Хоть внешность не настолько подвела. Тут кое-какие усилия приложить можно.

Одеяния Смерти. Может, они и традиционные, но… сама Сьюзен таковой себя не считала. Впрочем, каковы альтернативы? Старое школьное платье или одно из розовых творений матери? Мешковатая школьная форма обладала достоинством (и в то же время успешно прятала все достоинства своей хозяйки), а также, по мнению госпожи Ноно, надежно защищала от искушений плоти, но… для Запредельной Реальности как-то чересчур серо.

С другой стороны, все розовое – тоже не выход.

Впервые в истории вселенной Смерть думала, что бы ей надеть.

– Погоди-ка, – сказала Сьюзен своему отражению. – Я… я ведь могу создавать все, что захочу, верно?

Она протянула руку и подумала: «Чашка». Появилась чашка с узором из черепов и скрещенных костей, вьющимся вдоль ободка.

– Ага, – кивнула Сьюзен. – С розами у нас напряженка. Не соответствуют обстановке, да?

Она поставила чашку на туалетный столик и постучала по ней пальцем. Чашка вполне материально зазвенела.

– Ну, ладно, – продолжала она. – Только обойдемся без сентиментальности и вычурности. Никаких черных кружев, которые носят всякие идиоты, пишущие стихи в темных комнатах и одевающиеся как вампиры, хотя на самом деле по жизни они ярые вегетарианцы.

Фасоны платьев один за другим возникали в ее воображении. Она понимала, что черный цвет является единственно возможным, но решила остановиться на чем-нибудь практичном, без оборок и рюшей. Склонив голову, Сьюзен критически осмотрела себя.

– А может, немножко кружев совсем не помешает?… – задумчиво промолвила она. – И… более облегающий корсаж. Да.

Она довольно кивнула своему отражению. Обычная Сьюзен такое платье никогда бы не надела, но, видимо, это выходила наружу базовая связанность, которая долгое время пряталась где-то внутри ее.

– Очень рада, что ты есть, – сказала Сьюзен. – Иначе я бы сошла с ума. Ха-ха.

А потом она отправилась навестить деду… Смерть.

Было только одно место, где он мог находиться.

Золто тихонько, стараясь не шуметь, проник в библиотеку Незримого Университета. Гномы с уважением относятся к высшему образованию – просто им не приходилось испытывать его на своей шкуре.

Он уважительно подергал за мантию проходившего мимо студента.

– Я правильно попал? Здесь ведь всем заведует обезьяна? – спросил он. – Огромная такая, толстая лохматая обезьяна с ладонями на две октавы?

Волшебник, вернее, аспирант с бледным, одутловатым лицом, смерил Золто надменным взглядом, характерным для подобного типа людей.

Обучение в Незримом Университете особым весельем не отличалось. О веселье приходилось заботиться самому, поэтому студенты радовались любому удобному случаю. Лицо начинающего волшебника расплылось в широкой невинной улыбке.

– О да, конечно, – кивнул он. – Полагаю, в данный момент обезьяна находится в своей мастерской в подвале. Но ты должен быть крайне осторожен, когда будешь обращаться к ней.