Обменявшись взглядами, мы с Матсом явно пришли к одному и тому же заключению.

– Спасибо! – сказал Матс – пожалуй, чуть громче, чем следовало, и поспешно поднялся с дивана. – Тогда мы, пожалуй, пойдём.

Бенно с набитым печеньем ртом неразборчиво промычал что-то вроде «До свидания!». Я тоже попрощалась и вслед за Матсом и Бенно направилась к выходу. Когда за нами захлопнулась дверь и капустный запах наконец отступил, из квартиры Ханны всё ещё слышалось Эльвирино урчание.

– И куда мы теперь идём? – спросил сбитый с толку Бенно, когда мы с Матсом двинулись в сторону оранжереи, потянув его за собой.

– Искать письмо, – коротко ответила я.

В голове у меня крутилась одна странность, которой я всё никак не могла найти объяснения

– Как думаешь, почему одни взрослые внезапно забывают всё на свете, а другие ведут себя как ни в чём не бывало? – задумчиво кусая губу, спросила я, пока мы шли по газону. – Вот Ханна, например, была совершенно такой же, как обычно, правда?

Я вопросительно взглянула на Матса – как-никак он всю жизнь прожил с ней по соседству.

– Ну да, – усмехнулся он. – Но вот её кошка явно была не в себе. Она вела себя скорее как...

– ...кролик, – закончил фразу Бенно.

– Ты права, – сказал Матс, обращаясь ко мне. – Если кошка вела себя так странно, надышавшись тем ароматом из флакона, то почему же он тогда на Ханну не подействовал? Непонятно.

– Вот именно, – кивнула я, предчувствуя, что прямо сейчас ответа на этот вопрос мы не найдём.

Мы подошли к оранжерее, сиявшей в лучах полуденного солнца. Щель под дверью, в которую Ханна просунула письмо, была слишком узкой – залезть туда рукой не получилось бы. Я опустилась на колени и попыталась в неё хотя бы заглянуть.

– Бесполезно – отсюда ничего не видно! – сказала я, сопя от злости, поднялась с колен и отряхнула джинсы от пыли.

У Бенно появилось предложение:

– Можно проследить за Виллемом, когда он в следующий раз выйдет из оранжереи и пойдёт домой. Так мы узнаем, где он живёт, верно?

Я была рада, что Бенно немного отвлёкся от проблемы с родителями и снова пришёл в хорошее расположение духа.

– Правильно, так можно было бы это выяснить. Правда, проследить за ним незаметно сейчас будет сложно. У меня такое чувство, что это скорее Виллем наблюдает за нами. Причём уже довольно давно.

По глазам Бенно было видно, как хотелось ему найти решение для этой задачи:

– Но что же нам тогда делать?

Я хлопнула в ладоши:

– У меня идея. Это не единственный способ добраться до письма – есть и другие. Идём!

Глава 21

Мы стояли в темноте, а лифт под лестницей с грохотом опускался всё ниже и ниже – в подземную аптеку. Я, разумеется, понятия не имела, там ли сейчас Виллем. И вообще-то поклялась никогда больше не брать с собой Бенно. Но оставить его с мамой и папой в тот момент я не могла. Со мной он хотя бы был под присмотром.

Лифт с резким толчком остановился.

Мы прислушались к происходящему за дверью, в кабинете. До наших ушей не донеслось ни малейшего шороха. Впрочем, возможно, Виллем притих, заслышав оглушительное громыхание лифта.

Сжав ручку влажными от волнения пальцами, я раздвинула двери лифта. В кабинете было темно, хоть глаз выколи. Нос к носу мы ни с кем не столкнулись, и я облегчённо выдохнула. Осторожно продвигаясь в глубь помещения по стенке, я нащупала рукой поворотный выключатель. Щёлк – и над нами снова вспыхнули газовые лампы. На секунду я совершенно ослепла. После абсолютной темноты свет резко ударил по глазам.

– И какой же у тебя план? – спросил Матс.

Я предупреждающе подняла руку и стала ждать, не выдаст ли себя Виллем в случае, если он всё же затаился где-то поблизости, – прижала ухо к стене, за которой находилась аптека ароматов, и внимательно прислушалась. За стенкой царила тишина. Я осторожно открыла дверь и прошла сквозь стеллаж в следующую комнату. Там я тоже зажгла свет.

Убедившись, что нас окружают лишь мерцающие флаконы, я немного расслабилась.

Мы прошли к массивной деревянной двери, ведущей в оранжерею, я сунула ключ в замочную скважину, провернула его – три оборота, три щелчка, – и дверь отворилась. Свет не горел и тут, и нам опять пришлось самим нашаривать выключатели, чему я была очень рада. Мы тихонько прокрались по коридору к лестнице и поднялись в сарай для инструментов. Наверху мы снова прислушались, пытаясь уловить шарканье тяжёлых сапог Виллема или ещё какие-то шорохи, которые могли бы выдать его присутствие вблизи. Но было тихо. Я дёрнула за рычаг в полу, и мы, развернувшись вместе с чуланом, оказались в оранжерее.

Прежде чем я успела шагнуть из сарая, Матс удержал меня, схватив за плечо:

– Останься лучше тут с Бенно! А я схожу за письмом. Если Виллем всё же здесь, вы сможете вернуться и позвать на помощь.

Мне не нравилось, что Матс собрался идти один, но он был прав. Разумнее было кому-то остаться присматривать за Бенно, чтобы Виллем в крайнем случае хотя бы не поймал нас всех разом. Я кивнула и взяла Бенно за руку:

– Поторопись!

Матс выглянул из двери сарая и скользнул в оранжерею. Я напряжённо прислушивалась к каждому шороху вокруг. Шипение ламп, птичье чириканье где-то на улице и тяжёлое дыхание Бенно.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Матс наконец вернулся. Не говоря ни слова, он потянул за рычаг в полу, и мы, развернувшись, вновь оказались у лестницы, ведущей в подземный ход к аптеке. Когда пол чулана под нашими ногами с тихим щелчком встал на прежнее место, мы с Бенно не выдержали и одновременна спросили:

– Ну что? Забрал?!

Матс усмехнулся и протянул нам белый конверт:

– Давайте уйдём отсюда! Не хочу даже думать, что будет, если Виллем нас застукает.

Мы сбежали по ступенькам и, в считаные секунды преодолев коридор, вернулись в аптеку.

Когда за нами захлопнулась тяжёлая деревянная дверь, я, посмотрев на неё, сказала:

– Надо бы забаррикадировать вход, чтобы Виллем не смог сюда проникнуть.

– Хороший план!

Матс подошёл к стоящему посреди комнаты деревянному прилавку и попытался сдвинуть его с места:

– Идите-ка сюда.