они отправляются к самим себе в прошлое, чтобы исправлять ошибки.

— Но, судя по тому, что ты сказала раньше, они отправятся, пусть и в прошлое, но уже в другую реальность? Ведь всё совершенное ими из истории не стирается. Или стирается?

— Стирается. Но из истории их жизни. Не нашей, а именно их.

— Получается, что создается ещё одна реальность.

— Или же не создается, а включается.

— Не понял.

— Все параллельные реальности были, есть и будут всегда. В каких-то что-то происходило, в каких-то нет. Точно также и наоборот. В этом и заключается вся суть равновесия во Вселенной. А какую из этих реальностей включить в свою жизнь — каждый выбирает сам. Пусть и неосознанно.

— Короче, каждый сам управляет своей судьбой.

— И вот мы вернулись к вопросу о том, управляет ли ей человек.

А я в процессе разговора и забыл уже, что Марина у меня это спрашивала.

— Видимо, ты долго думала над этим всем. — Потом я удивленно спросил: — И это всё пришло тебе в голову только из-за того, что ты своего двойника увидела?

— Ну… каждый человек может фантазировать.

— Если честно, больше смахивает на сюжет какой-нибудь фантастической или даже мистической книги. Ты, случайно не пишешь?

Она улыбнулась.

— Нет.

— Попробуй. Может получиться что-то годное.

— Возможно. Но опять-таки, это обычная теория. Предположение. — Потом она сказала: — Просто я не хочу, чтобы ты подумал, что я какая-то помешанная.

— Я тебя такой и не считаю. В нашем мире всегда найдется то, чему не будет объяснений. И любые теории имеют право на существование.

В этот момент я ещё в полной мере не осознавал смысла всего ею сказанного и значения своего сна.

21

Посидев ещё немного, мы вдвоём решили искупаться.

— Не зря я купальник надела, — сказала она, снимая легкое платье.

Я снял футболку и джинсовые шорты и мы, держась за руки, устремились в воду. Проплыв туда и обратно, мы встали на дно, встретились взглядами и поцеловались.

Вдруг я случайно открыл глаза и оторвался на неё, смотря на камень, на котором мы сидели. На нём лежал какой-то человек.

— Не понял.

— Что такое? — удивленно спросила она.

— Там кто-то лежит, — я принялся вылазить из воды, но потом присмотрелся и увидел, что на камне лежит только наша одежда. Неужели показалось? Я же точно видел, что там кто-то лежал!

— Чёрт. Показалось.

— Да, это одежда лежит. Издалека можно перепутать, — проговорила Марина, и мы вышли из воды.

Подойдя к камню, я убедился, что все вещи на месте. После этого я повернулся к ней.

— Всё хорошо.

— А может быть как-то иначе?

Мы смотрели друг другу в глаза, а потом начали целоваться и вместе легли на камень.

22

На этот раз сидеть всю ночь мы не стали.

— Я тебя провожу, — сказал я, когда мы оделись. — Сейчас темно и одну я тебя не пущу.

— Хорошо. Спасибо. — Марина чмокнула меня в щёку.

Мы прошлись вдоль берега в ту сторону, с которой я пришел, и по склону поднялись на дорогу, идущую вдоль берега.

— Ты далеко живешь? — спросил я.

— Не особо. Это короткий путь. — Она указала на дорожку, ведущую на гору, на которой мы были вчера.

— Нам подниматься придется?

— Немного. Просто срежем путь.

Мы поднялись, и потом я заметил, что дорожка идёт по горе параллельно с улицей, на которой я жил с ребятами.

— Вон там я живу. — Я показал в сторону своего дома.

— Удобно. И прямо возле моря, и возле автостанции. Хорошее место выбрали.

— Это точно.

Спустя некоторое время дорожка вильнула в левую сторону, а потом мы по ней спустились с горы на улочку, на которой было несколько домов.

— Это мой. — Марина указала на дом с красной крышей и балконом на втором этаже.

— Красивый, — сказал я.

Мы распрощались и, проводив её взглядом до дома, я развернулся и решил пойти по тому же пути, по которому пришел сюда, понимая, что так будет быстрее и можно будет не запутаться в улицах.

По дороге я погрузился в свои мысли.

Когда мы вышли из воды, произошло это.

Даже язык не поворачивается назвать это сексом. Это было нечто… божественное. То, чего я еще ни разу не испытывал. В первый раз это случилось по любви.

— Господи… — выдохнул я.

Даже с Катей ни разу такого не было.

Оторвавшись от мыслей, я осмотрелся и понял, что что-то не то.

Почему меня с обеих сторон обступают деревья? Их же не было, когда мы с Мариной шли к её дому. Я точно помню, что была голая местность.

Я достал телефон, чтобы на нём включить фонарик, но, как назло, тот разрядился. Да не может такого быть! Я же его перед выходом заряжал!

Почему меня с обеих сторон обступают сплошные заросли? Как я мог так зайти? Неужели так сильно задумался, что свернул на какую-то другую тропу и заблудился?

Надо искать выход.

Конечно, навсегда я здесь не останусь, так как днём можно будет легко сориентироваться, но провести тут ночь — не самая лучшая перспектива.

Я всмотрелся вверх, пытаясь понять с какой стороны светит луна, чтобы определить, с какой стороны море.

— Отлично, — сказал я, увидев источник света.

Шел я долго. Тропинка виляла то влево, то вправо. Потом же она повела меня вверх.

— Вот же блядь, — не выдержал я, когда понял куда пришел.

Это было то самое место, на котором я провел две прошлые ночи.

Как такое может быть?

Но по-настоящему мне стало страшно, когда в центре каменного круга, где мы обычно распаливали костёр, я увидел ту самую тёмную лужу. Хотя… может, это очередной сон? Но я же не ложился спать! Или… нет, не может быть!

Послышался голос:

— Прыгай!

Я застыл от страха.

— Прыгай!

— Нет! — крикнул я. — Что тебе нужно от меня?!

— Это единственный путь к спасению! Прыгай!

На этот раз женский голос как никогда казался знакомым. Очень знакомым. И почему-то теперь он внушал доверие, пусть даже он был и не Катин, как в прошлый раз.

— Я должен прыгнуть? — спокойно спросил я.

— Да!

Я уже приготовился к прыжку, как вдруг у меня в кармане завибрировал телефон и послышалась мелодия звонка. Но он же у меня сел!

23

Открыв глаза, я обнаружил, что лежу на большом камне на пляже. Только на этот раз рядом никого не было. Я достал телефон и увидел, что мне звонит Вадик.

— Алло, — поднеся телефон к уху, произнёс я.

— Ты где? — послышался голос друга.

— На пляже.

Сказав это, я оглянулся, чтобы удостовериться. Неужели мне всё это приснилось?

— Опять будешь всю ночь кутить? — спросил Вадик.

— Нет. Сейчас