«МАМА! ОТЕЦ!»

Он рухнул в грязь рядом с родителями, обнимая их, и его колени вонзились в свежую почву. Алек рыдал, не понимая, что произошло.

Алек вдруг вспомнил о своем брате. Он выпрямился и окинул взглядом местность, не видя его. У него промелькнула надежда: может, брат выжил?

В отчаянии он подбежал к коленопреклоненной женщине и схватил ее за руку.

«Где он?!» – спросил Алек. – «Где мой брат?!»

Женщина посмотрела на него и молча покачала головой. Она была слишком поглощена своим горем, чтобы ответить.

«ЭШТОН!» – закричал Алек.

Он бегал между могилами, ища повсюду брата. Его сердце бешено колотилось, отчаянно желая знать, выжил ли Эштон. В конце концов, он что-то услышал.

«Алек!» – крикнул слабый голос.

Алек ощутил волну облегчения, когда узнал голос своего брата, точнее слабую его версию, и побежал к крайним могилам.

Его брат лежал там, он был ранен, истекал кровью и не шевелился. Сердце Алека разбилось, когда он увидел Эштона в грязи, в крови, которая текла из его рта. Он был тяжело ранен.

Алек бросился вперед и упал рядом с братом, схватив его вялую, холодную руку, продолжая плакать. Он увидел тяжелую рану на животе брата и сразу же понял, что тот умирает. Алек никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным, видя, как его брат смотрит то на него, то – на небо, его глаза стекленели, жизненная сила покидала Эштона.

«Брат», – произнес Эштон почти шепотом.

Он слабо улыбнулся, несмотря на свои раны, и сердце Алека разбилось на осколки.

«Я знал, что ты придешь», – сказал Эштон, продолжая улыбаться. – «Я ждал тебя… перед смертью».

Алек сжал руку брата, качая головой, не желая принимать это.

«Ты не умрешь», – сказал он, зная, что это неправда.

Эштон улыбнулся в ответ.

«Я так и не поблагодарил тебя», – сказал он. – «За что, что ты… отправился к Пламени».

Эштон попытался сглотнуть, а Алек смахнул слезы.

«Кто это сделал?» – спросил Алек. – «Кто это с тобой сделал?»

Эштон долго молчал, ему сложно было глотать.

«Пандезианцы…», – наконец, ответил он, его голос слабел. – «Они… пришли… преподать нам урок… за возмездие…»

Алек удивился, когда его брат вдруг крепко сжал его руку, он не ожидал увидеть такую поразительную силу. Эштон бросил на него последний взгляд силы, напряжения и отчаяния умирающего человека.

«Отомсти за меня», – прошептал он. – «Отомсти… за всех нас. За наших родителей. За наших людей. Убей… пандезианцев… Поклянись мне…»

Алеком завладело новое ощущение предназначения, решимости. Никогда еще оно не было таким сильным. Он сжал руку брата и заглянул в его глаза с той же яростью.

«Я клянусь тебе», – ответил Алек. – «Я клянусь тебе всей душой. Я убью всех пандезианцев до последнего – или сам умру, пытаясь».

Эштон долго смотрел на брата со свирепостью в глазах, которую Алек никогда прежде не видел. В конце концов, на его лице появилось удовлетворение.

Эштон ослабел, соскользнул вниз и, опустив голову, перестал шевелиться. Он уставился на небо пустыми глазами, и Алек чувствовал, как сам умирает внутри, зная, что в эту минуту его брат уже мертв.

«НЕТ!» – закричал он.

Он откинул голову назад и закричал в небо, задаваясь вопросом, почему все, что он любил в этом мире, у него отняли, зная, что отныне он будет жить только ради одной вещи и ни для чего больше.

Ради мести.

Кира смотрела на здоровяка напротив нее, этого иностранца с низким лбом, широким телом и черными глазами. Он улыбался ей, обнажая свои острые зубы. От его улыбки бросало в дрожь.

«Тебя некому защитить», – сказал он ей. – «Не сопротивляйся – от этого тебе будет только хуже».

Кира заставила себя дышать и сконцентрироваться, призывая на помощь всю свою силу, как она делала в сражении. Ее сердце неистово колотилось в груди, в ее венах пульсировал огонь, пока она готовилась к столкновению своей жизни.

«Если кому и нужна защита», – храбро ответила Кира. – «Так это тебе. Я дам тебе единственный шанс уйти с моего пути, прежде чем ты узнаешь, из чего сделаны люди Эскалона».

Олух уставился на нее и моргнул в потрясенной тишине.

Минуту спустя он расхохотался – это был грубый, ужасный звук. Все его люди присоединились к нему.

«Ты храбрая», – сказал он. – «Это хорошо. Так даже веселее. Я даже могу взять тебя своей личной рабыней. Да, люди на моем корабле пользуются хорошими игрушками. Наши морские путешествия могут быть очень долгими».

Кира ощутила холодок, когда он окинул ее взглядом с головы до ног.

«Скажи мне кое-что», – сказал здоровяк. – «Нас десятеро, а вас всего двое. Что заставляет тебя думать, что вы можете выжить?»

В голове Киры начал созревать план. Он был рискованным, но у нее не было выбора. Она медленно повернулась к мужчине спиной, решив застигнуть его врасплох и показать, что она его не боится.

С колотящимся сердцем, Кира надеялась на то, что он не станет нападать на нее сзади. Девушка повернулась к бармену, окинула взглядом мешки с пищей, лежащие на барной стойке, и краем глаза бросила за Диердре выразительный взгляд, протянув руку и схватив мешок.

«Они наши?» – небрежно спросила Кира бармена.

Тот кивнул в ответ. Он выглядел напуганным и потел.

«Моей оплаты достаточно?» – спросила девушка.

Бармен снова кивнул.

«Девушки», – раздраженно рявкнул иностранец позади них. – «Вас сейчас возьмут в плен, а вас волнует ваша еда? Вы сумасшедшие?»

Кира ощутила огонь внутри себя, который вот-вот вспыхнет, но она заставила себя оставаться на месте и ждать подходящего момента. Стоя спиной к нему, она произнесла:

«Я не девочка. Я – женщина. А те, кто полагает, что одержат победу только потому, что они – мужчины, потому что они больше, потому что их количество превышает число жертв, кажется, забывают самую важную вещь в сражении».

Наступила продолжительная тишина, после которой здоровяк, наконец, спросил:

«И что же это?»

Кира сделала глубокий вдох, собираясь с духом, зная, что момент истины настал.

«Элемент неожиданности», – решительно произнесла она.

Кира быстро развернулась, по-прежнему сжимая в руке мешок, и швырнула его изо всех сил. В эту минуту мешок открылся и все припасы пролетели в воздухе, ударив нападающих по глазам.

Мужчины закричали, прижимая руки к глазам, защищая их от пыльной бури. Они все были временно ослеплены, в то время как Диердре, воспользовавшись подсказкой Киры, сделала то же самое, размахнувшись вторым мешком и ослепив остальных мужчин. Все произошло так быстро, что пораженные мужчины не успели отреагировать. Очевидно, они этого не ожидали.