Она вздрагивает, но не шевелится.

Поднимаю руку, мягко ухватываю двумя пальцами ее подбородок и поворачиваю к себе.

— Ты помнишь, что я обещал сделать, если ты сбежишь?

Она судорожно сглатывает и перепуганно смотрит на меня. А я смотрю на ее губы. И в следующую секунду жадно впиваюсь в них. Сминаю, быстро преодолеваю слабое сопротивление и врываюсь языком в ее горячий ротик.

Какое это наслаждение… Только с ней от обычного поцелуя у меня сносит крышу.

Зарываюсь пятерней в ее шелковистые длинные волосы, слегка оттягивая их назад и заставляя девчонку подставить соблазнительные губы под мои поцелуи.

Второй ладонью скольжу под подол ночнушки. Жадно стискиваю ее округлую попку, обтянутую маленькими трусиками.

Девчонка вздрагивает от моих прикосновений и пытается отстраниться. Слабые, практически безвольные сопротивления, потому что она плывет от моих поцелуев и даже приглушенно стонет в мои губы.

Убираю руку с ее попки и делаю то, что хотел осуществить еще в квартире у Снежаны. Мягко, но настойчиво провожу ладонями по плечам девчонки и спускаю тонкие бретельки.

Ночнушка сразу сползает, оголяя восхитительные полушария. От этого Ксюша дергается и пытается руками прикрыть соблазнительную грудь. Но я ухватываю тонкие запястья и завожу ее руки ей за спину.

Сразу же накрываю один сосок губами и засасываю. Она вздрагивает и издает приглушенный стон. Опять начинает дрожать…

А у меня даже в глазах темнеет от дикого желания. Но держусь. Из последних сил держусь…

Одной рукой так и продолжаю держать ее запястья у нее за спиной, а второй начинаю ласкать грудь. Пропускаю затвердевший сосок между пальцев, слегка пощипываю. Второй сосок облизываю, слегка прикусываю, всасываю в рот, ласкаю тугой комочек языком… Девчонка дрожит, издает приглушенные стоны и даже ничего не может говорить.

Отпускаю ее руки и скольжу губами с одной груди на другую. Ласкаю кончиком языка второй сосок, обхватываю его губами и засасываю в рот. Вместо того чтобы меня отталкивать, она запускает пальчики в мои волосы и сладко стонет, выгибаясь в моих руках.

Какая же она горячая…

А потом происходит что-то вообще за гранью… Она часто дышит, дрожит… По ее хрупкому телу прокатывается спазм удовольствия, и она всхлипывает, сладко содрогаясь. Все ее тело бьет мелкая дрожь…

И тут я уже охреневаю. Удивленно поднимаю на нее глаза и всматриваюсь в красивое растерянное лицо, раскрасневшиеся щеки, поплывший взгляд…

Блин, какая она чувствительная… Девчонка кончила лишь от того, что я ласкал ее грудь!

Охренеть!

Как завороженный смотрю на нее. Притягиваю ее к себе и опять впиваюсь в ее губы в жадном поцелуе. Мягкие, податливые губы… Даже не сопротивляется… И это заводит…

Да меня в ней все заводит!

Скольжу ладонью по ее обнаженной ноге, задираю подол ночнушки, жадно стискиваю попу и ныряю под резинку трусиков.

Девчонка как будто просыпается, опять дергается и хватает пальцами меня за запястье, пытаясь остановить:

— Пожалуйста, не надо… — шепчет она еле слышно.

Второй рукой пытается подтянуть верх ночнушки, чтобы прикрыть грудь.

— Тшш, девочка моя… Не бойся меня… — шепчу ей на ухо.

Провожу носом по ее волосам. Вдыхаю аромат ее цветочного шампуня. Продолжаю скользить губами по ее шее, слегка прикусывая и засасывая нежную кожу.

Она кайфует от этого. Я знаю. Даже прижимается щекой к моей щетине и издает приглушенный стон…

Параллельно ныряю пальцами в ее трусики. Какая она мокрая, просто течет… Провожу по нежной плоти…

И от этого она дергается, распахивает глаза и перепуганно шепчет:

— Нет, пожалуйста, Матвей Александрович…

Хватается за мою руку, пытаясь убрать мои пальцы от чувствительной плоти.

Но я опять увлекаю ее губы, жадно терзаю их, заставляя ее опять дрожать…

Эта ее реакция просто сносит мне крышу…

39

Матвей

Какая же она обалденная! Откуда такая взялась?

Своими едва слышными стонами, дрожью, поплывшим взглядом, сбивчивым дыханием и слабыми сопротивлениями, которые легко подавляются моими поцелуями и ласками, она просто сносит у меня весь здравый смысл.

И я уже забыл, что хотел повременить с этим до нашей фиктивной свадьбы. Просто хочу девчонку. И уже плевать на все.

Она между тем кое-как уворачивается от моих губ и чуть не в панике шепчет:

— Нет… Нам нельзя…

Ну что ж она так сопротивляется?

— Ксюша, все хорошо, — шепчу ей на ухо. — Ты чего так дергаешься? Расслабься, сладкая моя… Поверь, тебе понравится…

— Нет, — едва слышно говорит и судорожно сглатывает. — Матвей Александрович, нельзя… Нам нельзя…

Опять она это повторяет. Хмурюсь и более строго спрашиваю:

— Что нельзя, Ксения? О чем ты?

— Ну… вот это все нельзя… — шепчет, отводя взгляд. — Пожалуйста, отпустите меня…

— Не могу… — просто отвечаю я.

Так и есть, не могу я ее отпустить…

Опять этот перепуганный взгляд.

Так, что происходит? Пытаюсь перевести дыхание. Откидываю голову на подголовник, прикрываю глаза, делаю вдох-выдох. А потом опять смотрю на нее пристально и мягко говорю, поглаживая ее по волосам:

— Ксения, мы хотим друг друга. Это очевидно. Ну чего ты сопротивляешься? Я не сделаю тебе больно. Я не извращенец. Не собираюсь тебя принуждать к тому, чего ты не хочешь. Но ты хочешь меня, я это вижу…

— Матвей Александрович, вы не понимаете… — шепчет срывающимся голосом и так и продолжает отводить взгляд.

Опять мягко ухватываю ее за подбородок и поворачиваю ее личико к себе:

— Так объясни.

— Я… — и замирает, перепуганно смотря в мои глаза.

— Смелее, — подталкиваю ее к разговору, еле сдерживаясь, чтобы опять не накинуться на нее с поцелуями.

И понимаю, что если сейчас накинусь, то уже не остановлюсь…

Она нервно облизывает пересохшие губы. А у меня от этого движения даже ноздри раздуваются. Шумно выдыхаю.

— Ксения… — предупреждающе приглушенным голосом рычу я.

— Я… Понимаете… — что-то мямлит, а потом выпаливает на одном дыхании. — У меня еще не было мужчины…

Что?!

А она продолжает сбивчивым голосом:

— И все это неправильно… Я… я хотела, чтобы первый раз был с мужем, после свадьбы…

Произносит это чуть бы не с надрывом и, кажется, что даже находится на грани истерики. И в глазах уже стоят слезы…

А я сижу будто оглушенный. Смысл ее слов не хочет доходить до меня.

— Что ты имеешь в виду? — медленно переспрашиваю я, хмуро рассматривая ее лицо.

Не могу поверить в то, что у нее еще никого не было.

— Ксения, что ты имеешь в виду? — опять строго спрашиваю.

— У меня еще никого не было, — чуть не плача, шепчет срывающимся голосом.

— Ты девственница? — ошарашено переспрашиваю я.

Ну просто,