газетной бумаги, извлекая из этого инструмента языческие звуки древних шаманских обрядов. Так сложился спонтанный, но сыгранный оркестр «Закатного солнца» (такое я дал ему название). Я до сих пор слышу эти звуки и осязаю тёплый воздух того удивительного и завораживающего вечера. Слов для его описания не требовалось. Он пребывал в нас, а мы в нём.

Докучливый читатель может упрекнуть меня в том, что я уделяю местам малоизвестным, даже лишённым, может быть, каких-то достопримечательностей, больше внимания, чем известным географическим объектам. Но здесь я не волен в выборе. Я пишу, как пишется. И то, что я вижу, возможно, другому глазу будет не узреть. Так же, как и мне не узреть того, что видит другой глаз. В своё время и Вифлеем мало кому был известен. А сейчас к нему стекаются паломники со всего мира. Кто знает, что произойдёт через две тысячи лет на землях, описываемых мной? Скорее всего, ничего. Во всяком случае, я об этом не узнаю. И вы – тоже. Но в любом случае я рад, что сумел приблизить то немногое, до чего не дотянуться другим в силу ограниченности нашего времени, наших сил и возможностей. Нельзя объять всё, поэтому удовольствуемся тем, что даёт нам всемилостивейшая судьба.

Поднявшись на мостик и взглянув на штурманскую карту, определил, что городок, где я побывал, называется Ситжес. А наше месторасположение именуется Порт Индустриаль де Валькарка. Причал принадлежал большому цементному заводу (Fabrica de ciment), расположенному неподалёку, сразу за автомобильной дорогой. Поскольку примыкавшая к причалу бухта, где мы купались, была действительно безымянной, я, как первооткрыватель, дал ей имя Бухта Валькарка – Caleta de Vall-сагса. Не Америка, конечно. Но и я не Христофор Колумб.

26.06.1993. Gibraltar

Краткая историко-географическая справка. – Старый колониальный дух и вечный облик реликтового англичанина. – Классический английский диалог.

На судне заканчиваются запасы воды и топлива. Для пополнения бункера нам дали добро зайти в Гибралтар. О Гибралтаре я уже упоминал, когда мы проходили мимо него. Сейчас же, поскольку появилась возможность побывать в этом месте (хотя бы в причальной зоне), можно осветить коротко и некоторые особенности его географии и истории. Начну с того, что это одна из самых густонаселённых территорий мира (около 4500 человек на квадратный километр). Высота Гибралтарской скалы 426 метров. Площадь территории всего 6,5 км2. Является заморским анклавом Великобритании.

История Гибралтара насчитывает более 3000 лет и упоминается, как Геркулесовы столпы, ещё у Платона. Во времена Римской империи скала находилась на её территории, а с её упадком оказалась под властью германских племён – вандалов и готов. Потом долгое время ею владели мавры. А в ходе Реконкисты[2] она перешла во владение Испании. Но в 1704 году была захвачена английской эскадрой. В 1783 году по Версальскому договору скала так и осталась за Британией. В результате Гибралтар получил свою конституцию и парламент. Сейчас он находится на полном внутреннем самоуправлении. Девиз: Nulli Expugnabilis Hosti (Враг не изгонит нас – лат.). Под врагом, наверное, подразумевается Испания, которая очень недовольна трёхвековым пребыванием англичан на крайнем юге Пиренейского полуострова. Также, как и мы, наверняка, недовольны искусственным отсоединением от России Крымского полуострова. Хотя здесь есть и параллели и историко-географические разночтения.

Да, англичане цепко закрепились на этом стратегическом участке. Небольшой городок с населением 28 тысяч человек прилепился к самому подножию горы. Естественно, что тут расположилась и военная база Великобритании. Было бы удивительным, если бы её не было в столь удобном и ключевом географическом месте. Закрадывается подозрение, основанное на чисто зрительных наблюдениях, что здесь сохранился старый колониальный дух, и истые англичане остались именно здесь, как и последние маготы (варварийские обезьяны из отряда макак), обитающие в диком виде в Европе только на территории Гибралтара. В отличие от маготов, местные инглишмены высокомерны, явно и недвусмысленно несут на себе груз собственного самодостоинства на далеко не атлетических плечах. У всех до единого наблюдается министерская строгость на лицах, что передалось и местным обитателям, не имеющим британских кровей. Например, матрос с нефтебункеровщика, который подключал нас к заправочному шлангу: сними с него все признаки типичного араба, и останется маска холодного скучающего англичанина. Наверное, это всё-таки заразное свойство, которое Отто Вайнингер в своё время назвал физиономическим коррелятом внутренней многозначительности.

На крыло мостика бункеровщика вышел капитан. Сразу видно, потомственный джентльмен. Во рту у него дымилась настоящая бриаровая ливерпульская трубка. Был он чем-то похож на известного английского философа Бертрана Рассела, тоже, кстати, курившего трубку до 98-летнего возраста. Поскольку мы стояли одни в вечернем пространстве замкнутой причальной зоны, мне не оставалось ничего другого (чтобы не нарушать тягостного для русской души молчания), как задать этому реликтовому англичанину отвлечённо-философский вопрос:

– Здесь, – и я несколько раз указал пальцем вниз, – английская территория?

Капитан с достоинством вынул трубку из своих саркастических губ и с явным удовлетворением в голосе произнёс:

– Yes, of course, (да, конечно).

Немного подумав, он объявил, что там, – и он показал вытянутой рукой на север, в сторону Большой Медведицы, – испанская территория. Но при этом всем видом дал понять, что «испанская» – это что-то незначительное, мелкое и не стоящее внимания уважающего себя человека. После минутной заминки, как и подобает истинному англичанину, он спросил о погоде. Мне пришлось отметить, что погода прекрасная. А он, в свою очередь, рассказал мне, какая погода была вчера, и что рано утром он будет слушать прогноз погоды на завтра. Других тем у нас не нашлось. Пять минут мы простояли в молчании и молча, чисто по-английски, разошлись, посматривая на ясное звёздное небо. Закрывая за собой дверь штурманской рубки, капитан напоследок выпустил густой клуб табачного дыма, который некоторое время постоял в тёплом Гибралтарском воздухе, а затем, рассыпаясь и напоминая застывшие в небе Магеллановы облака, стал медленно подниматься в космос.

03.07.1993. New Ross

Провинция Ленстер, графство Уэксфорд. – Реверсивная река Барроу. – Салуны припортовой части. – Приобщение к здешней цивилизации. – Что ирландцу хорошо, русскому всё равно мало. – Развалить и построить.

От самоназванной бухты Валькарка в Средиземном море до залива Святого Георга, находящегося между Великобританией и южной частью Ирландии, мы шли (не считая кратковременного захода в Гибралтар) ровно 8 суток. Для нас это долгий переход. Из залива Святого Георга мы по полной воде поднялись по реке Барроу до небольшого ирландского городка Нью-Росс. По-ирландски он звучит, как Рос-Винь-Хрюнь, что означает – малый город.