Договорившись, что к вечеру вернусь к ней на ночевку, она ушла. Накинул невидимость, проводил до мостика над неудобным оврагом. Уходящий в стороны, на дне топкий, неглубокий овраг четко отделял хутор от «обитаемых земель», и лишь древние мостки, чуть поднимающиеся над грязью, позволяли проехать сюда машине. Мельком подумал, что это вполне могут быть остатки противотанкового рва, немцы как раз сюда дойти смогли, но что было защищать в лесу?

Потом подумаю.

Вернулся, обошел все дома. Ни собак, ни людей, только ворона пару раз каркнула. Хорошо-то как!

В доме все так же холодно, топить придется неделю. А для начала…

Руку к печке, сосредоточиться… Нет.

Я убрал руку, сел на пол, упершись спиной в стенку, подгреб рюкзак с флягой. И уже теперь протянул руку к печке:

– Опознание!

Терпимо. Повело, конечно, но уже гораздо лучше!

Хотя встал я по стеночке, аккуратно, но руки, открывавшие флягу, почти не тряслись.

Возникшее в голове из ниоткуда знание было чем-то похоже на тот момент, когда, спустившись в метро, вспоминаешь о забытом включенном утюге. Точно такой же всплеск эмоций, точно такая же скоростная проработка последствий и причин.

Встав, проверил пальцы, пульс. Норма. Привыкаю, похоже.

Печь, значит. Сложена в пятьдесят втором году, мастер – спокойный бородатый мужик. Вот здесь, под углом, между двумя кирпичами – серебряная монета. Примета, наверное? Встав на колени, засунул руку в подполье, сюда, слева… черт, да как она дотягивалась, старенькая-то? Вот!

Металлическая шкатулка. Медаль «За боевые заслуги», орден Отечественной войны второй степени, всем ветеранам давали, помнится, несколько юбилейных наград, перевязанные ленточкой письма, юбилейные советские рубли и тонкая стопка современных купюр. Надо отдать тетке. Знает же наверняка, что у бабки-родственницы медали имелись? Да и не мое это.

Так, печь.

Я не узнал, как ею пользоваться, я узнал, что она есть.

Вот тут несколько кирпичей требуют замены, но можно с этим не спешить. Вот здесь надо открыть… я с треском вытащил заслонку, обдавшую меня мелкой противной пылью… теперь дым пойдет наружу, а не расползется по дому. Вот здесь большой комок чего-то, надо будет потом на крышу лезть и чистить трубу. Та самая «мгновенная передача информации в мозг» из фантастических рассказов. Довольно болезненная, но и вполовину не так, как простенькая игровая команда «где я». И, кажется, я уже привыкаю. Вот и есть занятие на зиму – тренироваться посредством «опознания», чтобы получить доступ ко второму, наиболее интересному для меня заклинанию – «прыжку».

Выйдя из дома, прошелся по неряшливому двору. Было видно, как силы хозяйки убывали, хаос и запустение накатывали на двор постепенно, под конец оставались лишь несколько дорожек посреди зарослей и разрухи, но и они за лето заросли. С другой стороны участка за домом был такой же пустой огород, грядки виднелись лишь в ближней части огороженной территории, мне, горожанину, и этого казалось много, а тетка, мельком глянув, только покачала головой да поджала губы – по уговору с дачниками они могли собирать выросшее, сама она еще и эту землю обиходить не успевала, да и сил не было.

Весной надо будет поработать. Аккуратно, на табуреточке, видел, как местные старики иногда свои огороды обрабатывают, час за часом, сотка за соткой. Я же не слабый, просто устаю быстро, а так я молодец. Просто о-го-го! Полста килограммов тренированных костей и кожи! И заяц на личном гербе. Может, мотоблок удастся… купить уже вряд ли, а вот… хм… раздобыть? Мне для дела нужен. Тогда и к посеву готовиться пора, семена, клубни искать. В магазинах, поди, разобрали давно.

Постройки рушить неразумно, а вот завалившийся забор я начал растаскивать, попутно присматриваясь к соседскому. Что посуше, отнес к печке, кое-как наломав грязным поржавелым молотком, положил на специальную сушку сбоку, остальное просто дотащил до дровника. Недельку я на этом перекантуюсь, заодно и избу прогрею. Спустя час возни в печке бодро горел огонь, а я был измазан в саже, золе и грязи с оказавшимися не такими уж и сухими обломками дерева.

Список работ пополнился очисткой двухконфорочной плиты, сушкой отсыревших матрасов с панцирной кровати, проверкой мебели. Похоже, хозяйка под конец забросила жилую комнату, перебравшись в кухню, поближе к теплой печке. Наверное, следует воспользоваться опытом старого мудрого человека.

Два горшка в подпечке, алюминиевых. Теперь бы еще ухват найти? И кочергу. И совок. Веник сам связал наскоро из веток, нарванных в огороде.

Следующее, на что применю «опознание», будет дом. Заодно узнаю, можно ли в нем вообще жить.

Кстати!

– Умения.

Знакомое чувство, но чем-то от запроса «заклинания» отличается, список восстановления другой, кажется.

Итак, есть умение «атака левой рукой», аж 10 %. Есть «опознание», 90 %, жаль, до ста не докачал. Раз в шесть часов. Есть «палицы и дубины», целых 99 %! Вот бы еще знать, как это в реальной жизни применить? Просто дубинкой обзавестись? И что для меня 99 % умения? Но пусть будет, я не против.

«Опохмелиться», толку в нем никакого, мне пить нельзя. «Горное дело» позволяет выкапывать разноцветные камушки, некоторые из которых, примерно один из четырех, считаются «драгоценными» и могут быть использованы в ремеслах, накладывая эффекты на создаваемые вещи. Горное дело, или, попросту, «горка» было прокачано до 100 %. На одну попытку использования умения уходило несколько очков движения, они быстро таяли, а заклинание «восстановление» было только у волшебников и чернокнижников. Вот и копал я всю ночь напролет, чтобы к утру знакомый кузнец вплавил все выкопанное в оружие и броню. Хороший доход, кстати, был от этих камешков.

Но камень выкапывался один из пяти попыток, то есть на один драгоценный камень надо было двадцать раз «копнуть». А в игре отображение умения выглядело «Вы выкопали яму в аршин шириной». Аршин – это семьдесят сантиметров, меня на две ямы хватит, потом день отдыхать придется.

Все равно проверю, того стоит. Сколько заплатит Консерва за меч, в который вплавлены, к примеру, «полет», «мигание» или «защита от магических атак»? Но торопиться не буду. Ох, сколько же всякой работы!

Печь начала согревать дом к вечеру. Я, аккуратно покрошив, сгреб угли в плиту, прикрыл заслонку, подождав минут десять, запер двери и вернулся в деревню, перед уходом применив «опознание» на сарай, не рискнув на большее. От мысли проверить таким образом сортир удержался, памятуя объем и качество информации, полученный от печки, – сам проверю, глазами. Тетка найденной шкатулке обрадовалась, тут же зашуршала письмами, расчувствовалась, даже всплакнула, рассказала несколько историй о бабке, которые я выслушал без интереса. Печка «помнила» хозяйку лучше, чем родственница, а дом, как я предполагал, знал ее лучше, чем она сама. Значит, и я узнаю.

Не утонуть бы в таком знании.

На следующий день мы сходили к мастеру, мужик спокойно выслушал мой рассказ о туалете и кирпичах и согласился помочь. Затем визит в соседнюю деревню, в «контору», где сговорились о дровах и выслушали равнодушный отказ насчет ремонта электролинии, чему ни я, ни тетка не удивились. Тут уже который год дачники скандалили, и то ничего не добились. Ну, главное, отметился как жилец, слух поползет. Никого из знакомых не встретил, или на работах были, или и в самом деле разъехались. Мужики только пожилые, половина поддатые, но без излишеств, что порадовало.