ем во время службы.

– Эх, – вздохнула Рен, разворачивая печенье, – неужели все гевранские солдаты так напряжены?

Когда Тор не ответил, она разломила печенье пополам, положила кусочек в рот и закрыла глаза, когда он растаял у нее на языке, наслаждаясь вкусом масла на языке.

Она могла поклясться, что услышала прерывистое дыхание солдата. Она тяжело сглотнула, затем открыла глаза, держа вторую половину печенья между ними.

– Ты уверен, что не голоден?

Кадык Тора дернулся.

– Я уверен, Ваше Высочество.

– Я восхищаюсь гевранской сдержанностью! – Рен сунула вторую половину в карман. – Хотя я слышала, что вашему королю Аларику ее недостает. У него темная репутация на этих берегах, знаешь. Говорят, что его единственные друзья – это его звери. Он безмерно безжалостен и жесток на войне. А вместо сердца у него глыба льда. Это правда?

Лицо Тора помрачнело при упоминании о его короле. Он немного выпрямился.

– За последние несколько лет король Аларик зарекомендовал себя как сильный правитель. Любой стране было бы глупо выступать против Гевры.

Рен облизнула губы.

– Я практически чувствую вкус твоей подготовки.

Он сжал челюсти:

– Вы путаете подготовку с преданностью, Ваше Высочество.

– Что ж, тогда Анселю повезло, что у него такое преданное окружение. Действительно, даже аппетитное печенье не может сломать твою решимость. Хотя, должна сказать, твоя волчица впечатляет меня гораздо больше. – Она обратила свой взгляд на Эльске. – Она действительно красавица. Я тут подумала, что хотела бы получить такую на день рождения.

Тор рассмеялся:

– Эльске натренирована для войны, Ваше Высочество. Она может казаться безобидной, но, когда это необходимо, становится жестокой.

Рен подняла брови. Если этот солдат пытался напугать ее, ему это не удастся. Он только разжигал в ней еще большее любопытство.

– Как и ее хозяин?

Его улыбка стала натянутой.

– В некотором роде.

Мысли Рен вернулись к Ратборну и к тому, что она приготовила для него.

– Скольких ты убил ради Гевры?

Тор выдержал ее пристальный взгляд. Шторм бушевал в его глазах.

– Достаточно.

– Ты потерял сон после этого?

– На войне не до сна, Ваше Высочество.

Конечно, Гевра была воюющим государством. Если Рен в ближайшее время что-нибудь не предпримет, они принесут свою знаменитую жестокость на эти берега. Она пыталась скрыть беспокойство на лице, но Тор теперь слишком пристально наблюдал за ней, и ее ладони начали потеть.

– Ты находишь время поспать? – спросила она, стремясь к непринужденной легкости в общении.

Тор указал на волчицу:

– Мы по очереди несем ночную вахту.

– Я солгала бы, если бы сказала, что это прозвучало эффектно. – Рен посмотрела на Эльске, которая теперь обильно пускала слюни на его ботинки. – А ты не боишься, что она может убежать, пока ты спишь? Поиграть с кем-нибудь повеселее и… принцесснее?

Смех Тора был на удивление музыкальным. От него все внутри Рен сжалось.

– Эльске покинула бы меня, только если бы я приказал.

– Я могу быть очень убедительной.

– Для этого потребуется нечто большее, чем печенье с ирисками, Ваше Высочество.

Рен опустилась на колени и почесала Эльске под подбородком.

– Сколько еще? – она сделала вид, что спрашивает волчицу. – Назови свою цену, моя прелесть. Я безумно богата.

Тор возвышался над ней, серебряные искорки в его глазах светились любопытством.

– Сегодня вечером в вас что-то изменилось, Ваше Высочество…

Шею Рен начало покалывать.

– Что?

И как будто была отдана какая-то невысказанная команда, Эльске начала обнюхивать ее юбки.

Рен резко встала. Воздух изменился, когда Тор осторожно шагнул к ней. Слишком поздно у нее возникло ощущение, что она невольно попала в шторм.

Он медленно поднял руку, и Рен застыла, наблюдая, как он потянулся к чему-то у нее за ухом.

– Ваши волосы… – сказал он больше себе, чем ей. – Мне кажется, они меняют цвет.

Сердце Рен замерло.

«Возьми себя в руки», – прошипел голос в ее голове.

Она шлепнула его по запястью.

– Я советую тебе держать руки при себе, солдат.

Тор моргнул:

– Прошу прощения. Я только хотел…

– …прикоснуться к наследнице престола Эаны, – закончила за него Рен со всем ледяным холодом, на который была способна. Было уже далеко за полночь, и ее утренние чары ослабевали. Эти лепестки роз оказались слабее, чем она думала!

Тор стоял с выражением такого сильного раскаяния на лице, что Рен почти пожалела его. Он мгновенно взял себя в руки, напрягся, снова став солдатом – тем, кого следует бояться, кого следует избегать.

Рен уже отступала в тень, скрывая меняющуюся внешность.

– Считай это своим первым и единственным предупреждением, солдат. Чтобы уберечь себя от дальнейшего смятения, я бы посоветовала никогда больше не упоминать об этой короткой встрече.

– Как пожелаете, Ваше Высочество, – гевранец превратился в статую в темноте. Рен чувствовала, как нарастает его подозрительность с каждым бесшумным шагом, который она делала, удаляясь от него.

Хмурое лицо Банбы преследовало ее, пока она возвращалась в восточную башню. Сегодня вечером Рен отправилась на поиски неприятностей и нашла их в грозном взгляде солдата-гевранца. Она была такой же легкомысленной, как ведьма Лия, которая утонула в море Орты. Если Рен в ближайшее время не возьмет себя в руки, следующий ее промах может стать для нее последним. И если она обречет себя на гибель из-за собственной беспечности, то обречет на гибель и всех ведьм Эаны. Она убаюкивала этот страх, когда засыпала, и сны о рычащем лице Ратборна уступили место видениям, как он, умирая у ее ног, дергается в агонии, а из его рта выходит пена.

Роза

Глава 16

Роза уставилась вниз, в бездну. Океан беспокойно бушевал под ней, выплевывая полоски водорослей на скалы. Этот зверь – бурлящий и пенящийся – словно ждал, чтобы поглотить ее. От одного этого вида у нее закружилась голова, пересохло