затем осторожно повернул. Замок не поддался, но колпачок ручки поддался.

Я поднес зажигалку поближе и увидел, что зажим отщелкнулся и теперь застрял в замочной скважине. "Сукин сын".

Я попробовал повернуть ручку, но дверь не поддалась. В этот момент единственное, чего у меня было меньше, чем времени, - это терпение. Я встал, уперся в стену и с силой ударил по двери. Через три попытки рама разлетелась на куски, и дверь медленно распахнулась.

В коридор хлынул сильный серный запах, похожий на запах недавно зажженной спички, а за дверным проемом была такая густая тьма, что мне захотелось протянуть руку и потрогать ее. Когда я это сделал, то понял, что прямо перед входом от потолка до пола висит черный шелковый занавес. Не найдя никаких разрывов в ткани, я пролез под ней и, оказавшись по другую сторону, зажег зажигалку.

Сквозь мерцающий свет я увидел небольшой деревянный алтарь, расположенный у задней стены, за которым висело перевернутое распятие. На полу перед алтарем была нарисована идеальная ярко-красная пентаграмма, а по всей комнате без окон было разбросано бесчисленное множество черных свечей.

Когда у меня в ушах зазвучали рассказы Эрла Ватсона о человеческих жертвоприношениях, я нерешительно подошел к алтарю. В центре стоял богато украшенный золотой потир, по обе стороны от него - два длинных кинжала, а в левом верхнем углу лежала сатанинская Библия. На передней части алтаря кровью было написано число 666.

Помимо очевидной театральности такой обстановки, я ощущал в комнате несомненное присутствие чего-то более глубокого и значимого, чем безделушки и декорации из малобюджетного фильма ужасов. Ощущение обреченности, темноты и абсолютного зла было почти непреодолимым, словно все ужасные события, произошедшие здесь, продолжали существовать, задерживаясь в воздухе, как дурные запахи.

Убедившись, что место за алтарем пусто, я двинулся дальше. Здесь не было ни света, ни каких бы то ни было светильников, а мой огонек позволял пройти лишь фут или два в лучшем случае, но в конце концов я обнаружил шкаф справа от входа.

Дверь была не заперта, и, открыв ее, я обнаружил несколько красных и черных шелковых мантий с капюшонами, подвешенных на вешалках. Я сдвинул их с места и поднес зажигалку, чтобы рассмотреть поближе.

Из глубины шкафа показалось покрытое мехом лицо с пустыми глазницами и длинными витыми рогами.

"Боже всемогущий!" Я рванулся назад, дыхание покинуло меня в едином порыве, а пистолет 38-го калибра оказался в моей руке еще до того, как я достиг двери.

Лицо, безмолвное и неподвижное, висело среди шелковых одеяний.

Отвратительная маска. Наполовину человек, наполовину козел.

Чувствуя себя немного глупо, я вытер пот со лба тыльной стороной рукава, перевернулся на спину и сделал несколько глубоких вдохов.

Зажигалка перегрелась и начала обжигать руку, поэтому я закрыл ее и стоял в темноте, снова и снова повторяя себе, что мне нужно успокоиться и хорошенько подумать.

Обнаружение этой комнаты лишь подтвердило то, что я уже знал, и не приблизило меня к поиску Джесси. Я засунул пистолет 38-го калибра за пояс и направился к выходу.

Сильный рывок сорвал занавеску с дверного проема, и, когда она упала на пол, я перешагнул через нее и пересек коридор к единственной комнате, которую еще не обыскал.

Третья комната была переоборудована в кабинет. Я обогнул большой письменный стол, на котором стояли компьютер, двухлинейный телефон, автоответчик и факс, и уже собирался порыться в ящиках, когда краем глаза заметил движение.

Еще до того, как моя рука дотянулась до пистолета 38-го калибра, комнату залил яркий, рассеивающий свет.

В дверях стоял Кевин Нидермайер.

Глава 20

"Нидермайер?"

"Привет, Дэвид". Он расстегнул пиджак, ослабил галстук. "Мы с Уитни уже несколько минут ждем тебя в гостиной. Не желаешь выпить с нами?"

Мои пальцы коснулись стали, освободили пистолет 38-го калибра и прижали его к бедру. "Не знаю, в чем дело, может, я чем-то заболел, но я не очень-то общителен. Это была чертовски трудная неделя, Кев".

"Боюсь, что, как говорится, прежде чем станет лучше, станет хуже".

"Думаешь?"

"Почему бы нам не выпить сейчас?"

Я встал, показал ему пистолет и указал им в сторону коридора. "После тебя".

Он взглянул на оружие и покачал головой. "Если бы мы хотели убить тебя, Дэвид, ты был бы уже мертв и похоронен".

"Хотел бы я сказать то же самое". Я направил на него пистолет 38-го калибра и встретил его взгляд. "Двигайся, придурок".

Я вышел за ним из кабинета и вернулся по коридору в гостиную, держась на расстоянии нескольких футов друг от друга. Как он и сказал, Уитни стояла у бара и смешивала напитки.

Она посмотрела на меня, улыбнулась и протянула бокал, как всегда любезная хозяйка. "Водка - твой яд, не так ли, Дэвид?"

"Ты", - сказал я Нидермайеру, - "садись".

Он посмотрел на Уитни и пожал плечами. "Я пытался объяснить, что пистолет не нужен, но..."

"Садитесь". Как только он опустился на край дивана, я вернул свое внимание к Уитни. "Я ходил к твоему приятелю Ватсону".

Она сложила руки на груди и прислонилась к барной стойке. "Я так и думала".

"С ним произошел небольшой несчастный случай. Мы разговаривали, как вдруг его лоб столкнулся с одной из пуль этого пистолета".

"Вы справились даже лучше, чем мы ожидали", - сказала она.

Я придвинулся чуть ближе. "Очевидно, у этой штуки есть отвратительная привычка срабатывать сама по себе. Жутковато, я знаю, но это может повториться в любую минуту, и поскольку мне не хотелось бы видеть твое милое личико, размазанное по стене, я спрошу только один раз. Где Джесси?"

Уитни потянулась к блокноту на стойке, вырвала один лист бумаги и протянула его мне. "Эрл проследил за автобусом, на котором она ехала из Вустера в Кейп-Код. Она сошла в Провинстауне, сняла один из этих очаровательных маленьких коттеджей на берегу. Держу пари, в это время года она получила отличную цену".

Я выхватил бумажку из ее рук, взглянул на нее, чтобы убедиться, что на ней написан адрес, и сунул ее в карман. "Присаживайтесь". Она направилась к одному из кресел, но я остановил ее взмахом пистолета. "На диван с ним", - сказал я. "Я хочу, чтобы вы оба были в поле моего зрения".

Она закатила глаза и сделала то, что я ей сказал. "Убери пистолет и перестань быть таким мелодраматичным. Что ты собираешься делать, стрелять из этой штуки посреди ночи в многоквартирном доме, полном людей?"

"Только два раза", - ответил