говорить вот так вот об императоре, да ещё в таком пофигистическом тоне — это моветон.

— Моветон — это дурной тон. А я не дурной, чтобы говорить так, — начал хохотать Андрей.

Он знал, что это за слово, потому что выучил его в прошлый раз, когда общался с Ангелиной. Причём сейчас он выдал те слова, которые Ангелина просила его запомнить в прошлый раз. И хоть это было глупо говорить сейчас об этом, потому что Ангелина именно это и имела в виду, а Андрей просто повторил за ней, но маркизе Миллер опять понравилось, что Андрей Великий не поменялся. Что он был самим собой и не парился, что о нём подумает девочка, которая его почему-то любит.

Однако Андрей в этот момент вспомнил, что он качался эти дни, поэтому сейчас самое время сделать нечто, что может заставить маркизу Миллер удивиться. Жаль, что Андрей не знал, насколько Ангелина уже удивлена и поражена тому, что происходит в доме барона Великого.

— Тебе бутеры сделать? Ты голодная? — спросил Андрей.

— Да, можно, — не стала отказываться Ангелина. Она видела, как парень готовил в Адской Кухне, поэтому была не против отведать какое-то из блюд. — А можно бургер белорусский… на основе картошки с мясом?

Андрей улыбнулся. Понял, что Ангелина смотрела его.

— Да, конечно, — сказал Андрей, а сам своей пухлой рукой попытался закатать рукав второй руки, да настолько, чтобы был виден жир на «бицепсах». — АЙ! — громко выдал Андрей, привлекая внимание гостьи.

— Что случилось? — подошла Ангелина поближе. От неё так вкусно пахло малиной, что Андрей на секунду забыл, что он хотел сделать. А потом вспомнил: — Я мышцы потянул, потому что вчера качался долго-долго, а потом убивал монстров из Лучей.

Ангелина улыбнулась, но не стала смеяться. Она всего лишь посмотрела на сальную руку Андрея и, трогая его трясущуюся от жирка «бицуху», спросила:

— В каком месте мышцы потянул?

— В лесу, — сразу же исправился Андрюха, чем вызвал приятный смех у Ангелины. Она оценила такую подмену понятий, даже поцеловала Андрюху в щёку.

— Хочешь, я тебе много бургеров сделаю? — сразу же спросил Андрей, потому что не знал, что ещё добавить. Ведь он прямо сейчас получил поцелуй от той, у которой хотел попросить поцелуй на прощанье. А здесь вон оно как. Не успела войти, а уже поцеловала.

Одарённая Городского Класса обняла Андрея и сказала:

— Давай вместе наделаем белорусских бургеров. Я тоже хочу научиться их делать, чтобы потом делать их любимому тебе.

Андрей покраснел.

— Хорошо, я готов. Но только при условии, что всё же я их буду делать, а не ты. Это мои бургеры и они для меня очень важны. Я не хочу, чтобы их делал кто-то ещё, так как вкус будет не такой. Плюс от тебя очень вкусно пахнет малиной и у меня кружится голова. А ещё ты меня поцеловала, и я вообще сейчас нахожусь в таком состоянии расслабленном, что не контролирую себя. И всё же бургеры лучше делать, чтобы сладкий запах не перекрывал запах бургеров. Поэтому пошли со мной на задний двор. Там есть печь, гриль и так далее. Сделаем там бургеры.

Ангелина уже в который раз удивлялась прямоте Андрея. При этом она не злилась на него. Ей почему-то было это всё приятно. Она будто бы попала в другой мир, где всё иначе.

Девочка согласилась на предложение Андрея. И они оба вышли из дома.

Зато в момент, когда они вышли, из комнаты Дмитрия Михайловича Великого вышла Алиса Булгарина. А из комнаты Зинаиды Петровны вышел император Лебовский. Они оба пересеклись в коридоре. И, конечно же, Алисе снова стало плохо. Та чуть не упала. Благо Лебовский её подхватил.

— Ну вот, ещё и девушку моего внука вывел из строя! — продолжала кричать Зинаида Петровна. У них там была обычная ссора, которая переросла в битву аур. Благо, оба контролировали себя, чтобы ауры не выходили за пределы комнаты.

— Ида, перестань. Хватит уже бубнеть. А то как старая бабка, — не выдержал Александр Григорьевич. Сам же понял, что зря это сказал.

— Ну всё, Большой Бухич! Тебе хана! — И баба Зина применила золотой очищающий луч, который направила в спину императора.

Тут уже и Михаил Булгарин вернулся с прогулки. Он всё это время бегал за пределами поместья по дороге. Он обожал по утрам пробегать двадцать километров, принимать душ и начинать работу. И хоть сегодня он в другом месте, это не снимало с него привычки делать то, к чему он привык… что логично.

Когда Михаил Степанович увидел, что его дочка снова приходит в себя, а Александр Лебовский и Зинаида Великая ругаются и «проверяют» друг друга магией, мужчина не выдержал и заорал:

— Довольно!

Лебовский посмотрел на начальника штаба СЗЛ. Тому резко поплохело. Он хотел бы прямо сейчас снова пробежать ещё двадцать, а может и сорок километров.

— П-простите, Ваше Императорское Величество, — поклонился Одарённый Имперского Класса. — Непроизвольно вырвалось. Я… мне искренне жаль за свой необдуманный выкрик…

— Всё правильно! — поддержала на эмоциях Зинаида Петровна. — Этот мужик вообще охренел. Сперва врывается в хату, а теперь…

— Ида, твою мать! — гаркнул император. Он сжал кулаки, но ничего более не сделал. — Какая же ты всё таки сука, а! Вот знал же, что так будет. И вот опять.

— Раз знал, хули начинал! — продолжала кричать Зинаида Петровна.

Михаил Булгарин охренел от того, как общается с ним баронесса Великая. Он сам упал, как и его дочка. Теперь уже оба находились в отключке… пока из комнаты не вышел Дмитрий Михайлович Великий.

— Опа-ча! А шо здесь за движуха? — улыбнулся парень.

Глава 11

Даже не хочу думать, что в голове у Зинки и у императора. Но после того, что я увидел, понял, что у этих двоих есть какие-то тайны. А ещё понял, что у меня теперь новая проблема — император Белорусской Империи, который был у меня дома, но больше такого не будет.

Ох, я бы отдал сейчас даже деревянный меч, чтобы посмотреть на реакцию Антона Коняева. Вот он такой рассказывал мне, что виделся с императором, и что если бы тот выпустил ауру на полную мощь, то я бы отключился. А тут Александр Григорьевич у меня в доме, да