– Но корни можно и перерубить… – предположил Голованов. – Если, конечно, ради большого дела яблоню не жалко… «Чеснок», «Каблук», яблоню проверьте… Живая она?

– «Голован», у тебя странные вопросы… В середине осени яблони даже на Кавказе не цветут… – отозвался старший лейтенант Сапожников. – По стволу стучу, вроде бы сухой… Но они все сейчас, похоже, такие… Но подожди, я другой ствол проверю… Да и второй такой же… Не отличишь…

– Листья… Остатки листьев посмотри… Там же остались листья…

– Там даже яблоки утром оставались. Всё осколками истерзало… Листья на земле остались… Немного… Обычные листья… Я не могу сказать, вчера они засохли или весной… Яблок, правда, под деревом нет… Под другими по паре штук, а то и больше найти можно… Но под другими трава выше. Здесь заметно было, вот и подобрали…

– Сможешь проверить почву так, чтобы следов не осталось?

– Трудно… Если бы днём… Но я попробую…

– Тогда не пробуй. Если там что-то есть, за этим скоро придут… И сами выкопают…

– А нам что?

– То же самое… Замаскироваться, потому что ходить будет рядом… Я так полагаю…

* * *

Затрещала «переговорка» в руках у «крапового» майора. Голованов, давно уже привыкший к более качественному «подснежнику», только удивлялся – как можно с такой техникой работать, забыв, что работал с неё ещё несколько лет назад и тогда не слишком жаловался, пока в армию не поступили «переговорки» китайского производства с обычно надписью «Сделано в Германии». Интенданты закупили большую партию. Тогда очень хотелось эту технику передать для пользования интендантам вместе с некоторыми словами…

– Никак подойти не удаётся, товарищ майор… – пришло сообщение с верхнего поста. – Они компактно идут… Перестроились тройками… Получается, каждый под двойным присмотром… Не успели мы… Площадка была слишком открыта, чтобы подобраться сразу…

– Понял… Не рисковать… – такой формулировкой Деревянный, по сути дела, отменил предыдущий приказ. – Отслеживайте дальнейшее передвижение… Куда направляются?

– В сторону сквера, к сельской администрации…

– Там у нас есть пост…

– Сдвоенный…

– Всё равно – скрытно сопровождать… Другим постам стягиваться туда же…

Деревянный посмотрел на Голованова, ища одобрения решению.

– По одному человеку с поста… Полностью посты не оголять, – подсказал командир группы спецназа ГРУ. – Боевики из сквера спустятся через чей-то, скорее всего, двор к дому Расула Щипача… Могут и по боковой улице спуститься… Здесь ни в одном дворе собаки нет…

– По одному человеку… – повторил «краповый» майор в «переговорку». – Один человек остаётся на посту… Соблюдать внимательность и осторожность…

Голованов приблизил микрофон «подснежника» ко рту.

– Группа, подъём… – сказал тихо.

Он знал, что один человек из всего личного состава, как всегда, микрофон из уха на ночь не вытащил, а другие вообще «подснежники» отключили, потому что разговоры командира с засадой в доме мешали группе спать. Дежурный оставался всегда, и сейчас он группу поднимет, и тогда включатся все «подснежники», и через тридцать секунд можно будет уже давать команды. Тридцать секунд отводится не на то, чтобы одеться и умыться, а на то, чтобы дежурному всех обойти и разбудить лёгким касанием. Голованов эти тридцать секунд выждал и только тогда сказал всё так же тихо:

– Бесшумно выдвигаемся к любимому дому… – и сам встал, готовый возглавить своих бойцов. – Бутырского не будите, пусть спит…

– Он рвётся в бой… – с усмешкой сказал капитан Рукавишников. – И вообще, мать его, мечтает перейти служить в спецназ ГРУ… Спрашивал у меня…

– Пусть сначала в спецназе ГРУ послужит, научится скрытному передвижению, потом будет обсуждать мои приказы. А сейчас пусть с кинологами отдыхает…

Последняя фразу относилась к подходящему к майорам капитану Румянцеву. Капитан сразу всё понял, кивнул и без слов развернулся в обратную сторону, где его дожидалась его собственная собака…

* * *

Майор Деревянный взял только двадцать человек из своего состава. Он взял бы и больше и даже намеревался это сделать, но воспротивился майор Голованов.

– Если кто-то со стороны периодически наблюдает, увидит, что здесь мало народу осталось. Так не слишком заметно…

Конечно, это была только отговорка со стороны Голованова. Просто, как всякий представитель спецназа ГРУ, майор Голованов хорошо знал, что, чем больше народа задействуется в каком-то мероприятии, тем меньше возможность скрытного её проведения. А скрытность до начала боевых действий и эффект неожиданности во время начала этих действий дают гораздо больший эффект, чем количественный состав. Разжёвывать эту истину Голованов за не слишком долгую свою службу уже устал и обычно старался найти другие причины для объяснения, почему следует работать меньшим составом.

И без этих двадцати человек «краповых» предстояло бесшумно пройти к дому Щипача ещё семерым бойцам с парных постов и десяти спецназовцам ГРУ. Силы достаточные, чтобы блокировать, учитывая высококлассную подготовку всех участников операции, и гораздо больший отряд, чем им предстояло блокировать.

Выдвигались двумя узкими боковыми улицами, не предназначенными даже для автомобильного транспорта, параллельно друг другу. Шли тихо по газонам в самой густой тени кустов, которые здесь хорошо росли. Только дважды поднимали шум чуткие собаки в других концах большого села, и им несколько раз ответила какая-то неспокойная служебная собака в лагере федералов. Но эту собаку кинологи быстро призвали к порядку. И больше шума не было.

Опять простуженно захрипела «переговорка» в руке у майора Деревянного:

– Товарищ майор… Они в сквере сконцентрировались… Ждали… Потом во дворе дома напротив калитка распахнулась, какой-то человек с сигаретой вышел, немного покурил и бросил сигарету на дорогу. Сам ушёл, а гости через дорогу во двор устремились…

– Понял, – ответил майор. – Все собрались?

– Нас семеро…

– Значит, все… Ожидайте команды…

Одновременно с этим майор Голованов, ведущий своих бойцов другой улицей, разговаривал в наблюдателями на чердаке дома Расула Щипача:

– «Славич», ты выспался?

– Не успел, командир…

– Почему молчишь?

– Слышу, что затевается… Готовимся…

– Что там на улице? Где горбатый?

– Кота унёс… В неизвестном направлении. С котом два человека из встречающих старика тепло простились на всякий случай… Кажется, целовались…

– А сами?

– Стоят, где стояли… Ждут у моря погоды…

– Держи меня в курсе всех действий…

– Как только действия будут, так, командир, сразу…