хорошо это понимал. Значит и он сможет выдержать. Мальтус должен считать, что ученик в полной его власти и готов терпеть унижения ради магии. Омерзительный старик и маг задумали нечто ужасное, раз заманили Фолганда, используют родовую кровь для магической книги. И Скай не позволит им навредить землям, так же, как раз за разом отец спасал Фолганд.

Дыхание Мальтуса стало тяжёлым и неровным. Скай не видел его лица, но, вероятно, старик терял контроль над собой.

— И правда…повезло тебе, — ехидный шёпот змеёй проник в сознание. — Когда-то у меня были друзья…И такому красивому юному мальчику с некоторыми из них лучше никогда не встречаться, — он снова потянул голову Ская на себя. — Ты осознал свою вину, ученик?

Прокушенная губа быстро распухла. Из горла вместо слов вырвались чуть слышные хрипы. Старик продолжал держать Ская, заставляя выгибаться сильнее, до боли, растекающейся по всему телу.

«Земля Фолгандов дай мне сил. Огонь, согревающий друзей и опаляющий врагов. Вода, проникающая сквозь тьму земли и дарящая жизнь. Воздух — дыхание мира. Держите и храните меня. Кровь рода взывает к вам…», — сами собой губы шептали слова, заученные в далёком детстве. Столько раз повторял их, играя, представляя себя великим магом перед лицом опасности. Бессмысленные слова, когда не чувствуешь стихий, и не поднимется сила из земель Фолганда.

— Не слышу! Что ты там бормочешь? — распалённый, вынужденный бороться с собой, Мальтус потерял терпение (мальчишка нужен магу, но как же давно не тешил себя маленькими радостями) и ударил головой юноши о стену, наконец отпуская, разжал пальцы.

— Я виноват, господин Мальтус, — глотая кровь, твёрдо ответил Скай.

— Прекрасно, — удовлетворённо, он сделал несколько шагов назад.

Свистом плети рассекло воздух. В ярости на самого себя Скай закричал. Вместе смешались стыд, злость, уязвлённая гордость и боль. Никогда за почти семнадцать лет отец и пальцем его не тронул, хотя несколько раз проказы требовали сурового ответа. Скай не знал физических наказаний, только терпение и любовь. Бесконечная любовь, окутывающая мальчика вместо стихий, которых он не чувствовал. Злые слёзы пролились и мгновенно высохли. Глубоко в сердце принял последний удар, как заслуженный.

25

Жрецы провели дознавателей к входу сбоку Дома Дивного бога. Как же хорошо Стефан помнил каждую мелкую деталь этого пути. Сотни раз проходил в кабинет Рюта Тарвита через низкую дверь, так, что приходилось сгибаться, словно в поклоне. Узкий глухой проход без окон и новая дверь, чуть ли не меньше первой — низко склонив голову, заходил любой в кабинет главного ревнителя лика.  В какой-то момент магу показалось, что сейчас они войдут в комнату и увидят самого Тарвита, сидящего за столом. Всё такого же острого на язык циника с жаждой власти, убедительного и самоуверенного.

Внутренне он дрогнул, а сердце нехорошо сжалось. Только, похоже, не от страшных воспоминаний юности, а чего-то другого, о чем пыталась рассказать земля, пропитанная кровью Фолгандов. Неспокойно, болезненно, и мысли о Скае прочно обосновались в сознании. Мальчик задумал в одиночку противостоять неизвестным силам — это ясно без фактов и доказательств. Стефан и сам бы поступил так же на месте сына, но в свои шестнадцать лет уже знал, чем это ему грозит, а Скай идёт вслепую — наивный ребёнок, не знающий, какими тёмными могут быть чужие души. Страшно и больно за него. За себя никогда так не боялся Стефан, как за любимого сына.

Заставив себя переключиться на расследование, маг вместе с напарников вошёл в кабинет, где теперь размещался главный архивариус Дома Дивного бога. В самом кабинете многое изменилось. Куда-то исчезли бесчисленные дорогие безделушки, приятные мелочи, ласкавшие глаза и душу жреца, если она у него была, конечно. Остались только книги и свитки.

Архивариус — высокий костлявый и не старый ещё мужчина — встретил дознавателей сумрачным лицом, но достаточно приветливо растянув тонкие губы в улыбке. Он был лыс, как и все остальные служители культа, и носил серые одеяния. Встретившись взглядом с внимательными серыми глазами архивариуса, Стефан заинтересовался этим человеком. А тот так же с интересом осмотрел мага, а на Шауна лишь вежливо обратил внимание. Ритуал встречи закончился коротким чуть заметным кивков со стороны жреца.

— Господа, очень хорошо, что вы пришли. Эти…глупые люди, — он выразительно посмотрел вверх, вероятно, намекая на жрецов Дома. — Упустили преступника и позволили ему унести очень важные бумаги. Понадобилось всё моё смирение, чтобы не убить их на месте. Иначе вам пришлось бы расследовать не только кражу, — улыбка снова коснулась его губ.

Архивариус чем-то нравился Стефану. Спокойный, несуетный и обладающий отменным чувством юмора. Очень нестандартное сочетание для жреца. К тому же держался он просто и с достоинством. Заметил Фолганд и стихии, тянущиеся к архивариусу. Такое могло быть у мага, но идея о маге-жреце показалась ему дикой.

— Архивариус…? — Шаун напомнил, что мужчина не представился.

— Ах, да! Архивариус Витанд.

— Дознаватель Шаун и дознаватель Фолганд, — официально представился Энвар.

Но жрец, похоже, знал с кем имеет дело, никак не отреагировал на известную в землях фамилию. Новая волна тревоги закрутила Стефана, заболела спина. Сложив руки на груди, он силой вытащил себя из этого потока, чтобы заняться делом.

— Так, что же произошло?

— В верхней части Дома хранился специальный стеклянный ящичек с реликвией. Никто не знал о ценности нескольких невзрачных бумажек, но я подумывал их оттуда убрать. Не успел. Жрецы постоянно рядом и никому в голову не могло прийти…, — Витанд сделал пару шагов по кабинету, где и сесть оказалось негде, кроме места за рабочим столом. — Они не заметили, как успел человек в накидке забрать бумаги. У всех на глазах. Никто не попытался его остановить. Я догадываюсь, что…

— Что он маг? — интерес Стефана к архивариусу возрастал.

— Именно. Отвёл глаза глупцам.

— Отвёл, — подтвердил дознаватель.

— Братья уверяют, что никто не подходил к ларцу, но некоторым показалось, что неподалёку стоял молодой мужчина. Только маг мог так всех запутать.

Фолганда удивило, что привычного смущённого взгляда от жреца не последовало, как это случалось обычно с людьми, когда в разговоре они забывали, что рядом стоит другой маг. Говоря о факте, Витанд не имел ввиду ничего другого и не сетовал на магов, а возмущение его касалось своих коллег-жрецов, пропустивших важный момент.

Выслушав короткую историю пропажи в Доме Дивного бога, Шаун сделал свои выводы.

— Только