Тут мой взгляд упал на шкаф-купе, я юркнула туда и прикрыла дверь. Как раз в этот момент в комнату вошла девочка. Оставив пакет возле порога, направилась к столу, зажгла свечу, заранее приготовленную, достала из ящика тетрадку, открыла ее и начала что-то бормотать с большим воодушевлением. Я поняла, она читает текст на латыни.

Инга вернулась к порогу, извлекла курицу из пакета и, держа ее за ноги, провела окровавленной шеей по полу. Не останавливаясь, она двигалась по кругу, то и дело заглядывая в тетрадь, чтобы свериться с текстом. Когда она вновь оказалась у порога, на полу обозначился кровавый круг.

Меня так и подмывало выскочить из шкафа с громким воплем и, напугав девчонку до икоты, отбить у нее охоту к подобным играм. Но я напомнила себе: передо мной ребенок, хотя игры и впрямь дурацкие.

Теперь я не сомневалась: чертовщина в доме, о которой поведала домработница, дело рук скромного и тихого ребенка. Мне следовало подумать, как отсюда выбраться. Дождаться, когда Инга уснет? А если дверь на веранду окажется запертой на ключ? Или вернется Зорин?

Девчонка между тем убрала курицу в пакет, подошла к столу, задула свечку и вернулась к двери. Посмотрела в задумчивости на дело рук своих и, видимо, осталась довольна. Она покинула комнату, а я, выждав пару минут, выбралась из шкафа. Прислушалась, стоя у двери, потом скользнула в коридор. Инга была внизу, я слышала ее шаги. И вдруг почувствовала: кто-то есть рядом. Повернулась и едва не заорала от неожиданности. В глубине коридора стояла старуха, седая, скрюченная. Она смотрела на меня, ухмыляясь беззубым ртом.

– Мама дорогая, – ахнула я и скатилась с лестницы, едва ли не кубарем.

Старуха наверху засмеялась, точно забулькала, а я через минуту уже была на веранде, выскочила в сад и, протиснувшись между туями, оказалась на участке Боровской. В этот момент хлопнула калитка.

Раздвинув ветви, я увидела, что Инга возвращается. Без пакета, в куртке нараспашку. Должно быть, она забросила пакет в овраг. Прошла она совсем рядом.

К дому с той стороны подъехала машина. Инга бросилась к веранде, заперла за собой дверь, должно быть, торопилась оказаться в своей комнате раньше, чем отец войдет в дом.

На крыльце меня ждал Клим.

– Для прогулок погода неподходящая, – заметил он.

– Я не прогуливаюсь, а отрабатываю гонорар в меру сил.

– Да? Интересно.

– Пойдем в дом, холодно. Наблюдал за Зориным? – спросила я, Клим счел излишним отвечать, взял у меня куртку и убрал в шкаф вместе со своей. – Ужинать будешь?

– Нет. Зорин встречался с подружкой в ресторане, я решил, мне тоже стоит перекусить.

– Он тебя видел?

– Вряд ли. Но если и так, это, скорее, хорошо, чем плохо.

– Ужинать я тоже не хочу. А чаю выпью. Ты как?

Он пожал плечами, устроился на диване. Я подала ему чашку и села рядом.

– Расскажи о своих успехах, – напомнил он.

Я рассказала, Клим несколько раз весело хмыкнул, словно находил историю забавной.

– Это точно была курица? Может, петух?

– Есть разница? – возмутилась я.

– В принципе, нет.

– Какой-то ритуал?

– Ну да. Кровавый круг.

– Девчонка, что, дьявола вызывала?

– Наоборот. Кровь невинной жертвы не позволяет войти в круг всякой нечисти. Надо бы Бергмана с проверкой отправить, – хохотнул он.

– Тебе бы тоже не помешало, – отрезала я, смеяться он перестал. – Если все так, как ты говоришь, значит, Инга пытается себя защитить.

Клим развел руками.

– Но если она боится эту самую нечисть, то, выходит, чертовщина в доме не ее рук дело?

– Выходит так.

– Или она так заигралась, что сама во все поверила и перепугалась.

– Почему бы и нет?

– Тебе это, как вижу, неинтересно?

– Напротив.

– Привидение в доме точно есть, – помолчав немного, добавила я.

– Как выглядит? – Я решила, что он издевается, но Клим продолжил: – Бывает по-разному.

– То есть ты их часто встречал?

– Не особо.

– Я видела старуху жуткого вида. И она не привидение. К счастью или сожалению, не знаю.

– В доме Зорина живет какая-то старуха?

– Она была в халате. Растрепанная. Маловероятно, что явилась в гости.

– Но, по нашим сведениям, Зорин жил с женой и дочерью. Домработница приходящая.

– Вряд ли бы он взял в домработницы даму столь почтенного возраста. Почему мы о ней ничего не знаем? На днях явилась какая-то родственница?

Клим потянулся за мобильным. Пару минут было тихо.

– Если верить Поэту, близкой родни у Зорина нет.

– И никто о старухе не упоминал. Ни Боровская, ни домработница.

– Так, может, Зорин их в известность не поставил? – подмигнул он.

– Старушку держат взаперти? Как она тогда вышла?

– Такое бывает… недоглядели, – продолжал веселиться Клим, но мне было совсем не смешно.

Я набрала номер Бергмана и подробно рассказала о том, что видела.

– Занятно, – выслушав меня, заметил он. – Попробуем разобраться, что это за старушка такая. Приятеля Инги сможешь узнать?

– Должна.

– Тогда с утра отправляйся в ее школу. Ты права, скорее всего, они учатся вместе.

– Максимильян, я уверена, все, что происходит в доме, связано с девочкой. Она увлекается эзотерикой. Все эти книги, доставшиеся от матери…

– Ты хочешь сказать, исчезновение Нелли Зориной связано с падчерицей?

– Думаю, да. Правда, пока не знаю, каким образом.

– Что ж, вполне допустимая версия. Отец знает, чем занимается его дочь, но помалкивает? Ты молодец, – сказал он совсем другим тоном. – Но в следующий раз старайся не рисковать.

Мы простились, Клим на протяжении нашего разговора смотрел на меня с насмешливой улыбкой.

– Его похвала дорогого стоит? – сказал, когда я убрала мобильный. – Ты даже покраснела от удовольствия.

– Хочешь мою страшную тайну? – спросила я.

– Валяй.

– Вы меня оба достали.

– Ну да… – покивал он. – Ты же, кажется, выбрала Поэта. Или он тебе давно надоел?

– Ты на редкость догадлив. Что дальше? Продолжим говорить друг другу гадости?

– Чего он хочет? – спросил Клим, теперь голос звучал серьезно.

– Взглянуть на твою карту. Узнать, какие сны ты видишь.

– Вот как? – хохотнул он и покачал головой.