– Человек-то он не плохой, только жуткий бабник! Всю жизнь гулял от законной супруги. Сколько слез она пролила, одному богу известно! Стоило ей уйти на работу, как Адам Юрьевич приводил любовницу в супружескую кровать. А уж сколько у него было мимолетных связей… – Марина Федоровна махнула рукой, – не счесть! Он даже ко мне приставал. Сколько синяков на мягком месте было от его щипков, когда он при смерти под кислородной маской и капельницей лежал.

«Вот уж правду говорят, что бабник неисправим. Одной ногой в могиле, а все о своем думает», – пронеслась мысль у Марты, а вслух она поинтересовалась:

– А кто заставлял его жену мучиться с ним столько лет? Развелась бы, да и дело с концом!

– Это у вас, у молодежи, все в жизни легко и просто. Сегодня – женюсь, завтра – разведусь! Нас раньше выдавали замуж на века! Адам Юрьевич – крест Киры Семеновны, его супруги, ей его и нести. К тому же сейчас, когда он немощен и болен, отказываться от супруга не по-людски.

«Видимо, по-людски подбирать ему гроб еще живому», – пронеслось в голове Марты.

– Хорошо, я слушаю вас. Почему жена Адама Юрьевича решила сделать ему гроб на заказ? – спросила Марта и чуть не добавила: «Вам нужен гроб с замком, чтобы несчастный на том свете не смог ходить по женщинам?»

– Так уж получилось, это не жена, а распорядилась так судьба. Адам Юрьевич всю жизнь стремился нравиться женщинам и в гробу хочет выглядеть привлекательно.

Марта постепенно начинала понимать своего покойного мужа. «Если бы я знала раньше, какая у него сложная работа, что Диме каждый день приходилось иметь дело с умалишенными, которые хотят привлекательно выглядеть в гробу или которым мерещатся инопланетяне, крадущие трупы, я бы терпимее относилась к его странностям. Тут не то что детей не захочешь, тут самой бы с ума не сойти».

– Трудно в гробу выглядеть привлекательно… – задумчиво проговорила Марта, – да и кого привлекать-то? Пора бы и правда успокоиться.

– Вы это еще ему скажите! Ему хотелось бы лежать ровно и спокойно, то есть не напрягаясь.

– Вы что, разыгрываете меня?! – взорвалась Марта. – Что ему напрягаться в гробу-то?! Отнапрягался уже! Как положат, так и будет лежать, естественно, ровно!

– Марта Михайловна, успокойтесь, все не так просто. Адам Юрьевич у нас горбун.

– Что? – Марта смахнула со лба каплю пота, выступившую от напряжения.

– Он горбатый, поэтому ровно на спине у него лежать не получится, а лежать боком он не хочет.

Потрясенная Марта смотрела на Марию Федоровну и хлопала длинными черными ресницами.

– Да, вот такой у нас Адам Юрьевич интересный человек, – грустно подытожила Мария Федоровна, – даже гроб простой ему не подходит.

– Вы же говорили, что он бабник? – выдавила из себя Марта.

– А я это и не отрицаю, – невозмутимо ответила посетительница, наливая себе еще полстакана воды.

– Но он же горбатый! – почти выкрикнула Марта.

– Ну и что? Одно другому не мешает, – пожала плечами Мария Федоровна.

– Разве?.. Ну хорошо, какая ему разница, как лежать? – выдохнула Марта.

– В том-то и дело, что ему не все равно! Народная поговорка «Горбатого могила исправит», оказывается, не работает. Не исправляет горбатого могила! Горб-то все равно девать некуда… Поэтому мы и стали искать такое похоронное бюро, где нам смогут пойти навстречу и изготовят специальный гроб для горбуна.

Марта сидела как громом пораженная, она на время даже забыла о своем недомогании. Что ее температура по сравнению с несчастным горбуном, которому требуется специальный гроб?

– Я по… постараюсь вам помочь, – прошептала Марта, – оставьте свои координаты.

– Только, если можно, побыстрее, а то Адам Юрьевич у нас уже совсем плох, может откинуть… то есть умереть в любой момент.

Мария Федоровна оставила телефон жены бедного горбуна и покинула офис фирмы «Вечный покой». Марта почувствовала себя совсем плохо.

Горло болело, словно она прополоскала его щебенкой с известью. Глотать становилось все труднее и труднее, кожа покрылась противными пупырышками. Она выглянула в приемную и столкнулась с безразличным взглядом Надежды.

– Можно мне… чая, – просипела начальница.

– Вон чайник, – махнула головой в сторону подоконника секретарь, – вам нужно, вы и кипятите его, только учтите, нет ни сахара, ни заварки. Все выпили на поминках, а из своего кармана, извините, я вам чай покупать не буду!

– Я в этом не сомневаюсь, – вздохнула Марта и уныло посмотрела на запыленный чайник с отколотым носиком и электрошнур со сломанной вилкой и торчащим оголенным проводом.

– Вы хотите, чтобы меня ударило током? – спросила Марта у безмолвствующей Надежды. – Дмитрия Ивановича, наверное, поили и чаем и кофе.

– Не произносите его имя! Вы делаете мне больно! – взвизгнула Надежда. – Дмитрий Иванович водил обедать меня в рестораны и кафе, которых здесь недалеко великое множество!

– Марта, тут поблизости совсем недавно открылось небольшое уютное французское кафе, – подал голос заглянувший на их перепалку Борис, – пойдемте на обед вместе?

– С удовольствием, – просипела Марта, взяла свою сумку и прошествовала мимо злобствующей секретарши, которая прошипела ей в спину:

– Едва мужа похоронила, а уже с другим флиртует! Бедный Дима!

– За что она меня так ненавидит? – спросила Марта у Бориса, выходя с ним на улицу.

– Я думаю, за то, что вы были женой Дмитрия Ивановича.

– Ну так была же! Он же любил ее и жениться собирался на ней, а я нисколько не препятствовала их любовному порыву! Она не могла не знать этого!

Боря – высокий, симпатичный молодой человек с большими, темными, умными глазами – внимательно посмотрел на Марту. Глаза ее слезились, а нос предательски опух и покраснел.

– Я думаю, беда в том, что Дмитрий Иванович жениться-то мог на ком угодно, но любил-то он вас.

– Он, конечно, неплохо ко мне относился…

– Я общался с Димой каждый день и считаю, что он вас любил, просто Дмитрий прекрасно осознавал, что вы его не любите.

– Давай на «ты», – предложила ошарашенная таким известием Марта, которая и не догадывалась о чувствах своего бывшего и теперь уже покойного мужа.

– Дмитрий даже хранил твою фотографию. Она в рамочке стояла у него на столе, пока Надежда не попросила выбросить ее. Тогда шеф убрал ее в верхний ящик стола, если ты покопаешься там, то найдешь доказательства его тайной страсти.

Марту зазнобило со страшной силой.

– Так холодно…

– Да ты что? На улице двадцать семь градусов!

Тут со страшным визгом из-за поворота показалась легковая машина темно-зеленого цвета иностранного производства. Марта с Борисом синхронно повернули головы. Сумасшедшая иномарка резко остановилась, взвизгнув тормозами, и из нее вывалился улыбающийся во весь рот Роман в спортивных штанах и короткой футболке Дмитрия Ивановича, тапках и своем старом пиджаке.