Наклонившись, я дергаю ее за короткие волосы, запрокидывая ее голову назад, и у нее сжимается горло.

— Замолчи! — Говорю я, но мои слова лишь заставляют её стонать ещё громче.

Её волосы запутываются в моих пальцах, и я с силой дёргаю их, отчего она издаёт пронзительный писк. Если посмотреть на неё под определённым углом, то, если прищуриться, можно представить, что это моя певчая птичка. Но она продолжает умолять, просит меня войти в неё сильнее, сделать ей больно.

— Это лишь разрядка, — шепчу я, подчёркивая слова своими движениями.

Это лишь физическое влечение, не более того. Между нами нет духовной близости, нет сближения душ, я просто использую ее. Всё это меркнет по сравнению с тем, что мы с моей певчей птичкой испытаем, но этого достаточно, чтобы удовлетворить мою похоть.

Я отстраняюсь от неё, и она переворачивается, её грудь тяжело вздымается с каждым затруднённым вдохом. Она в восторге от меня, думает, что то, что у нас есть, нечто особенное.

Жалкая шлюха.

Я отношусь к ней не более чем как к игрушке для секса, и она наслаждается этим. Она смотрит на меня сквозь пелену вожделения.

— Когда я увижу тебя снова?

— Я позвоню тебе, — говорю я, засовывая член обратно в штаны и застегивая молнию.

Она прикусывает нижнюю губу, как будто мне это может понравиться.

— Обязательно позвони.

Я оставляю ее в разорванной одежде, и моя сперма вытекает из нее, когда я выхожу за дверь.

Она — не более чем способ скоротать время, пока моя любимая певчая птичка не станет окончательно моей.

ГЛАВА 17

МИЯ

Рокси с серьезным выражением лица смотрит на меня, когда мы сидим у витрины кофейни. Вокруг нас продолжает существовать мир, как будто ничего не произошло, как будто это тот же мир, что и раньше. Люди улыбаются и смеются, ходят по магазинам и разговаривают. Некоторые спешат по делам, а другие неторопливо прогуливаются мимо витрины.

— Я думаю, тебе нужно столкнуться со своим страхом, — Рокси берет зефир с края блюдца и добавляет его в свой напиток.

— Прости? — Я делаю глоток горячей жидкости. Аромат возвращает меня в камеру к Райкеру, где я вспоминаю, как хорошо было получить дозу кофеина после нескольких недель без него. — О каком именно страхе ты говоришь? Я не возьму паука в руки.

Рокси закатывает глаза. Она была моей постоянной спутницей с тех пор, как я вернулась, и неуклонно помогала мне выбраться из скорлупы, которую я сама себе создала.

— Петь? В баре? — Она приподнимает брови, и на ее лбу появляются морщинки. Еще одно напоминание о Райкере.

Я качаю головой.

— Этого не может быть.

— Ты не думаешь, что пришло время?

— Я вернулась чуть больше двух недель назад.

— И что? — Подсказывает она.

— Я вернулась чуть больше двух недель назад. — Повторяю я.

Она вздыхает.

— Я просто хочу сказать, что чем скорее ты снова окажешься там, тем быстрее поймешь, что он не придет за тобой.

Я смотрю на свой кофе, покачивая ручку и наблюдая, как по жидкости пробегает рябь.

— Ты этого не знаешь.

— Но ты не знаешь наверняка, кто он такой. С его стороны было бы глупо что-либо предпринимать. Возможно, он нашел кого-то другого.

— Ну, тогда всё в порядке, если он переключился на какую-нибудь другую бедную девушку.

Она протягивает руку и успокаивающе берет меня за руку.

— Я не это имела в виду, и ты это знаешь. Я просто хочу увидеть тебя прежней. Я хочу видеть твою улыбку. Я хочу слышать твой смех.

Я сажусь прямо и натягиваю улыбку. Она снова вздыхает, признавая свое поражение.

— Отлично. Думаю, еще слишком рано. Я лишь хотела помочь. Я даже попросила Реми и Себастьяна приехать, чтобы они могли поехать с нами и выступить в роли твоих личных защитников.

— Ты все еще с тем парнем?

Она хмурится.

— А почему бы и нет?

Я ухмыляюсь и прикусываю нижнюю губу.

— Я просто спросила, без причины.

— Нет. — Ее глаза вспыхивают. — Что ты хочешь этим сказать? Он тебе не нравится? Ты его видела?

Я поднимаю руки, заявляя о своей невиновности.

— Да, да, он очень красивый. Я уверена, что он замечательный.

— Красивый? Он далеко не красавчик. Чертовски привлекательный, да! — Она выплевывает это слово, как ругательство. — И замечательный? Ты же его видела, верно? Он похож на гребаного греческого бога. — Она недоверчиво качает головой, фыркает, затем вопросительно смотрит на меня. — Он тебе не нравится?

Я смеюсь над тем, как она расстроена:

— Он просто не твой типаж.

— И каков же мой типаж, о всезнающая?

— Кто-то с характером.

— Эй! — Восклицает она с притворным возмущением. Затем откидывается на спинку стула. — Ладно, он немного скучный, но чертовски хорош в постели. Она шевелит бровями, словно это добавляет ей выразительности. — Кстати, о парнях… — Она позволяет этому слову повиснуть между нами.

— Что? — Сухо спрашиваю я.

— Реми очень беспокоился о тебе.

— Ты уже говорила.

— Он был таким, — настаивает она. — Я никогда не видела его таким раньше. Он все время спрашивает о тебе.

— Это мило.

— Тебе это ни капельки не интересно? Я знаю, что он мой брат и всё такое, и я действительно не горю желанием быть его сутенером, но он действительно беспокоился о тебе. Это было почти очаровательно.

— Ты единственный человек в мире, который считает нормальным обсуждать возможного бойфренда всего через две недели после того, как кто-то вернулся домой из плена.

— Значит, это означает «нет»?

— Да.

Она игриво нахмурилась:

— Это означает «да»?

— Нет. Это было «да» на мой отрицательный ответ. — Взяв в руки чашку с кофе, она улыбнулась, глядя поверх ее края:

— Теперь в твоих словах даже нет смысла. — Она шумно отхлебнула. — Ну, я уже договорилась с Реми и Себастьяном, чтобы они пришли ко мне на ночь, так что у нас есть выбор: либо провести приятный вечер в интимной обстановке за просмотром фильма или чем-то ещё, пока Реми будет сидеть и неловко пялиться на тебя весь вечер, либо мы можем пойти в бар, — пожала она плечами. — Твой выбор.

— Ты засранка, ты знаешь это?

Она улыбается, и пенка от кофе оседает на её верхней губе:

— Да, вообще-то, знаю.

* * *

Когда я вхожу в дверь, мама стоит у кухонной раковины.

— Ты хорошо провела день с Рокси? — Спросила она.

Я бросила сумку на диван и опустилась на одно из кресел вокруг стола.

— Она хочет, чтобы я сегодня куда-нибудь сходила с ней.

Мама прекращает свои дела и поворачивается