хожу? И эта муть вся на мне высохла! Они хоть и были мной наспех прополоснуты в речки, но остались с примесью песка и глины. А ещё тиной воняло от них ужасно. Я аж подпрыгнул на радостях. Аллилуйя! Не минуты раздумывая, я бросился к полноводной. Омыл своё тело и вернулся незаметно обратно, пока эти дикари спят. Грязную рубаху я свернул и отложил в сторону, чистую натянул. А вот на штаны у меня были свои виды! И я коварно достал из сапога нож, воровато оглядываясь по сторонам. Вдруг проснутся… Если увидят что я с ними сделаю, то точно на кол посадят. Причём дважды! У меня аж поясница заныла. Короткий росчерк ножа и, у меня, из широких штанов, появились, семейные, чистые трусиля! Ё-хо-хо! Даже без маленького коричневого пятнышка! Бог ты мой… какая прелесть! Я оглянулся по сторонам, а вокруг тишина… Спят… Чувствую себя настоящим охранником. Когда все спят, он вечно чем-то занят. Добытчик… Так обычно, охрана себе компенсирует недоплату заказчика, или работодателя, за свою опасную и нелегкую службу. Я всегда говорил, что на охране экономить не следует. Большая глупость. Но кто из высших, меня слушал. Потом себе дороже выходит.

Вот такого счастливого и довольного, меня застукали. Гордо стоящего в русском поле, и улыбающегося, с поднятой головой, бесстрашно смотрящего в опасную неизвестность и заправленной наспех рубахой, в новые, уютные, зелёные, трусы. Согласен… Вид у меня был ещё тот! Не совсем боевой…

— Э-э-э… ты что же это манда кучерявая сделала?!. — Ну вот и богатырь наш проснулся… Горыня…, а вовремя как…

— Такую вещь погубил! Глянько на него, головой совсем тронулся! Стыд то какой, аж глаза щиплет! Вон даже, тютельку твою видно!

— Чё это сразу погубил, — я сделал вид что обиделся, — укоротил немного… — и я крутнулся как на подиуме. — Удобно! А главное просторно! И не жарко совсем. Зацените!

— Репей, ты видела дурачка этого?! — и он толкнул локтем Фриду, которая не сводила с меня своих глаз и тёрла их кулачками. Видно пока думала, что это сон ей такой страшный всё ещё снится. Кошмары ночные замучили… бедняжку.

— Ты что, так и будешь по лесу идтить и орехами телепать?!

— Горыня даже привстал на колени. — А вдруг белка хищная!.. — он даже поперхнулся. — Да от тебя же вся нечисть по оврагом разбежится! Она хоть и тёмная у нас, но к сраму такому не приучена… — Горыня затрусил головой, словно он хотел избавиться от этого страшного ночного наваждения.

— Не разбежится… — я отвернулся и стал натягивать грязные штаны, на первые в этом мире созданные трусы. Так сказать ноу-хау! Глядя на меня, богатырь с арийкой совсем потеряли дар речи. Видно они, от меня, ожидали, что я сейчас возьму в одну руку меч, в другую щит и брошусь в трусах, в дремучий лес, с криком Ура-а-а. А у меня такой вот финт. Где это видано на белом свети такое, чтобы сначала штаны искалечили, а потом на такое срамное дело, поверху другие напялили. Спрашивается! Где в этом логика?

Ну, нечего, они у меня и не к такому скоро привыкнут! Я себя знаю…, я ещё себе безрукавку сделаю…

Утро, это не просто пробуждения от ночного морока, но и новые заботы для нашей неполной, из-за меня, диверсионной группы. Фрида уже шла от речки, помахивая пачкой убитых сусликов. Горыня занимался физическими упражнениями, размахивая своим мечом, разминая бугристые мышцы и растягивая до хруста свои сухожилия, отражая невидимого ловкого противника. Ну а я на всех обиделся, и продолжал, копался в мешке.

Мешок был разобран. В руках у меня был не большой деревянный тубус. Я покрутил его и, слегка надавив большим пальцем, снял аккуратно круглую крышку. Что это у нас?

На аллой бархатной тряпочки, уютно лежал, небольшой, с ноготок, чёрный камень. Ух ты! Чёрный рубин… И я потянулся к нему своей рукой. Желания прикоснутся к этому чуду, просто задурманило мой разум. Целое состояния… Рука всё ближе тянулась к чёрной кристаллической капле, не делая резких движений, словно боялась его спугнуть.

— Уровень опасности красный! Синтетическое вещество тёмной вселенной. Мгновенное расщепления… Камень Вечного Забвения. Повторяю! Уровень опасности красный! — словно церковный колокол ударил у меня в пустой голове.

— Блять!.. — я выронил тубус в мести с камнем и подпрыгнул как на сковородке.

— Я когда не будь обасрусь с тобой! — кровь прилила к вискам, сердце гулко застучало в груди.

— А по тише нельзя… Так и заикой остаться можно! — я постарался перевести дух. — Хоть бы звук убавила! Только трусы чистые одел…

— Заданные Вами параметры изменить нельзя! —

Эта вредная палка, наверное, издевается на домной.

— Ну, хоть немного укрути… — киваю наконечнику.

— Заданные Вами параметры изменить нельзя!

— Да что ты заладила как попугай! Заданные Вами параметры изменить нельзя! Заданные Вами параметры изменить нельзя! — и я постарался передразнить её голос.

И вообще — палка ты колючая! Когда это я тебе параметры задал? — Я даже сам сначала не понял, чего сказал. А потом меня насторожило слово «Вами!».

— А ну отвечай! — и я нервно дёрнулся и топнул нагой.

— Данная информация от Хозяина скрыта…

Я шкурой почувствовал в её голосе издёвку. — А скажи мне голубушка. Кто твой хозяин? — я практически нагнулся и кричал на эту бездушную Буратину.

— Вы мой хозяин! — непреклонно ответило копьё.

— А параметры кто задал? — уже чувствую, нервно подёргивается левый глаз.

— Вы мой хозяин! — отвечает как заведённая.

— Так, так, так! — ещё немного и я сойду с ума, или чувствую, сейчас лопну от злости.

— А информацию тогда кто закрыл?! — я громко икнул от перевозбуждения.

— Вы мой хозяин! —

Я не выдержал напряжения и сильно ударил свою сумку ногой, в которой что-то жалобно звякнуло, отбив при этом свой самый любимый мизинец.

— Курва деревянная! — я запрыгал на одной ноге, присел, стал дуть на палец и только сейчас обратил на друзей своё внимание, которые, пристально, с каким-то испугом за мной наблюдали. От такой картины я и сам был бы в ауте.

— Что?.. — я зло развёл руками и быстро соображал.

— Я так злых духов отгоняю! —

Те молча в знак согласия кивнули. Но глаза с меня не отвели. «Мол, мы не против, гони давай дальше…». Видно не убедил. Только Горыня шепнул неосторожно фразу Фриде, которую я хорошо расслышал.

— Надо ть его волхвам показать. Совсем он плох… Может жрецы Ра ему помогут?.. — Фрида некоторое время молчала, но кивнула в знак согласия и прошептала. — Вот после ведьмы и отправимся сразу к