Мягкие лучи послеполуденного солнца запутались в перекладинах трапа. Мне вдруг страшно захотелось увидеть Рюичиро.

Но даже если завтра я вернусь в Токио, это вовсе не значит, что я смогу с ним встретиться. Надо же – мне уже почти удалось свыкнуться с этой мыслью, но именно сейчас, когда мне так хотелось его увидеть, она показалась просто невыносимой!

Я так одинока…

С другого бока к причалу подплыл небольшой кораблик. Маленькое рыбацкое суденышко. Из него вышли два рыбака, старый и молодой. «Молодой, наверное, не сын, а зять, во всяком случае, они совсем не похожи», – подумала я.

Они выгрузили из кораблика сети, ведра с рыбой и разное снаряжение. Проходя мимо нас, старый спросил:

– Ну что, как улов?

– Да что-то совсем не ловится, – жалобно улыбнулась я, и тогда старик рассмеялся, достал из ведра осьминога и протянул мне.

Мы с братом вскочили и как сумасшедшие принялись благодарить рыбаков. Не то чтобы мы очень любили осьминогов, но, по крайней мере, у нас появился повод наконец-то уйти отсюда. Ура! Рыбалка закончена! Можно уходить.

На ужин я приготовила сашими[19]из осьминожьих щупалец, а из головы сварила бульон для мисо-супа.

И вот во время этого самого ужина мой брат впервые за всю неделю нашего здесь пребывания вдруг заговорил о возвращении. Так что я вполне имела право удивиться.

– Чего это тебе домой приспичило? – спросила я, справившись с удивлением, и глотнула соленого супчика.

– Да я еще днем подумал, что надо возвращаться. Ну что нам здесь делать? Если мы сейчас не вернемся, то можем вообще уже не вернуться… – ответил брат.

«Молодчина, – подумала я. – Прислушивается к себе. И страхов своих от себя самого не скрывает. Хотя в таком возрасте мог бы быть и попроще».

– Ёшио, ты на самом деле хочешь уехать? Если нет, то мы можем остаться здесь еще чуть – чуть. Я не спешу. Или если тебе здесь надоело, давай поедем куда-нибудь еще.

– Куда-нибудь еще? – Брат задумался. – Нет, давай лучшее домой поедем. Только у меня к тебе будет одна просьба.

– Какая?

– Если я снова… э-э-э… стану странным, я бы хотел, чтобы ты опять со мной поехала, как в этот раз. Ты ведь сможешь маме все объяснить? Ну, про нашу поездку? – он очень серьезно на меня посмотрел.

– Даю слово! С удовольствием с тобой съезжу, куда захочешь и когда захочешь. И вообще, давай договоримся всегда ездить вместе до тех пор, пока ты не вырастешь и не сможешь ездить один! Мы здорово с тобой отдохнули. Я давно уже так не отдыхала, лет сто, наверное, – я улыбнулась.

Но оказалось, что сюрпризы на этом не кончились.

По телевизору стали показывать ужасную передачу.

Вообще-то мы не собирались смотреть телевизор. Брат уже улегся спать. Я пожелала ему спокойной ночи и пошла на кухню. Мне очень хотелось выпить. В одном из кухонных шкафчиков я откопала доисторическую бутылку виски и, вернувшись с ней в комнату, включила телевизор просто как освещение…

Передача называлась «Страшные истории». Суть ее заключалась в том, что всякие известные личности рассказывали страшные истории, которые с ними приключились. Мистика – фантастика. Истории и впрямь были жутковатыми, а в сочетании с виски – просто ужасными. В какой-то момент мне стало так страшно, что я разбудила Ёшио. Он начал было ворчать, но очень скоро замолчал и уставился в телевизор. Так мы и сидели, как два идиота, в темной комнате, приговаривая: «Ну еще одну историю послушаем, и все!», «Ну еще одна, последняя, и спать!», не в силах оторваться от экрана.

В какой-то момент брат спросил:

– Саку, а ты когда-нибудь видела привидения?

– Никогда.

– А почему известные люди так часто их видят?

– И, правда, почему?

– А мама, интересно, видела привидения?

– Да нет, наверное… Хотя ты помнишь тот день, когда Маю умерла?

– А что?

– Мы в тот день вернулись из больницы и обнаружили, что с полки, где стояли деревянные куклы, упала одна кукла… Именно та, которую Маю больше всего любила.

– Ой, мне страшно!

– И мне.

– Саку, ты думаешь, это Маю приходила, пока вас не было?

– Не знаю, но говорят, что привидения – это чаще всего родственники.

– Ага.

Мы могли бы включить свет, но почему-то не включали. Сидели в полумраке, перед светящимся квадратом экрана.

От страшных историй всегда внутри все сжимается – даже пошевелиться трудно. Некоторые верят в то, что духи улавливают человеческий страх и летят на него, как мотыльки на свет. И, по-моему, эта байка про мотыльков гораздо страшнее, чем все те, которые мы сегодня слышали.

Где-то около часу ночи пришло время самого крутого гостя – Джюнджи Инагава, известного своей любовью ко всему потустороннему и запредельному. К этому моменту мы уже были напуганы до предела. Мы сидели, не дыша и не сводя глаз с помаргивающего экрана.

И тут: динь-дон – кто-то позвонил в дверь.

От неожиданности я вскрикнула, а брат подскочил чуть не до потолка.

Если человека хорошенько испугать – он может подпрыгнуть очень-очень высоко.

Мы крепко прижались друг к другу, и я жалобно спросила:

– Ёшио, что это? Кто это? Кто может сюда прийти в такое время?

– А почему ты меня спрашиваешь? – испуганным голосом сказал брат и добавил: – А вдруг это…

– А вдруг это – кто?! – Я готова была умереть от страха.

– Кто-кто? Сама знаешь кто.

– Ёшио, я тебя умоляю. Мне и так страшно, не надо меня еще больше пугать! – взмолилась я.

В этот момент в дверь снова позвонили.

Три возможных варианта: либо кто-то перепутал номер квартиры, либо это пьяный бродяга, либо… привидение.

Все три варианта мне не нравились.

Но делать нечего – я поплелась к видеофону, висевшему в коридоре у входной двери. Надо же посмотреть, кто это к нам пожаловал.

(Теперь, когда я вспоминаю события той ночи, я уже не чувствую страха. Скорее удивление. Более того, мне даже отчасти приятно вспоминать об этом и совсем – совсем не грустно. Просто смысл происходящего дошел до меня гораздо позже. Уже после того, как все произошло. Сейчас я понимаю, что сквозь страх пробивалось какое-то сладкое предчувствие счастья. Оно росло во мне, переполняло мое сердце.)

Я с опаской уставилась на монитор видеофона. На экране отчетливо была видна какая-то женщина. Ну, в силу черно – белого изображения и малости экрана не совсем отчетливо, но вполне. Женщина была абсолютно незнакомой. Симпатичная, худенькая, одета во что-то темное. У нее был довольный и немного пьяный вид. Хотя я точно знала, что вижу ее в первый раз в жизни, меня не покидало ощущение, что мы где-то уже встречались. Я вглядывалась в экран, пока у меня перед глазами не поплыли розовые круги. Пришлось тряхнуть головой. Круги исчезли.