– Перестаньте! – раздался за спиной истерический женский крик. – Отпустите его, придурки! Извращенцы несчастные!

Чистяков вздрогнул и испуганно обернулся. Перед ними стояла Синицкая с глазами, полными слез и отвращения. Мостовой, продолжая держать Ванечкина с голым задом, тоже ошалело глядел на Ольгу. До обоих спасателей дошло, в какой недвусмысленной ситуации застала их девушка. Особенно Борю, который почти прижимался пахом к голой заднице согнутого пополам на парапете мужика. Прямо зарисовки грязных обычаев уголовников на зоне! Боря глядел на Ольгу и не знал, что ему теперь делать. Тем не менее Ванечкина он не отпускал, а лишь ослабил хватку и позволил ему выпрямиться. Сердобольный Чистяков нагнулся и послушно натянул на жертву трусы и брюки. Вместо того, чтобы начать оправдываться перед Синицкой, он озадаченно посмотрел на Мостового и тихо произнес обреченным голосом:

– Нет наколки, Боря. Точно нет.

– Отпусти его, Борька! – продолжала истерику Синицкая. – Придурки долбанные, друзья называются! Защитнички! Унизить человека, чтобы доказать мне что-то? Что вы хотите мне доказать?

Синицкая шагнула с Ванечкину, который, красный от стыда и злости, отвернувшись, пытался дрожавшими пальцами застегнуть брюки. Ее рука нежно легла ему на локоть, но тут случилось неожиданное. Ванечкин грубым движением сбросил руку девушки и, повернувшись к ней с перекошенным от злости лицом, бросил:

– Да оставь ты меня в покое, дура! Вместе со своими идиотами-дружками! Пошли вы все!

Ванечкин попытался протиснуться между Ольгой и Борисом и убраться отсюда подальше, но Мостовой и Чистяков, переглянувшись, поняли друг друга без слов. Ситуация было совсем как в книге Богомолова «Момент истины». Психическое и эмоциональное состояние «объекта» находилось как раз в нужном для экстренного потрошения состоянии. Такой момент упускать было нельзя.

– Видала жениха? – бросил с ненавистью Чистяков, глядя в Ольгины глаза, полные такой болью и таким непониманием, что у него у самого внутри все перевернулось. – А ведь мы его вчера застукали с другой женщиной. И целовались они, и домой он ее провожал. Все по полной программе!

– Можем еще и брата его предыдущей подружки привести, – добавил Мостовой, поймав Ванечкина за руку и дернув его назад к парапету, чтобы тот не вздумал сбежать. – Тоже жениться обещал. И тоже квартиру обокрал. Этот гад, Оля, – с нажимом проговорил Мостовой, глядя девушке в глаза, – и в Пятигорске этим занимался, пока его милиция не прижала, и у нас тоже. Он с девушками знакомится, деньги из них тянет, а потом у каждой еще и квартиру обворовывает!

– Да не имею я никакого отношения к их квартирам! – заорал наконец Ванечкин и так красноречиво затряс кулаками, что друзья невольно ему поверили. – Что же вы мне все не верите?!

– Эдик, значит, все остальное правда? – тихо спросила Ольга.

– Что «остальное»? – распаляясь, заорал Ванечкин. – Что до тебя у меня бабы были? И что? Что за бизнесмена себя выдавал? Порисоваться хотел! Это что, криминал?

– Никакой он не Эдик, – с усмешкой добавил Чистяков. – И не Артур. Кем он там еще представлялся? Он Ванечкин. Сергей Иванович Ванечкин. Сережа он! А еще он сексуальный аферист и вор!

– Говорю же вам, что я не вор! – снова стал настаивать Ванечкин. – Не знаю я, кто и почему обворовывает квартиры моих женщин! Для меня это загадка, как и для всех. Это рок какой-то! Или кто-то меня постоянно подставляет! Не знаю я!

– Подонок, – снова тихо сказала Ольга. – Грязный подонок.

– Ну, и заяви на меня в милицию, – раздраженно ответил Ванечкин. – За это не сажают.

Ольга молча смотрела на своего бывшего дружка сухими и какими-то безразличными глазами. Она медленно повернулась и стала спускаться со смотровой площадки. Чистяков вздохнул. Половину дела они сделали – доказали Ольге, что Ванечкин аферист. Но еще были украденные из дома ее родителей деньги. И, несмотря на то что сам Ванечкин искренне клянется, что он тут ни при чем, факт остается фактом. Квартирные кражи напрямую связаны с его аферными похождениями. А как?

– Или ты сейчас все честно расскажешь, – рыкнул Мостовой в ухо Ванечкину, – или не уйдешь отсюда вообще. За Ольгу мы тебе твое вонючее гузно наизнанку вывернем! Говори, падла, как ты с квартирами проворачиваешь?!

– Да не знаю я, – простонал Ванечкин.

– Брат-близнец есть?

– Нет у меня никаких братьев, я говорил уже. Всем говорил, можно же проверить!

– Тогда почему в момент совершения квартирной кражи тебя там видели, хотя ты был с хозяйкой квартиры совсем в другом месте? Почему квартиры грабят вслед за тобой? Или ты наводишь, или тебя выслеживают!

– Не зна-аю! Что же вы за идиоты такие?

Вырвавшись из рук Мостового, Ванечкин, что-то бормоча вполголоса, пошел вниз с площадки. Спасатели уныло смотрели ему вслед. Ничего они больше сделать не могли.

– И что дальше? – задал Мостовой вопрос, прозвучавший как риторический.

Чистяков посмотрел на друга, с сожалением отметив, что Боря, кажется, уже отчаялся.

– А дальше все то же, – бодро ответил он. – Ты забыл нашу последнюю гипотезу? Если верить Ванечкину – а мне кажется, что ему верить можно, – то его просто кто-то пасет. Незачем ему грабить тех, кто ему и так деньги дает. Не очень много, но дает. И дает постоянно. Уж ему ли не знать, что в квартирах его любовниц брать-то особенно нечего? Да и лишнее подозрение, которое неизбежно падет на него, ни к чему. Тут, Боря, кто-то другой действует.

– И что же?

– И то же! Надо продолжать за Сережей следить с целью выяснения, кто же следит за ним. Вот у него новая пассия появилась, Света. Значит, следует ожидать прежнего развития сценария. Не выследив этого второго, мы не вернем Ольге деньги за проданную квартиру. Согласен?

– Согласен, – вздохнул Мостовой. – Ладно, пошли отсюда. Ольгу бы надо найти. Что-то мне за нее неспокойно.

Друзья спустились со смотровой площадки и двинулись вдоль киосков и парковки машин. На малолюдных аллеях сквера было прохладно, тянуло ветерком от реки и запахом где-то рядом готовящегося шашлыка. На одной из лавок Чистяков неожиданно увидел Синицкую. Девушка не рыдала, не билась в истерике, а сидела прямо, откинувшись на спинку лавки. Взгляд ее был устремлен куда-то перед собой. Спасатели переглянулись и обменялись одобрительными взглядами. Что значит знакомый Ольгин характер. Не дождетесь, чтобы она руки в терзаниях ломала, а тем более на себя накладывала. Они двинулись в сторону лавки.

Синицкая никак не отреагировала на появление друзей. Они уселись по обеим сторонам от нее и одновременно, не сговариваясь, громко вздохнули. Ольга как будто очнулась, посмотрела на Мостового, потом на Чистякова.

– Ребята, простите меня, – неожиданно произнесла она. – Я так перед вами виновата.

Друзья расплылись в улыбках и одновременно задорно толкнули девушку плечами. Синицкая улыбнулась и стукнула парней кулачками.