Она прокрутила страницу до конца. Сперва не увидела ничего, относящегося к Сайту, и это было странно. Первый день за много недель, когда ее работодатель не попал на первую страницу. И лишь потом, внизу – интервью с Хосе Питталугой, уругвайским актером, упомянутым в одном из первых предсказаний Оракула. Его давно ожидаемое выступление будет как раз сегодня вечером.

Кэти не особо интересовалась Шекспиром. Нет, она понимала значение его творчества для мирового культурного наследия, но продираться через пьесы в поисках этого значения – она от такого занятия чувствовала себя глупой. А Кэти знала, что при всем разнообразии своих качеств глупости она за собой не числит.

Она коснулась ссылки на интервью и стала его читать. И сразу решила, что Хосе Питталуга очень ей нравится.

Этот человек абсолютно не скрывал того факта, что карьеру ему сделало предсказание Оракула и что никакого отношения к его актерским способностям она не имеет. Он знал, что он не Лоуренс Оливье и даже не Николас Кейдж, но это не важно. Оракул дал ему полную, стопроцентную защиту от критики. И еще богатство.

И тебе и мне, приятель, подумала Кэти.

Кэти опустила планшет и улыбнулась. Он ей не просто понравился – она в этого Питталугу даже влюбилась.

Этому человеку было глубоко наплевать, что будет думать о нем весь мир, а такая позиция была ей более чем близка. Примерно так строилась ее собственная карьера в программировании – никогда у нее не было времени для людей, не признававших, что она может что-то сделать, или считавших заранее, что сделать она может меньше, потому что у нее есть сиськи. Если патриархальному миру не был нужен ее талант на ее условиях, так пусть обходится без нее, а она будет сидеть в тени, время от времени показывать шовинистам их место, наживаться на их ошибках, находя дыры в защите и им же продавая решения.

Или при случае консультировать по IT-безопасности человека, умеющего предсказывать будущее.

Кэти снова взяла планшет и открыла приложение. Это была поисковая программа ее собственной разработки, паук, исследующий Паутину во всех ее видах – светлом, темном и скрытом, – в поисках имени одного человека.

Джона Бьянко. Который на самом деле наверняка не носил это имя.

Она мысленно вернулась к ранним дням их знакомства, когда он болтался по криминальным форумам в поисках помощи. Кэти какое-то время за ним наблюдала, пытаясь понять, чего же он на самом деле хочет: он вел себя не как коп и не как турист в Глубокой Паутине. А скорее… как ребенок. Беззащитный, не понимающий реальную опасность, присущую тем глубинам, которые он как-то смог найти. Похоже, ему действительно нужна была помощь, но первые, кого он нашел, – по-настоящему крутые словаки – его бы живьем слопали.

Вот так появилась GrandDame, и вот сегодня она пьет кофе у себя на террасе, богаче на семизначную цифру.

Но деньги сами по себе не могли утолить ни ее любопытства, ни ее естественной склонности копать, копать, раскалывать и раскалывать, пока не останется в мире тайн. И это с самого начала было причиной, по которой она хотела работать с Оракулом. Тайны – вот был наркотик для Кэти Дженкинс, и всеми тайнами владел Оракул.

Путь к Оракулу лежал через Джона Бьянко.

Об этом человеке она мало что знала: только имя и что живет он в Нью-Йорке. Встречались они всего дважды – один раз, когда договорились о работе Флоридских Леди на Оракула, и второй раз – когда он им привез бонус. Бьянко со своей личной информацией тоже был осторожен. И о себе никогда не говорил.

Однако имя и город – это уже что-то, а цифровой паук у Кэти был терпелив. В Нью-Йорке полно было Джонов Бьянко, но Кэти со временем сумела добыть фотографии их всех, и никто не был похож на человека, с которым она встречалась. Джон Бьянко был не Джоном Бьянко, а кем-то другим.

Она снова пустила паука ползать по Сети, выискивая все упоминания Джона Бьянко в связи с Нью-Йорком – сюжеты в новостях, регистрация аккаунтов, штрафы водителей, уплата налогов. Паук работал терпеливо и тщательно все те месяцы, что существовал Сайт, и каждый раз, что-нибудь находя, посылал ссылку в приложение Кэти. У нее была теория, что фиктивную личность создать сложно, и если некоторое фиктивное имя где-то использовалось, то оно и еще где-нибудь было пущено в ход.

Пока что все находки паука были бессмысленны, никак не связаны с человеком, которого она искала. Но никогда не знаешь, и потому каждый раз, когда приложение давало звоночек, сообщая, что паук что-то нашел про какого-нибудь Джона Бьянко, Кэти смотрела.

Сейчас тоже пришла находка: фрагмент видеосъемки, взятый из предполагаемо защищенного облака у женщины по имени Ли Шор, репортера. Фрагмент был помечен «Интервью – Джон Бьянко – Юнион-сквер – Беспорядки Оракула». Число было декабрьское.

Кэти промотала клип, ожидая увидеть одного из многих Джонов Бьянко, встреченных при составлении каталога множества жителей Нью-Йорка с этим именем.

Но нет, это был он.

Джон Бьянко – ее Джон Бьянко – стоял рядом с раздраженного вида индийцем, и его интервьюировала привлекательная чернокожая женщина. Кэти снова прокрутила ролик, остановила его, промотала назад, пока не нашла приличный стоп-кадр с закрытым ртом, где Джон Бьянко глядел прямо в камеру. Она сделала скриншот, открыла его в фоторедакторе и обрезала, оставив только голову.

Открыв другое приложение, она передала туда этот снимок, запустила программу и стала ждать.

Все это время проблема состояла в том, что у нее не было фотографии Джона Бьянко, и невозможно было ее незаметно сделать во время их коротких встреч. А сейчас у нее оказалось то, что ей нужно, и относительно просто было попросить Сеть выдать фотографии людей, похожих на заданное изображение. Тут даже этот дурацкий «Гугл» на что-то способен.

Такие моменты всегда бывали чудесны – когда вот-вот раскроется тайна, когда распахнется дверь сокровищницы. Когда она наконец узнает то, что ей знать было не положено.

Появилась фотография с сайта знакомств, сопровождаемая описанием, балансирующим на тонкой грани между остроумным самоуничижением и острым отчаянием.

Фотография принадлежала человеку по имени Уилл Дандо.

У этого Уилла Дандо было лицо Джона Бьянко. То есть скорее наоборот.

Кэти победно улыбнулась, ощущая прилив торжества. Фотографию она увеличила во весь экран, потом положила планшет, разглядывая его и думая, не Оракула ли она видит.

Но прилив торжества уже начал спадать, и Кэти нахмурилась.

Было понятно одно: личность Оракула – тщательно охраняемый им секрет. Знание этого секрета и даже просто факт, что она знает больше, чем он хочет, вполне может расстроить сделку, которую он ей предложил. В конце концов дело тут на самом деле не в деньгах. А в том предсказании, которое он ей обещал, которое спасет ее жизнь. И жизнь Бекки.

Это необязательно должно стать проблемой. Все, что ей нужно сделать, – это держать язык за зубами.