Поднялся он как обычно, с рассветом. Велел недавно купленному негру-слуге почистить его лучший камзол. Предстоит визит к губернатору: он ведь собрался сообщить его светлости, что намерен покончить с пиратским ремеслом и вернуться на родину. А заодно предложит ему купить «Орфей» по сходной цене. Такой славный корабль мог бы достойно украсить собой флот его величества. Испанцы теперь боятся одного его имени. Если его светлость пожелает, пусть берёт барк вместе с командой. Но губернатор, скорее всего, команду отправит в лучшем случае на улицу. В худшем, если станут возмущаться, так и вовсе на галеры. Или на виселицу. Зачем ему своевольные пираты? Лишняя головная боль. Губернатор хорошо знал свои обязанности. А новости, приходившие из Лондона, недвусмысленно намекали на скорый конец флибустьерской вольницы. Англия — руками пиратов — уже в достаточной мере ослабила Испанию, чтобы не опасаться сколько-нибудь существенной конкуренции с их стороны. Это означало, что такая стихийная сила, как флибустьеры, должна была быть обуздана. Ведь в противном случае она грозила выйти из-под контроля. Первый же намёк, сделанный губернатором, заставил Причарда забыть обо всём, кроме сундучка с накопленным за этот год золотишком. Конечно, до тех неблагословенных времён, когда флибустьеров объявят вне закона, ещё далековато, но оказаться в тот момент в этих водах Причарду не улыбалось. Лучше в самом деле бросить якорь на родине.

Он уже надевал шляпу, когда в дверь постучали.

— Джо, открой, — он окликнул слугу.

«Наверное, пришло письмо от компаньона, — подумал он. — В самый раз».

Это действительно было письмо. Но не от компаньона с Барбадоса, которому он недавно переправил тысячу песо. Письмо, принесенное двумя хмурыми типами пиратской наружности, было надписано рукой штурмана Эшби и запечатано его перстнем. «Мистеру Джону Причарду, дом Мейерса». В вопросах субординации Эшби всегда был пунктуален, как точные часы, и никогда не забывал именовать его капитаном. Вот что значит английская военно-морская выправка. Но сейчас он наименовал его «мистером», а это могло означать что угодно. Сломав жирную на ощупь восковую печать, Причард уже точно знал: произошло нечто необратимое.

— Читайте, мистер, — сказал один из двух «почтальонов». — Там всё написано. Нам поручили проследить, чтобы всё вышло согласно законам.

«Отрешили», — мысль пронеслась в его голове, как чайка над кораблём, почему-то не взволновав его так, как он ожидал.

«Мистер Причард, — гласило письмо. — С превеликим сожалением сообщаю Вам, что команде „Орфея“ стали известны факты сокрытия Вами части добычи, подлежащей законному разделению согласно договору. Доказательством этого послужили бумаги, найденные нами в капитанской каюте. На общем собрании было принято решение отстранить Вас от командования кораблём, и, в соответствии с законами Берегового братства, команда избрала нового капитана…»

«Эшби, чёрт бы тебя побрал! Чистоплюй лондонский! Ты сам хотел жить в моей каюте!»

Удар был болезненным, но по сравнению с тем, что его ждало впереди, он оказался только цветочками. Ведь письмо ещё не дочитано.

«…избрала нового капитана, коим стала мисс Алина, именуемая также Спарроу,[11]— прочёл Причард. — Капитан Спарроу принесла клятву в соответствии с обычаями, и приказала немедленно выходить в открытое море. В связи с чем мы были лишены возможности вручить Вам решение команды лично, в чём приносим Вам свои извинения.

Джеймс Эшби, эсквайр, штурман барка „Орфей“».

Но и это было ещё не всё. В письме оказалась приписка, сделанная другим почерком. И Причард, даже не заглядывая в подпись, узнал руку девчонки.

«Жаль, что так получилось, Причард, — писала эта стерва. — Ты умён, и мог бы при большом желании уделать даже Моргана. А вместо этого вцепился в сундук с деньгами, как клоп в перину. Ты напоминаешь мне фрегат в луже. Вроде все пушки на месте, рангоут в порядке, паруса наполнены ветром — а никуда не движется. Впрочем, что теперь говорить? Ты предал нас. Потому я считаю данное тобой слово относительно меня недействительным и беру назад своё обещание — не зариться на твоё место.

Катись в Англию. Флаг тебе в руки, барабан на шею, ядро в штаны и линкор навстречу.

Алина-Воробушек, капитан „Орфея“.

PS. Извини, но денежки, найденные в твоей… прошу прощения, уже моей каюте, я поделила, как положено. Так будет справедливо».

Уходя на берег, Причард в каюте много не оставил. Но и это было болезненно. А больше всего уязвило то, что теперь «Орфеем» командует какая-то девчонка. В море без году неделя, даром что отличный боец. Если она стала — подумать только! — капитаном, то вряд ли надолго. Как бы ни был высок её авторитет, рано или поздно она совершит ошибку. И тогда…

— Всё по закону? — осведомился один из посыльных, наверняка какой-нибудь умудрённый опытом пират, знаток обычаев; всех висельников в лицо не упомнишь.

— По закону, — процедил Причард. — Можете идти.

Обычно, будучи до такой степени разъярён, Причард начинал бушевать. При этом, как правило, страдали посуда, мебель и окружающие. Сейчас он чувствовал себя кораблём, выброшенным на мель. Как там написала эта дрянь — «фрегат в луже»? Сволочь. Ведь была же великолепная возможность её повесить! Нет, решил оставить на борту. Поверил в её удачу. Может, и не зря поверил, но теперь-то он остался ни с чем!

«Ещё не знаю, как, но я вышвырну её с „Орфея“. И всех её прихвостней тоже».

…К губернатору Ямайки, Томасу Модифорду, Причард вошёл как ни в чём не бывало. После обмена дежурными приветствиями и ничего не значащими фразочками его светлость позволил себе хитрую усмешку.

— До меня дошли слухи, — проговорил Модифорд, — будто «Орфей», подняв французский флаг, покинул бухту Порт-Ройяла. Скажите, это правда?

— К сожалению, — ответил Причард. Его бесила эта слегка насмешливая любезность. «Встретились бы мы с тобой в открытом море, сэр…» — До команды тоже дошли кое-какие слухи, и они меня сместили.

— Кто теперь командует «Орфеем»?

— Вы не поверите, ваша светлость. Девчонка.

— Мисс Спарроу? — казалось, губернатор даже не слишком удивился. — Я наслышан о ней. Девушка редкой отваги. Но не думаю, что в ближайшее время она станет частым гостем в английских гаванях…

— Это означает, что в данный момент…

— Вы меня понимаете с полуслова, мистер Причард, — улыбнулся губернатор. — Вы положительно рождены для английского флота, а не для палубы пиратского корабля… Знаете, мне ведь поручено собрать эскадру для борьбы с пиратами, не имеющими каперского свидетельства. Эта информация не предназначена для широкого распространения. Вы, пожалуй, третий человек на Ямайке, который в курсе — после меня и Моргана. И я сообщил вам это в расчёте на то, что вы согласитесь принять под своё командование бриг «Акула», недавно пришедший из Плимута. Разумеется, вы достойны большего, но большего, к сожалению, у меня сейчас нет.